Шрифт:
Закладка:
«Браслет призвал в себя лишь ваши души, – неслышно вздохнула Тень. – Но Ас был самым первым. И он действительно входил в состав армии, которая некогда… благодаря упрямству главы его клана… появилась в Пустыне в надежде отыскать там источник силы Невирона».
Гор чуть вздрогнул.
«Они погибли?»
«Пустыня кишит нежитью точно так же, как Степь. Лишь нескольким счастливчикам повезло тогда уцелеть и сохранить амулет своего клана, пройдя вместе с ним через пески и добравшись как раз до преддверия Эйирэ».
«Что?!»
«Что слышал. Но почти в это же время с народом эаров случилась беда, – спокойно сообщил призрак. – Помнишь, о чем говорили Серые коты? Помнишь, какие сроки были у бывшего владельца Долины?»
«Триста лет…» – ошарашенно кивнул Гор, вызвав еще один пристальный взгляд Вана.
«Именно. Как раз триста лет назад темный жрец… а тогда он был просто темным магом и начинающим некромантом… установил в Долине первые Печати, использовав для этой цели души эаров. И силу, которая у бессмертных, бесконечно долго умирающих нелюдей оказалась огромной. Как, думаешь, отнеслись эары к изможденным Алым, оказавшимся на границе их владений?»
Гор помрачнел.
«Значит, вот откуда у Аса амулет… и поэтому он тогда не выжил. Я понял. Что мне ему сказать?»
«Пока не спросит – ничего. Пусть сам решает – хочет он об этом знать или нет. Все это случилось слишком давно. Так давно, что его настоящее имя прочно забылось, а решение главы его клана привело к тому, что троны Скарон-Ола неожиданно опустели».
«Почему вдруг? Или это как-то связано с магией?»
«Владык скаронов всегда только четверо, – строго сказала Тень. – Не двое, не трое… причина этого не столько в магии, сколько в том, что удержать троны Скарон-Ола могут действительно сильнейшие. И только все вместе. Лиши город хотя бы одного владыки, как остальным придется либо добровольно уйти со своего поста, либо мучительно погибнуть в попытке удержать оставшуюся без хозяина силу. Умирать, как ты понимаешь, никто не хочет. Тем более из-за чужой глупости. Поэтому, когда Алого не стало, а замены ему не нашлось, остальные владыки покинули дворец, и с тех пор троны Скарон-Ола пустуют».
«А разве замену погибшему так трудно отыскать?»
«Владыки связаны между собой очень тесно. Магия амулетов и кланов, по сути, делает их единым целым. Если даже один элемент оттуда изъять, рушится вся система».
Гор неохотно кивнул.
«Хорошо, я понял. Что насчет Вана и Бера?»
«Подробностей не знаю, – тут же откликнулась Тень. – Но полагаю, что смерть настигла их также неподалеку от Эйирэ. Или же в Степи… Насколько мне известно, большая часть наших воинов, как и тысячу лет назад, все еще гибнет именно там… Но тогда, получается, эары уже начали подыскивать себе подходящих кандидатов для браслета и намеренно использовали воинов старших кланов. Не могу сказать, было ли появление твоих братьев следствием желания глав Изумруда и Сапфира вернуть амулет Алых, была ли это попытка прорыва через Пустыню или же просто так сложилось… но тем не менее Ван и Бер оказались в Эйирэ. Думаю, что в не самом приемлемом виде. А скорее всего, уже при смерти, потому что именно пребывая на грани между жизнью и смертью, человек проще всего отходит в Тень, а не в царство Айда или Аллара. Последним, если помнишь, был ты. И только тогда заклятие Тени было завершено».
Адамант беспокойно дернул щекой.
«Больше ничего не говори. Я не хочу об этом знать, брат».
«Я понял, – грустно улыбнулась Тень. – В любом случае ваши души эары собирали по крупицам много лет. Хранили, готовили к обряду, пока тела сохранялись в стазисе. Может, пробовали еще на ком-то – я не знаю. Может быть, эти попытки проводились не раз. Но как только у них получилось и все претенденты оказались на месте, вас заковали в браслет. Остальное ты помнишь».
«Но зачем ты рассказал мне об этом сейчас? – вдруг насторожился Гор. – Почему не вчера? Не месяц назад? Это как-то связано с грядущим советом?»
«Со всем понемногу, – так же грустно вздохнула Тень. – Сегодня у вас трудный день – вам придется принимать серьезное решение. И от того, каким оно будет, зависит очень многое».
«Я думал над словами Бера, брат», – мрачно отозвался Адамант.
«И что решил?»
«Пока не знаю. Но если клан потребует от нас отказаться друг от друга или от Гайдэ…»
«От сестры они не могут вам приказать отказаться – скароны ценят кровное родство и никогда им не разбрасываются. Но вот то, что вы стали побратимами, главам вряд ли понравится».
Гор недобро сузил глаза.
«В таком случае им придется это или принять, или отказать нам в родстве. А нам – искать себе амулеты самостоятельно».
«Кланы дадут вам большую поддержку, – очень тихо сказала Тень. – Кланы – это опора. Это – дом. Огромная сила, которая подарит вам и защиту, и уверенность, и надежные тылы. Быть в клане для скарона – естественно. Это – жизненная необходимость».
«Ты же сказал, что мы сами теперь – клан! Разве нет?»
«Очень маленький клан, – совсем беззвучно прошептал призрак. – Сильный, выносливый, крепкий, но все еще очень маленький. Если вы примете решение не возвращаться, этого может оказаться мало. И ваших сил, какие бы они ни были благодаря Тени, тоже может не хватить. А я не хочу для вас второй смерти, брат».
Гор сжал зубы.
«Никто из нас не собирается умирать».
«Без амулетов вы так или иначе погибнете. Даже Гайдэ не сможет этого изменить. Рано или поздно вы истощитесь. Или задействуете такие силы, которые неподвластны простым смертным. Тень изменила вас слишком сильно. Она сделала вас могущественнее. Опаснее. Но и слабее тоже. Потому что без постоянной подпитки ваши силы с каждым днем тают. Пока есть Твари, это не так страшно – энергия смерти всегда будет к вашим услугам. Но как только они исчезнут… а это, если Гайдэ все сделает правильно, когда-нибудь случится… вы умрете. Именно тогда, когда настанет самое время жить и наслаждаться покоем».
Адамант удивленно замер, а потом неожиданно усмехнулся.
«Ты слишком далеко заглядываешь, брат. Нам бы пару месяцев прожить, а ты говоришь – годы… Пока есть Ишта, наши жизни тоже не иссякнут. А впрочем, даже если и иссякнут… плевать. В виде Теней мы будем ей полезнее».
Тень слабо улыбнулась.
«Ты такой же, как я… в молодости. Ни о чем наперед не думаешь. Живешь одним днем».
«А у нас и есть только этот день, брат, – внезапно посерьезнел Гор. – После ста лет заточения в браслете я
