Но Фредди тоже должен понести наказание.

Он повернулся и посмотрел на меня. Его глаза были темными, а рот сжался в прямую линию. Иногда в моем муже проступали черты, которые меня пугали.

– Самое печальное, Сара, что ты находишь для него слишком много оправданий. А этот мальчик думает только о себе. Чем скорее мы выберемся отсюда и начнем все сначала, тем лучше. Будем надеяться, что это сработает, потому что если нет…

Его голос умолк.

– Если нет, то что? – спросила я.

– Если нет, то не знаю, что мы будем делать.

И я не знала.

Но, в отличие от моей подруги Оливии, я хотела сохранить свою маленькую семью. Кража колье – ужасное событие. И все же, возможно, оно послужит Фредди уроком. Том прав. Переезд в другую часть страны дал бы нам тот новый старт, в котором мы так отчаянно нуждались.

Несколько дней спустя позвонили из агентства по недвижимости и спросили, не сможет ли через час подъехать пара, чтобы осмотреть дом.

– Через час? – переспросила я. Но мне не хотелось отказывать.

Я заметалась по дому, пытаясь навести порядок. Том ушел играть в теннис с Хьюго – чего он уже давно не делал. Хотел остаться и помочь, но я уговорила его уйти, убедив, что смогу разобраться сама. Он ушел с каменным лицом, не сказав ни слова. После вечеринки Том почти не разговаривал ни со мной, ни с Фредди. Излишне упоминать, что в полиции не питали особых надежд вернуть колье.

Фредди спустился, чтобы взять хлопьев и унести их в свою комнату.

– Ты получил какие-нибудь ответы на свой пост в соцсети? – спросила я. Прошлой ночью сын наконец-то его вывесил.

– Да.

– Можешь показать?

– Ты мне не веришь?

– Верю.

– Не веришь, да? Поднимись в мою комнату, и я тебе покажу.

Я перебралась через бардак на полу его спальни и взглянула на экран. В конце концов произнесла:

– Не особенно приятно.

Фредди действительно попросил вернуть колье. Но ответы получил ужасные.

«Какого хрена? – было написано в одном. – Ты обвиняешь нас в воровстве?» И: «Я не хочу никогда больше возвращаться в твой дом. Те рисунки с голыми людьми странные. Твоя мать, наверное, извращенка».

– А чего ты ожидала? – спросил Фредди. – Я говорил папе, что так и случится. Теперь они все меня ненавидят.

– Но кто-то же взял колье.

– Не мои друзья. Или, вернее, не люди, которые когда-то были моими друзьями.

– Тогда не очень-то они добрые, да?

– Ты ведь не понимаешь? Как я могу снова показаться в школе?

– Твой папа очень расстроен. Это колье много для него значило.

– Знаю. Ты постоянно об этом твердишь. Но я не могу вернуть его. А теперь, мам, пожалуйста, оставь меня в покое.

Он вернулся в свою комнату, и я снова услышала, как задвигается засов.

Мне казалось, что меня распиливают пополам. Сердце болело из-за потери Тома, но и Фредди было жаль. Он совершил глупую ошибку и теперь лишился друзей. Я знала, каково это. После того последнего телефонного звонка Оливия ни разу не попыталась со мной связаться. А ведь я ее прикрывала – даже притворилась удивленной, когда Том сказал про ее уход. Честно говоря, в какой-то степени я чувствовала себя использованной. Я думала, что что-то значила для нее.

Предательство друга может быть таким же болезненным, как и предательство мужа. Не то чтобы Том когда-нибудь делал что-то подобное. Он был не из таких.

Фредди по-прежнему сидел в своей комнате, когда приехал агент по недвижимости.

– Простите, здесь слегка не прибрано, – произнесла я извиняющимся тоном, заметив, что молодая пара морщит нос от запаха пота в комнате моего сына. Мужчина нес в слинге младенца. Том так же носил Фредди в те дни, когда тот был милым малышом. Если бы только мы могли вернуться и начать все сначала.

Вскоре пара ушла.

– Очень помогло бы, если бы вы смогли привести в порядок ту третью спальню, – сказал на следующий день агент по недвижимости, когда позвонил сообщить, что покупатели нашли другой вариант.

Да, было бы неплохо. Но я не могла ничего гарантировать. Нет, если Фредди откажется прибираться или впускать меня.

Ужасная, напряженная атмосфера, которая установилась в нашем доме, просто не желала исчезать. Что-то вот-вот произойдет. Разве наш переезд изменил бы Фредди? Или отношение Тома. Мы еще чаще ссорились. Говорили одно и то же. Снова и снова.

– Я не понимаю, почему ты не стала строже с ним, – сказал муж на следующей неделе. Мы закончили обедать в столовой. Я приготовила вегетарианскую лазанью. Фредди отказался есть с нами и вернулся в свою комнату.

После комментария мужа мне захотелось закричать от гнева. Неужели Том ожидал, что я взмахну волшебной палочкой или сделаю нашему сыну лоботомию? Фредди такой, какой есть. Оставалось надеяться, что однажды мальчик повзрослеет.

– Ты не можешь и дальше его опекать, – продолжал Том, барабаня пальцами. Когда мой муж начинал разглагольствовать, его было не остановить. Он обращался со мной словно с одним из своих подчиненных. – Ему нужен тот, кто заставит его взяться за ум. На мой взгляд, ответ только один. Школа-интернат.

– Ты хочешь отослать нашего сына? – Я охнула.

– Так говоришь, будто я предлагаю отправить его в Сибирь.

– Но ты же сам ненавидел интернат. И Хьюго тоже. Погляди, что с вами там стало.

– С тех пор школы изменились. Я кое-что изучил. Смотри.

Он встал, на минуту вышел из комнаты, а затем вернулся и сунул мне брошюру.

– Там хорошее художественное отделение. Фредди понравится. И, давай будем честны, это поможет и нам как паре.

Слезы защипали мне глаза.

– Фредди переживает подростковую стадию, – сказала я. – Он не такой уж плохой. Просто принял несколько неверных решений, как и мы с тобой, когда были моложе.

Рот Тома сжался.

– Просто? Так ты это называешь?

– Вспомни, что ты делал в школе с тем мальчиком, Чэпменом, – напомнила я. – Это хуже украденного колье.

Он поморщился:

– Как ты можешь поднимать эту тему?

– Но ведь это правда, Том. Я знаю, что с Фредди нелегко, но мне невыносимо думать, что я буду просыпаться каждое утро и не смогу видеть нашего сына. Все равно что жить без половины себя.

– Не драматизируй.

– Я не драматизирую. Все так и есть. А если он там подсядет на наркотики?

– Вряд ли он здесь их чурается. Кроме того, я спрашивал об этом, у них политика абсолютной нетерпимости.

– Ты с ними уже говорил?

Том принял защитную стойку.

– Хотел узнать больше, прежде чем обсуждать это.

– Обсуждать