недолго. Но установили, что она подцепляла клиентов в клубе под названием… – Марк сверился с записями. – «Кадиллак». – Он вопросительно посмотрел на Стили и Джейн. – Слышали о таком?

Стили посмотрела на Джейн.

– Что ж, может, сейчас самое подходящее время рассказать им…

Но тут Скотт поднял указательный палец, потому что зазвонил его мобильник.

Джейн поняла, что он говорит с Эриком, и новости не из приятных. Она снова взглянула на экран, где продолжалось слайд-шоу. «Там что-то есть… Что это?» Она подошла ближе, движимая профессиональным любопытством, которое тут же вытеснило былую растерянность. Краем уха Джейн слышала, как Скотт пересказывает слова Эрика, что приюты используют для клиентов кодовые имена и ни по фамилии, ни по фотографии Элеоноры Паттерсон ничего выяснить не удалось.

Наконец Скотт повернулся к Стили.

– Так что ты хотела сказать?

Но Джейн перебила его, не отрываясь от экрана:

– Погоди секунду. Марк, можешь прокрутить назад и поставить на паузу?

Он встал и нажал несколько клавиш на компьютере.

– На сколько кадров назад?

– На два.

Фотография, которая ее заинтересовала, была сделана крупным планом. Но не у реки, а на столе, застеленном зеленой хирургической простыней. В кадре была подсвечена разрезанная лодыжка, рядом для масштаба лежала линейка с ярлычком с надписью UNCP #7–0193.

Стили подошла к экрану и встала рядом с Джейн.

– Есть другие фото из этой серии? Геррит сказал, где они сделаны?

– Сказал, что все материалы хранятся в штаб-квартире ООН, – ответил Марк. – И что снимки сделаны во временном морге.

Они смотрели на фотографии: отрубленные пальцы по отдельности и все вместе, приставленные к ладони. Снимки рук в разных ракурсах, при ярком освещении, чтобы показать поперечное сечение разрезов.

Джейн протянула руку, указала на один из разрезов и посмотрела на Стили, которая кивнула в ответ. Они переглянулись и кивнули друг другу еще пару раз, пока Скотт не вмешался:

– «Тридцать два – один», кроме вас, здесь есть и другие люди. Может, поделитесь, что вы там увидели?

– Джин не вдохновлялся ими, – ответила Джейн.

Скотт раздраженно всплеснул руками.

– Вовсе не исключено, что он сфотографировал фрагменты, а потом вернулся сюда и стал проделывать то же самое!

Она покачала головой.

– Нет, я имею в виду… По крайней мере, мне так кажется… Они его не вдохновляли. Он сам это сделал.

Оба агента уставились на нее, и она посмотрела на Стили, ища поддержки.

– Мы уже видели точно такое раньше, – уточнила Стили. – В Главном Зверином Логове. Руки Паттерсон. Те же разрезы между суставами, та же аккуратность, чтобы не задеть кости. Расчленение с помощью ручных – точных – инструментов, а не просто пилы для костей.

Она набрала в грудь воздуха, чтобы продолжить, но Скотт перебил ее:

– Вы хотите сказать, что Кинг убил эту женщину в Руанде и потом сам же фотографировал ее во время расследования? Серьезно?

Казалось, Стили тщательно подбирала слова, прежде чем ответить. Сейчас она говорила как юрист, чего раньше за ней не наблюдалось:

– Мы хотим сказать, что с большой вероятностью один и тот же человек отрубил руки Паттерсон и расчленил эту женщину в Кигали. Мы не знаем, кто он. Вполне возможно, что это два разных убийцы… Хотя они похожи как две капли воды.

– А если женщину убил кто-то другой? И на месте преступления встретился с Кингом и научил его, как расчленить тело?

Стили только пожала плечами.

Марк листал записи:

– В этом что-то есть. Геррит сказал, что разрезы очень аккуратные, особенно по сравнению с травмами, которые наносили во время геноцида с помощью мачете или косы. Он сказал, что позже у него возникли подозрения относительно тех, кто имел доступ в штаб-квартиру ООН. Потому что когда они распечатали новый комплект инструментов для морга, то обнаружили пропажу половины лезвий и нескольких рукояток скальпелей. Сейчас посмотрю… – Он пробежал глазами страницу и ткнул в нее пальцем. – Да, вот. Он сказал, что расспросил ребят из отдела логистики, но они подтвердили, что комплекты были доставлены из Евросоюза упакованными, в палетах. – Марк поднял глаза на Скотта. – Однако Геррит подчеркнул, что его подозрения насчет кражи – это только личное мнение. У него не было никаких доказательств.

Скотт повернулся к Джейн.

– Кинг мог получить доступ к палете?

– Запросто. Сотрудники ООН имели доступ практически ко всему – в рамках закона. Конечно, нужно было отметить, сколько и чего взято.

– Кто-нибудь охранял палеты или контролировал учет?

– Парням со стволами было не до этого, а листок учета висел на планшете прямо на стене склада.

Скотт развернул стул к Марку, спиной к женщинам, и понизил голос:

– А ты что думаешь?

– Думаю, мы должны как можно скорее доставить их домой к Кингу, Хьюстон. Они могут заметить то, чего не замечаем мы. – Марк кивнул на слайд на экране.

– В чем проблема, чтобы отвезти нас к нему домой? – окликнула Джейн. – Ты же не зря позвал нас сюда.

Скотт снова повернулся к ней.

– Проблема в том, что теперь нам известно, что вы знакомы с подозреваемым. Нам нужно убедиться, что мы не скомпрометируем расследование, если отвезем вас в дом Кинга.

– Ого…

– Марк, выясни, не возникнут ли проблемы из-за их присутствия там. И если возникнут, устрани.

27

Эрик почувствовал удушье: ремень безопасности впился в тело, когда Энджи резко остановила «Краун Викторию» перед домом в пригороде Афины. Пока она парковалась, он взглянул на нее и заметил улыбку.

– Тормозная педаль просто ватная, – пояснила Энджи с усмешкой. – Приходится топить изо всех сил, иначе не сработает.

Эрик отстегнул ремень и опустил на раму.

– Что-то я не припомню, чтобы ты раньше так «топила».

– А я не припомню, чтобы просила комментировать мой стиль вождения… – Энджи выглянула в пассажирское окно. – Похоже, там над дверью охранная система.

Эрик обернулся и увидел на кирпичном домовом фасаде, в отличие от соседних, едва заметную металлическую панель с дверным звонком, клавиатурой и отверстиями для динамика и микрофона. Агент Рамос вышел из машины, снова посмотрел на дом и заметил крошечную камеру над дверью прямо под окнами второго этажа. Лестница с глянцево-черными перилами вела вверх, к входной двери, и вниз, в подвал. Кирпич на фасаде выглядел очень чистым, словно после пескоструйной обработки.

Агенты поднялись по лестнице, Энджи нажала кнопку звонка. Из динамика донесся женский голос:

– Да?

Эрик машинально поднял глаза вверх, на камеру, и Энджи поднесла к ней свой значок.

– Спецагенты Никс и Рамос, ФБР. Можно войти?

– Минуту.

Они услышали, как повернулся замок. Открывшая дверь женщина напомнила Эрику монахинь, руководивших его начальной школой. На