Шрифт:
Закладка:
– Дальше твой путь лежит в одиночестве.
– Спасибо, что напомнили, – цежу со злостью сквозь зубы и замечаю переминающегося с ноги на ногу Юхана. Он делает шаг в мою сторону и внезапно крепко обнимает меня. Не знаю почему, но от прикосновений принца я чувствую, как тот дрожит. Ощущаю его дрожь по всему телу. Его горечь и боль за меня. Его страдания и тьму адского пламени. Я обнимаю Юхана в ответ и понимаю, что дальше мне следовать по своему пути – в одиночестве.
– Спасибо за все, – шепчу ему на ухо, понимая, что я прощаюсь с ним. Что, быть может, это последняя наша встреча в этом прекрасном мире.
– Тебе спасибо. – Едва сдерживая жгучую печаль, Юхан пытается держаться мужественно. – Береги себя.
– Обязательно…
Я не могу больше поддаваться эмоциям. Мне нужен глоток свежего воздуха, и как можно безразличнее я разрываю наши объятия. Юхан по-доброму улыбается мне и делает два шага назад. Я лишь выпрямляю спину, опустив руки по швам, и провожаю Юхана взглядом, хотя сердце рвется на куски. Юхан вместе с охраной направляется в сторону выхода, вполне возможно, навсегда покидая мои воспоминания. Я как можно дольше смотрю ему вслед, будто бы не хочу с ним прощаться. Будто бы знаю, что он придет ко мне внезапно, где бы я ни находилась.
– Нам пора, Аврора, – низкий баритон опаляет мой слух, и я, развернувшись к шаману, еще стою какие-то секунды. Ваакиль медленно идет по узкой тропе, которую я не сразу же заметила в противоположной стороне от нас. А я все еще не могу сдвинуться с места, осознав, что вновь осталась одна. Что вновь одиночество меня настигло именно тогда, когда я нуждаюсь в поддержке.
Выйдя из деревни, шаман медленно ведет меня сквозь тенистый лес, который плавно переходит в возвышенности и скалы. Я плетусь позади него, погрузившись в свои тяжелые мысли, которые не дают покоя. Более того, я ощущаю груз неподъемной печали, которую вряд ли смогу растворить в радости. Дорога становится все уже и уже, пока и вовсе не переходит в едва заметную тропинку, которая порой не огибает какие-то огромные булыжники, и приходится их перешагивать.
Воздух становится злее, клинки молчат, будто бы язык проглотили, а осознание того, что я в гордом одиночестве, не придает мне лишних сил. Набравшись побольше смелости, я обращаюсь к Шаману:
– Ваакиль…
– Я все ждал, когда ты хоть слово проронишь, – с иронией в голосе отвечает он.
– Да… как-то сложно с мыслями сейчас, – признаюсь ему и перешагиваю через булыжник.
– Нам во-о-о-он на тот выступ. – Шаман останавливается и вытягивает руку, показывая небольшой утес со стороны горы Кранс. Я замечаю небольшой мыс, что выступает более заметно, чем остальные выступы. Высота приблизительно около тридцати метров, как мне кажется. Словно это верхушка храма, на которой я едва ли могу с этого места заметить что-то, что похоже на алтарь.
– Высоко, – срывается с моих уст неуверенно. – А как мы туда доберемся?
– По лестнице, – отвечает шаман и делает шаг вперед. Я лишь пожимаю плечами, продолжая тащиться за ним.
– Так о чем ты хотела меня спросить?
Я тихонько вздыхаю, потому что до сих пор мысли настолько быстро мелькают в моей голове, что чувствую себя растерянной.
– Как вы все же поняли, что я приду к вам?
– Не задавай вопросов, на которые и так знаешь ответы, – безразлично отвечает Ваакиль, продолжая уверенно следовать по дорожке. Кроме завывания ветра и скалистой местности, нам по пути ничего не встречается. Изредка ящерицы убегают под камни или же слышится гоготание каких-то птиц между камнями. – Ты хочешь совершенно о другом меня спросить, – словно наводит меня на правильные мысли Шаман.
– Да, наверное… – неуверенно отвечаю ему.
Вздрагиваю от того, что кто-то пробежал позади меня. И это явно была не ящерица. Что-то большое и тяжелое пронеслось позади, но, обернувшись, я не увидела ничего, кроме пустоты.
– А как будет проходить ритуал? – дрожащим голосом спрашиваю я, стараясь быть бдительной. Клинки резвятся на природе и кажутся мне очень не разговорчивыми. Будто бы я их чем-то огорчила.
– Ивви оставила кокон с демоном. – В голосе шамана слышатся усталость и безразличие. – Мы положим его на алтарь, а дальше я все сделаю сам.
– Понятно.
Ощущаю грусть от короткого ответа шамана. Поэтому, не давая себе унывать, задаю следующий вопрос:
– А почему вас называют потомком Зулда?
– Потому что я отношусь к родовому дереву демонов и темных ведьм. Зулд был одним из великих демонов в истории Мира Йерсен. Первым, кто пошел против своего создателя. Первым, кто встал на защиту своего культа.
– Я думала, что только Раум такой. – Говорю это вслух, вместо того чтобы размышлять молча. Но Ваакиль не слышит этого. Или делает вид, что не слышит.
– Давно демоны перестали быть адскими тварями, впрочем, как и вампиры. Все больше демонов становятся расчетливыми и рассудительными. У них свои цели, которые они преследуют. Их раса стала развиваться, как только Зулд пошел против Юрун. Изначально никто не верил в него. Никто, кроме его народа. Деревня Шхра Иль верила в своего покровителя.
– А как эта деревня создавалась?
– Пришел Зулд и возвел тут дома с помощью демонических сил. Зулд начал собирать свой народ в пустыне: всех без разбору он забирал к себе, но лишь с одним условием.
– Каким?
Ваакиль роняет через плечо:
– Те, кто получал свой кров над головой, обязаны поклоняться ему. Зулд создал свой культ, жители верили ему, восхваляли, делали общины и алтари. После войны между богами Зулд стал реже появляться. Ходят легенды, что его стали покидать силы. Что он был проклят самой богиней Юрун. А вот почему? Вопрос хороший.
Ваакиль откашливается. Я ничего не смею вставить в его монолог, поэтому лишь тихонько подзываю к себе клинки, которые весело огибают Ваакиля и подлетают ко мне.
– Тогда Зулд назначил одного из жителей просвещенным. Ранее так назывались шаманы. Дал ему некие силы провидения. И тогда же был создан Орден Зулда. Никто не хотел верить в то, что Зулд может умереть. Это было бы нескончаемое горе для народа.
Я внимательно слушаю шамана и, едва не споткнувшись, удерживаюсь на ногах. Поднимаю голову чуть выше и замечаю, что солнце замерло на месте. Будто бы кто-то удерживает его. Однако откуда-то вылезла луна, которая медленно, словно на цыпочках, приблизилась к ореолу солнца.
Я как завороженная смотрела на это зрелище, будто бы впервые в жизни видела Шепот Тьмы.
