Постепенно до Джейн дошло: если она как-то навредила агентству, ей придется это исправить. Ради себя, ради Стили, ради их клиентов.

25

Эрик и Энджи ждали в небольшой пристройке к двухэтажному зданию, которое занимал «Перси Гейл» – приют для женщин, подвергшихся насилию. Он был вторым в их списке. Визит в первый приют «Горизонты» не дал результатов, но они не вычеркнули его, потому что заведующая просто отказалась обсуждать своих подопечных. Эрик настоял, чтобы она хоть взглянула на фотографию Элеоноры Паттерсон. Но заведующая сказала, что не знает эту женщину. Эрика ее ответ не убедил.

Ему пришлась по душе версия Стили, что Паттерсон сбежала в Джорджию от мужа, и было логично предположить, что она на первых порах остановилась в приюте. Эрик отчаянно нуждался в любых зацепках, так что Энджи пришлось самой закруглить визит в «Горизонты». Она одарила Эрика взглядом, знакомым ему еще по их первой совместной работе в Атланте годом раньше. И этот взгляд означал: «Отвали».

Он подчинился только потому, что знал: Энджи ничего не упустит – это не в ее правилах.

По дороге в «Перси Гейл» она предложила разрабатывать текущую версию немного по-другому: попросить приюты рассказать, каким образом они принимают женщин. Это может дать наводку, как Паттерсон оказалась в Джорджии, даже если не получится найти именно тот приют, где она останавливалась. Они договорились, что разговаривать будет Энджи. И когда администратор «Перси Гейл» вошла в комнату, именно Энджи выступила вперед.

Женщина лет шестидесяти представилась «просто Дорой». Она выглядела так, словно раньше страдала избыточным весом, потом похудела и теперь ее объема не хватало, чтобы заполнить всю кожу. Она прошла мимо агентов к столу, оставляя за собой шлейф духов, взяла бумажный веер с цветочным рисунком и откинулась на спинку стула, привычно взмахнув запястьем.

– Садитесь, пожалуйста. Здесь слишком жарко стоять.

– Дора, мы ищем информацию о женщине, которая пропала без вести. Возможно, она обратилась за помощью в один из приютов, – начала Энджи.

– Есть заявление о ее пропаже? – Дора окинула агентов проницательным взглядом.

– Да.

– Заявил муж?

– Да.

Дора подалась вперед, сложила веер и бросила на стол.

– Ничем не могу вам помочь.

Нетерпение Эрика сменилось растерянностью, но Энджи невозмутимо ответила:

– А мы уверены, что можете.

– Мы никому не раскрываем информацию о наших подопечных, даже полиции. Если только нет ордера на арест. Но вряд ли здесь именно тот случай.

– Она не в розыске, а пропала без вести. И, как я уже сказала, мы считаем, что она исчезла, когда искала убежище. Нам очень пригодится любая информация о том, как женщины попадают в «Перси Гейл».

– Мы есть в телефонном справочнике, наши брошюры лежат в библиотеках, мы в списке аккредитованных организаций. Так что те, кому нужна наша помощь, нас находят.

– А как насчет женщин, которые живут за пределами Джорджии?

– То же самое. А теперь мне пора.

Она встала. Ни Эрик, ни Энджи не сдвинулись с места.

– Женщину, про которую мы спрашиваем, нашли мертвой, – сказал Эрик.

Дора отвернулась, поджала губы, порылась в бумагах на столе, снова села.

– Ее убил муж?

– Мы как раз это выясняем. – Эрик кивнул Энджи, и та продолжила:

– Мы пытаемся отследить ее передвижения и будем признательны, если вы хотя бы скажете, могла ли она быть вашей подопечной. Ее звали Элеонора Паттерсон.

Эрик удивился, когда Дора рассмеялась.

– Дорогие мои, вы можете назвать любое имя, которое захотите, но мне оно ничего не скажет. Разве вам не известно, что в приютах для женщин, подвергшихся насилию, не используют настоящие имена?

– Погодите, – снова удивился Эрик. – Тогда откуда вам знать, что женщина, которая приходит к вам, – именно та, за кого себя выдает?

– Мы присваиваем кодовые имена для защиты.

– Как это происходит?

Дора раскрыла веер и снова замахала им, освежаясь.

– Когда кто-то обращается к нам в поисках убежища, мы присваиваем кодовое имя, просим хранить его в тайне и используем, когда женщина приходит сюда.

Эрик разочарованно посмотрел на Энджи.

– Не могли бы вы взглянуть на фотографию и сказать, узнаёте ли эту женщину? – спросила она.

Дора порылась в бумагах, извлекла из-под завалов пару очков, протерла линзы и надела. Серебристая оправа подчеркивала седину ее пышных волос.

Энджи протянула ей снимок Элеоноры Паттерсон, Дора внимательно изучила ее и сняла очки.

– Нет, не узнаю. И, честно говоря, я посмотрела только из любопытства. Видите ли, мы не знаем, как выглядели эти женщины до того, как пришли сюда. Мы никогда не видели их раньше и, как я уже сказала, не знаем их имен. – Она встала и теперь уже решительно направилась к двери, придерживая ее открытой для агентов. – Желаю удачи и надеюсь, что вы поймаете этого ублюдка.

* * *

Марку потребовалось не так много времени, чтобы дозвониться до Геррита Лёвена. Сначала пришлось оставить сообщение на продиктованный Джейн номер. Но пока агент отслеживал местонахождение мобильника Лёвена, на его собственном телефоне высветился входящий международный звонок. Лёвен говорил мягко, с сильным акцентом. Марк слушал и ушам своим не верил.

* * *

Джейн сидела за столом, чувствуя себя совсем разбитой после перелета. Но вопрос Скотта вернул ее к тем минутам, которые она провела в агентстве с Джином.

– Ты сказала, его заинтересовала «Ориентировка всем коронерам»?

– Да, – тихо ответила она.

– Что именно он сказал?

Джейн вздохнула.

– Он сказал, что это настоящее достижение. Сказал, что понял, как я справляюсь с работой: делю большую проблему на маленькие части.

– Ты говорила, что ненадолго оставила его одного?

– Когда я пошла в уборную, то оставила его в лаборатории. А когда вернулась, он сидел у меня в кабинете в моем кресле.

– Ты не заметила: на столе или где-нибудь еще что-то было не на своих местах?

Джейн покачала головой.

– Значит, вы ушли из агентства и поехали прямо к тебе домой? Что вы там делали?

– Ну, он воспользовался туалетом. Я сварила кофе. Мы посидели на веранде, еще немного поболтали…

– О твоей работе или о его?

– Нет, на более… личные темы.

– Личные?

Джейн опустила глаза на стол.

– Он интересовался, есть ли у меня кто-нибудь.

Она почувствовала тяжесть в груди, ожидая следующий вопрос, но его не последовало. Джейн взглянула Скотту в лицо и увидела, что тот уставился на диктофон, потирая подбородок. А потом спросил:

– Ты оставляла его одного в квартире?

– Я пошла вниз, в кладовку, за фотографией. Фотография из Кигали. Он хотел взять ее себе.

– И долго ты ходила?

– Пару минут. Ну,