Исчез отстреленный пиропатронами фонарь кабины. И вновь кресло, подброшенное богатырским пинком, взлетело вверх, а многострадальный позвоночник словно ссыпался вниз.

* * *

Если бы кто-то мог наблюдать с борта самолета-разведчика окрестности острова Медвежий в Северном Ледовитом океане, то увидел бы две колонны кораблей под звездно-полосатым флагом, со скоростью курьерского поезда улепетывающих от негостеприимных берегов, ставших ловушкой. Низкое, совсем не весеннее небо в сочетании с неожиданным ледяным дождем создавало инфернальную картину, достойную последнего – девятого – круга ада, описанного Данте Алигьери в «Божественной комедии», где мучились вмерзшие по шею в лед предатели. Ветер усилился, бил в скулу кораблей, с размаху метал белоснежную пену на форштевни и палубы, с неба сыпались мелкие капли дождя. На лету превращались в лед, осыпали металлическую палубу мелкой, колючей дробью. Мало находилось смельчаков, решившихся выйти наружу в такую погоду по доброй воле, но и их продирающий до костей губительный ветер быстро загонял назад, в уютное тепло кубриков.

Глубоко внутри одного из крейсеров, крохотных перед лицом величия океана металлических коробок, битком набитых высокотехнологичной техникой и людишками, у единственного не закрытого броневым щитом иллюминатора командного пункта с лицом, превратившимся в непроницаемую маску, стоял вице-адмирала Брэд Томпсон, прямой, словно проглотил палку. Тревожно попискивала аппаратура Иджис[44], у дисплеев и пультов тихо переговаривались офицеры-операторы.

Корабли выпустили залпом весь запас ракет «Томагавк», и без них они потеряли наступательную мощь. Возможность сбивать самолеты и ракеты, охотиться за подлодками и кораблями противника они не утратили, но пополнить запас крылатых ракет для атаки наземных целей эскадра могла лишь по возращении на базу. Но это не значило, что экипажи отдыхали. Пока эскадра не выберется за пределы радиуса полета ракет русских противокорабельных комплексов, большая часть матросов и офицеров дежурила в полной готовности на боевых постах.

– Сэр, – негромко доложил капитан-лейтенанта Муленберг, – русские выпустили навстречу первому ударному эшелону противоракеты и направили свыше пятидесяти Flanker-C[45].

Вице-адмирал повернулся. На лице нет и следа тревожных, мрачных мыслей.

– Ну что, парни, вломим комми? – голос отца-командира был полон уверенности в собственных силах и энергии, на лице белозубая улыбка. Начальство должно демонстрировать уверенность в силах! Черт бы всех побрал!

«Если только они не вломят нам. Поглядим, что стоят хваленые С-500 и „Цирконы“ с „Кинжалами“».

– Да, сэр! – зазвенели недружные возгласы офицеров, на миг они отвлеклись от дисплеев и пультов и тут же повернулись назад. Больно уж напряженный момент, чтобы заниматься посторонними делами.

– Томми! – произнес вице-адмирал. Тот не ответил, продолжая сосредоточенно набирать на клавиатуре команду. Томпсон повысил голос: – Лейтенант Мбабете!

– Да, сэр! – Чернокожее лицо с глазами немного навыкате повернулось к адмиралу.

– Что со связью с Норфолком?[46] Появилась?

– Нет, сэр, то ли очередные выбросы на солнце, то ли русские давят. Непонятно пока.

Адмирал кивнул. Отсутствие связи и невозможность получить указание от Пентагона бесило привычного к интернету и кибернетизированным системам связи адмирала – в области радиоэлектронной борьбы русские очень сильны, но ничего! Против доброй старой военно-морской мощи все эти хитрости бессильны. Америка по-прежнему, хотя и уступила Китаю в общем числе боевых кораблей, в количестве крупных судов и авианосцев впереди Китая и России, вместе взятых.

– Сэр! – тревожным голосом капитан-лейтенант Муленберг. – Начался воздушный бой. Хотите взглянуть?

– Конечно, – адмирал направился к офицеру и встал позади его кресла.

Результаты не радовали. На картинке, передаваемой на дисплей с военного спутника, красные точки отметок крылатых ракет и беспилотников исчезали с каждой секундой. Русские самолеты СУ оказались в роли перехватчиков неожиданно эффективными и уничтожали крылатые ракеты, словно голодный койот, ворвавшийся ночью в овчарню, овец. Затем в бой вмешался следующий эшелон противоракетной обороны – С-500, и цифры на счетчике функционирующих «Томагавков» и БПЛА замелькали еще быстрее. Адмирал устало пожал плечами. Зенитные комплексы русских оказались весьма результативными, ничуть не хуже американских. Фактически ракетный удар, как его задумывали большие ребята в Пентагоне, провалился. Несмотря на массированность и внезапность нападения, через защиту русских дай бог, если прорвется несколько процентов ракет.

«Все шло строго по плану, – подумал адмирал, улыбаясь фирменной, белозубой, американской улыбкой, как и надлежит представителю Града На Холме и Светоча Демократии, – просто план был дерьмо…»

На душе было погано. Он достаточно поварился в высших слоях американского общества, чтобы понимать, что удар по русским заказали те, кто олицетворял Большие деньги Америки. А деньги не пахнут. Воняют их обладатели. И все то, что делают по их прямому приказу бездарные политики из Белого дома вместе с Сенатом и чинами Пентагона, точно так же воняет. Кровью и дерьмом. За провал операции кто-то должен ответить, и лучшей фигуры, чем он, не найдешь. Адмирал брезгливо скривил губы, перечисленных персонажей он не любил, а уж после того, как они сломали его так успешно начавшуюся карьеру, тем более. Но сейчас его беспокоило даже не то, кого сделают козлом отпущения, а неизбежный русский ответ. Сначала необходимо выжить, а с остальными проблемами будем разбираться по мере их появления. Обожгла мысль о семье, суждено ли увидеть ее?

В горле запершило, адмирал повернулся:

– Черт побери, где мой кофе?

– Одну минуту, сэр!

Рослая афроамериканка с коротким ежиком жестких волос на голове и погонами рядового первого класса шустро подкатила тележку с маленькой чашкой почти кипящего, как адмирал любил, эспрессо. Адмирал поднял чашку и посмотрел на подчиненную так, что ее словно ветром сдуло из командного пункта. На корабле, да что на корабле, на всей эскадре, не оставалось никого, кто был бы не в курсе темной истории с харрасментом Томпсона, да еще к афроамериканке. Грех в США почти неискупимый, и неважно, было или нет, главное, к какому выводу придет служебное расследование. По результатам его едва не уволили с позором, но вице-адмирал как-то сумел выкрутиться, правда впал в немилость. После этого и так нелегкий характер Брэда Томпсона еще больше ухудшился, и рисковать ни за что получить взыскание женщина не хотела. Адмирал проводил рядовую недовольным взглядом, бросил в ароматную смесь кусок сахара, размешал, позвякивая ложечкой темную, как ночь, жидкость.

Отхлебнув горячего, как лава, кофе, Брэд Томпсон перевел усталый взгляд на экран монитора. «Н-да… – саркастически усмехнулся про себя, – теперь будем ждать ответ русских».

Американские газеты писали, что гиперзвуковые ракеты, которыми хвастались русские – выдумка, их не существует. А если они даже есть, то зенитные ракеты Standard[47], летящие на до- и даже сверхзвуковой скорости, перехватят их без каких-либо проблем! Адмирал входил в весьма ограниченное число высших офицеров вооруженных сил США,