планам не было суждено сбыться, так же, как и начинаниям советника Савиньи. Теперь с Божьего благословения, под надзором лично рейхсфюрера СС, замок служит духу Третьего рейха, всей стране, партии и государству, народу и фюреру! – закончил речь Золемахер, не преминув напомнить таким образом о своей личной роли в передаче замка Вевельсбург в ведение СС.

Комендант фон Кнобельсдорф поблагодарил раскрасневшегося от пламенной речи советника и сказал несколько слов о ходе восстановления замка и его предполагаемом использовании в следующем году.

– Я имею честь передать вам личные слова рейхсфюрера о том, что он благодарен вестфальцам, среди которых в окрестностях Вевельс бурга он чувствует себя как дома. Кроме того, рейхсфюрер выражает отдельную благодарность районному комитету за помощь в реконструкции и подготовке сегодняшнего мероприятия.

После этого фон Кнобельсдорф представил собравшимся принца цу Шаумбург-Липпе и попросил сказать несколько слов.

– Мы знаем, насколько необходимо нашему народу уважать и не забывать предков и великих людей, помнить их заветы. Но, как говорит рейхсфюрер, эта очевидная мудрость повторяется настолько часто, что на нее перестают обращать внимание. Сейчас мы находимся в том месте, которое сделал оплотом обороны от венгров великий немецкий король Генрих I. Это был один из самых величайших и в то же время один из самых несправедливо забытых создателей немецкой империи. Когда тысячу лет назад Генрих, герцог саксонцев, был избран старейшинами немецким королем, он принял наследие, которое едва ли можно было назвать немецкой империей. Тогда на протяжении почти трехсот лет слабовольные наследники Карла Франкского отдали весь германский восток славянам. Древние германские поселения, в которых веками появлялись лучшие германские роды, находились во владении славян. Немецкая империя была почти уничтожена, а имперская власть не признавалась племенами. Север отошел датчанам. На западе от империи откололась Эльзас-Лотарингия и примк нула к империи франков. Баварское и швабское герцогства на протяжении жизни одного поколения их жителей не признавали немецких королей.

Принц сделал паузу и обвел собравшихся ищущим взглядом и, как бы не найдя искомого, продолжил:

– Повсюду кровоточили раны насильственного насаждения христианства. Империя была внутренне ослаблена вечными притязаниями на власть духовных отцов и вмешательством церкви в светские дела. Центральная власть, которая должна была управлять германскими крестьянами, саксами, баварцами, швабами, тюрингцами, а также франками и прочими племенами, была возведена на чужеродном фундаменте. Таково было положение, когда Генрих I принял тяжкую ношу в качестве короля. Во время королевских выборов, которые проходили в мае 919 года, он отказался быть помазанным церковью на царство, но сделал это не в оскорбительной форме. Он не желал, чтобы церковная власть могла принимать участие в политических делах Германии, которая находилась под его правительством.

И он стал строить Империю! На протяжении нескольких поколений слабая немецкая нация была добычей для чужаков. Но, как полководец, Генрих понимал, что имевшихся войск немецких племен и герцогств было недостаточно, чтобы одержать верх над противником. Для этого не подходила и обыкновенная тактика. В 924 году во время очередного набега венгров Генриху удалось взять в плен венгерского военачальника. Венгры предлагали огромные сокровища в качестве выкупа, но наш гордый король, несмотря на советы близоруких сановников, обменял венгерского полководца не на богатство, а на девятилетний мир для всей империи при условии выплаты дани венграм. Он имел мужество, чтобы начать проводить в жизнь непопулярную политику. Ему хватило власти и уважения, чтобы суметь осуществить ее. Именно тогда началась его великая деятельность по формированию армии, созданию замков и городов, которые имели военное значение. Одним из таких замков стал Вевельсбург, где мы сейчас и находимся. Тысячу лет назад замок наряду с другими, построенными по приказу Генриха I, помог противостоять борьбе с казавшимся непобедимым неприятелем. Эту же миссию замок Вевельсбург после возрождения будет осуществлять и впредь, но уже как главный бастион этой борьбы!

Грянул национальный гимн. После все хором спели «Хорст Вессель». Через час огненный поток мистического праздника, как и планировалось, поджег главную праздничную площадь и сердца собравшихся крестьян со всей округи. Священник Туш, как обещал 16-летнему католику из «Гитлерюгенда» Отто Шульцу, пришел на праздник, проигнорировав лишь посещение мероприятия в самом замке.

То ли огненное действие понравилось пастору, то ли и впрямь нашел в нем сходство с огнями св. Иоанна Крестителя, а может просто хотел сохранить паству и не ссориться с СС, но после праздника Вальтер Франциус получил от пастора ответное приглашение посетить церковь, сквозь строки которого читалась готовность священника заключить союз католичества с новым Орденом из замка Вевельсбург.

Глава 27

Артем собрался посетить своего клиента, сидящего под домашним арестом, но никак не мог определиться окончательно. Андреев принял решение, судя по всему, угодное генералу Майорову и следователю Весло. Не было кортика. Убийство кухонным ножом. Бытовуха. Значит, суда присяжных тоже не будет, Андреев на него не пойдет, признал вину, покаялся, адвокат в данном случае лишь статист, собирающий характеризующий материал для федерального судьи. Мол, Ваша честь, парень он хороший, запутался. Говорить о состоянии аффекта, внезапного сильного волнения, когда подзащитный признает вину, нет смысла. Аффект было бы возможно доказать перед присяжными, этой общественной совестью, случайно собранной для решения одной судьбы. Но перед федеральным судьей, у которого дел в производстве на два года вперед…

Если Артем будет настаивать на существовании кортика, Андреев откажется от его услуг как адвоката, и тогда никакой сделки с генералом не состоится. И это опасно как для самого Артема, так и для его подруги Оксаны, непонятно сейчас где находящейся.

«Надо топать к Андрееву. Но не напрягать его, пусть всё идет, как идет. Всем дать понять, что я принял правила игры, иначе меня из нее просто исключат. Пусть и клиент, и его обвинители знают, что я просто статист. Веду себя мирно, резких движений не делаю. Остаюсь в деле. Мечта правоохранительной системы – молчаливый адвокат, трясущимися от старости руками подающий прошение о помиловании».

Каховский, живущий в двух кварталах от места домашнего заточения Андреева, пошел к нему пешком, не предупреждая о визите по телефону. Шел медленно, огибая фортификационные сооружения вечно ремонтируемых московских улиц, лихо уворачиваясь от боевых машин московской перестройки – маленьких таких шустрых подьемников с желтыми помпонами мигалок на крышах. Жилистые загорелые работники из соседних солнечных стран бойко вколачивали в мостовую Пречистенки гранитные плиты взамен бетонных кирпичиков грандиозного бюджетного эксперимента программы городского переустройства «Моя улица». В сотне метрах по ходу движения другая группа гастарбайтеров, видимо, увлеченная перерывом, устроила соревнования по прыжкам в длину с места, шлепаясь по