– Давай-ка, парень, вытаскивай себя из болота,– вклинился в его невесёлые рассуждения Кейтиль,– и не за счёт Киры, а сам греби изо всех сил. Только когда ты окажешься на твёрдой земле, сможешь и ей помочь. Кирюше сейчас хуже, чем тебе, так что пора становиться мужиком и спасать свою семью.

– Ты прав,– Рис поднялся и решительно двинулся на выход,– спасибо, Кит, я всё исправлю.

– Для начала уйди из охотников,– крикнул ему вдогонку Кейтиль,– тебя в городском совете уже давно дожидаются.

Рис обернулся, и на его лице тут же появилось недовольное выражение, свою охотничью карьеру он очень ценил, а потому совет приятеля вызвал в его душе бурю протеста. Нет, так далеко заходить Рис пока не был готов. Но тогда грош цена его решимости изменить свою жизнь, ведь именно эта её часть вызывала у Киры наибольший дискомфорт. Каково бедняжке каждый день ожидать, что её мужа пристрелит какой-нибудь удачливый орденский боевик? Рис уже было собрался кивнуть Кейтилю в знак согласия, но тут на пороге лаборатории появился один из его бойцов.

– Командир, там к тебе опять явился парламентёр,– доложил он,– кстати, тот же самый, которого мы не так давно повязали. Как он выбрался-то?

Все благие намерения Риса касательно новой жизни тут же растаяли как дым. Обязанности командира требовали его вмешательства, и, едва заслышав зов походной трубы, бравый охотник ринулся в бой. Кейтиль только покачал головой и печально улыбнулся, соглашаясь с очевидным выводом, что некоторых способна исправить только могила. А Рис уже мчался на трикаре в расположение своего отряда, благополучно засунув на самую дальнюю полку своего сознания неуместные сейчас матримониальные рефлексии. Появление Тесара оказалось как нельзя кстати, чтобы позволить ему ещё чуток побултыхаться в любимом болоте.

Когда Рис добрался до лагеря охотников, его накрыло чувство дежавю, так как связанный боевик стоял в середине той самой полянки, где не так давно предъявлял ультиматум Магистра, и хмуро поглядывал на стороживших его бойцов. Памятуя свой прежний болезненный опыт переговоров, Рис наказал пятерым охотникам следить за боевиком с расстояния десятка шагов и быть наготове открыть огонь при малейшем подозрении в попытке нападения.

– Здравствуй, охотник,– сквозь зубы процедил Тесар, когда они наконец остались наедине,– долго же ты добирался.

– Чего нужно? – Рис и не подумал купиться на этот вроде бы добровольный визит. – У Магистра ещё какие-то проблемы со здравоохранением?

– Магистр меня не посылал,– на лице Тесара отразились непонятно чем вызванные душевные терзания,– я пришёл вернуть должок. Ты меня вылечил, охотник, и я этого не забыл.

– На здоровье,– Рис небрежно махнул рукой,– ты мне ничего не должен. Если бы ни выходка одного нашего знакомого бессмертного, твой труп уже закопали бы где-нибудь в горах, в Алате не держат пленников. Но я даже рад, что всё так сложилось, в конце концов ты очень помог нам в переговорах.

– Не нужно мне ещё раз напоминать, как я облажался,– проворчал переговорщик. – Лучше бы ты меня действительно пристрелил, тогда бы я не привёл предателя к Магистру.

Рис мгновенно насторожился. Если Тесар считал бессмертного предателем, значит, тот умудрился нанести своему любимому Ордену серьёзный ущерб. Но какой может быть вред высшему разуму от носителя? Это же для него просто материальная оболочка.

– Разве Семён не стал носителем Медины? – осторожно поинтересовался он.

– А как же, стал,– Тесар пробурчал сквозь зубы какое-то нецензурное ругательство в сторону бессмертного,– вот только самого Магистра после этого стало не узнать, Сэм что-то с ним сотворил. Я должен был рассказать Магистру, кто он такой, но промолчал, хотел помочь этому лицемеру вернуться в Орден. А теперь из-за меня главе Ордена грозит опасность.

Новость была, прямо скажем, сногсшибательной, хотя Рис пока не решил, как к ней относиться. Он ведь уже успел поверить в то, что бессмертный, забыв свой прошлый опыт, в очередной раз сдался Ордену и погиб. Чего греха таить, от самоустранения соперника ему сделалось как-то спокойней на душе. Но с другой стороны, Рис не мог не заметить, как тяжело Кира переживает эту трагедию, и слова Тесара давали вполне обоснованную надежду на то, что её бывший муж всё-таки жив.

– Сочувствую,– охотник глумливо ухмыльнулся,– извини, но проблемы Ордена меня не колышут. Зачем ты меня искал?

– Думаю, кое-что не оставит тебя равнодушным,– произнёс Тесар с эдаким зловещим шипением,– Магистра уже сутки никто не видел в ставке Ордена, и я уверен, что он сейчас в Алате.

– Не может такого быть,– Рис почувствовал, как к горлу подкатывает тошнота,– если бы Ордену стало известно, как проникнуть в Алат в обход кордонов, то город уже давно взяли бы штурмом.

– Ордену, может быть, и неизвестно, зато известно Сэму,– Тесар язвительно скривился. – Я это точно знаю, ведь он вывел меня из долины своими козьими тропами, правда, с мешком на голове.

– Я не верю в то, что Семён мог предать Алат,– отрезал Рис.

– Боюсь, ты недооцениваешь коварство своего приятеля,– в голосе Тесара послышались нотки горечи,– впрочем, как и я. – Это просто сделка, не более. В Алате имеется награда, за которую он продаст даже родную мать, не то что ваш жалкий городишко.

– Он пришёл за Кирой,– прошептал Рис, в раз осознав весь ужас ситуации.

– Ну если именно так зовут ту бабу, которую вы с ним никак не поделите,– Тесар презрительно ухмыльнулся,– то да, ты прав. Но меня ваши разборки, как ты сам сказал, не колышут, я просто хочу избавить Магистра от его нынешнего носителя, пока не стало слишком поздно. Так уж вышло, что у нас с тобой теперь одно дело, охотник,– в его голосе зазвучала фанатичная убеждённость,– тебе нужно спасти свою женщину, а мне нужно спасти Магистра. Мы вместе должны устранить эту угрозу.

– Мне не нужен в напарниках орденский боевик,– Рис резко вскинул голову и уставился ненавидящим взглядом в глаза Тесара.

Тот ничуть не смутился, даже напротив, вроде бы обрадовался. В первый момент Рис даже растерялся, поскольку никак не ожидал, что его отказ от сотрудничества вызовет столь странную реакцию. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что вызвало радость Тесара, а когда понял, то его лицо залила краска стыда. Оказывается, он, сам того не подозревая, уже принял решение убить Семёна, того самого человека, который спасал его собственную жизнь столько раз, что и не сосчитать, которого Кира любила всю свою жизнь, даже когда думала, что он умер. Наверное, если бы всего неделю назад кто-то сказал Рису, что он будет планировать убийство своего благодетеля, то он бы рассмеялся в лицо придурку.

Да, его отношение к Семёну было сложным, особенно, после недавнего сотрясения мозга, но ненависти или даже неприязни к нему Рис не испытывал, это точно. И как же всего несколько минут разговора с боевиком могли всё изменить? Что ж, за ответом далеко ходить не было нужды, жизнь Семёна перестала представлять для Риса какую-то ценность ровно в тот момент, когда на другой чаше весов оказалась жизнь Киры. И тут уже было неважно, в каких отношениях Семён находился с Мединой, пусть бы даже бессмертный действительно сумел подчинить себе это могущественное существо, главное, он собирался отнять у законного мужа его любимую женщину, а потому приговор ему мог быть только один – смерть.