на 6 октября, должны были атаковать от Усмань-Собакина, кавказцы — от деревни Графской. Донцы дивизии Серетева тоже подходили к этому району. 5 октября чуть свет терцы атаковали на биваке один из полков красной дивизии, порубили и разогнали всадников, забрав до четырёхсот коней и пулемёты.

В это время появилось два-три конных полка, шедших на рысях к месту боя. Терцы полагали, что это донцы, но оказалось, что красные. Подойдя версты на полторы, они помчались в атаку. Опешившие терцы бросились наутёк, не приняв удара. Кавказская дивизия, в свою очередь, ударила во фланг красных и спасла терцев от поражения. Обе стороны спешились; завязался длительный и безрезультатный огневой бой. К вечеру терцы были выведены из боя и ушли под Таганрог, унося с собой впечатление, что в лице кавалерии Будённого вошёл в игру новый и серьёзный противник.

Начались бои вокруг Воронежа с инициативой на стороне Будённого. Вначале он обнаружил достаточную безграмотность — атаковал Кубанский корпус одновременно во многих пунктах малыми отрядами. Охотно уступая ему эти пункты, Шкуро обрушивался затем всеми силами своего резерва и уничтожал их. Быть может, Будённый слышал что-либо об аналогичном методе, применявшемся Наполеоном, но, видимо, не усвоил его сущность. Вскоре, поняв на опыте невыгодность своей тактики, он изменил её и не рисковал впоследствии распылять свои силы.

Конница его состояла преимущественно из изгнанных из своих станиц за причастность к большевизму донских, кубанских и терских казаков, стремившихся обратно в станицы, и из иногородних этих областей. Всадники были хорошо обучены, обмундированы и сидели на хороших, большей частью угнанных с Дона конях. Красная кавалерия боялась и избегала принятия конных атак. Однако она была упорна в преследовании уходящего противника, но быстро охлаждалась, натолкнувшись на сопротивление.

Кубанский корпус мог бы ещё долго держаться в Воронеже, но после того как Лиски, а затем и Усмань-Собакино были взяты красными, создалась опасность оказаться отрезанным и окружённым. В ночь с 10 на 11 октября кубанцы ушли за Дон. Будённый не решался в течение всего дня 11 октября занять оставленный город.

Теперь задача Шкуро состояла в том, чтобы не пропустить красную кавалерию через Дон или, во всяком случае, как можно долее препятствовать её распространению на правом берегу.

Ударили морозы. Конники и особенно стрелки были плохо экипированы; не было перчаток; обувь представляла собой жалкое зрелище. Отсюда следствие — случаи обморожения и простудных заболеваний. Одновременно усилилась эпидемия тифа. Ряды корпуса стали быстро таять, участилось дезертирство. Дезертиры скапливались в шайки, грабившие население и сеявшие в нём ненависть к войскам. Появилось и новое зло — отсутствие подков для перековки коней. Во время гололедицы кони могли идти лишь шагом, в то время как кованные на зимние подковы кони кавалерии Будённого развивали любой аллюр. Его отряды свободно уходили от преследования; казаки же при каждой неудаче чувствовали у себя на плечах врубившегося в тыл противника. Это не могло не размагничивать настроения людей.

17 октября севернее селения Гроздевки, а также в районе Речицы Будённый, собрав ударные группы с сильной артиллерией, сбил отряды Шкуро с занимаемых позиций. Против трёх будённовских дивизий — 4-й, 6-й и Кубанской (красной) бригадам Белой гвардии делать было нечего.

Командование требовало, чтобы Шкуро отступил на соединение с Донской армией, а Май-Маевский шёл на Касторную, прикрыв таким образом правый фланг Добрармии. Красным пришлось идти на Касторную.

В Касторной, к которой части корпуса подошли в конце октября и заняли позиции, к Шкуро на помощь прибыл небольшой — около шестисот штыков, — но сильный духом и стойкий Марковский полк. Подвезли три танка, а также походные кухни. От танков было мало проку, ибо они вечно ремонтировались и портились после каждого выхода в поле.

Будённый заботливо берёг свой конский состав. После двух-трёх дней действий на фронте он отводил части в резерв, заменяя их свежими или пехотой. Шкуро же вследствие ограниченности сил и из-за того, что инициатива находилась в руках красных, вынужден был держать свою конницу в первой линии, обнаруживая её перед противником и утомляя и без того уже измученных казаков и калеча лошадей.

С боями, неся потери, продержавшись у Касторной с неделю, потом вынуждены были отойти от неё...[173]

Семён Михайлович Будённый — в сборнике статей «Красная конница» он мало распространяется о том, как его корпус брал Воронеж, как шло сражение за Касторную. Больше — о результатах, он пишет об огромных трофеях, захваченных в Воронеже. Оба корпуса белых бросили здесь почти всю свою артиллерию, кроме того, ещё бронепоезда «Генерал Гуселыциков», «На Москву» и «Имени Шкуро». А генерал Шкуро так поспешно бежал, что впопыхах даже забыл свой вагон-салон.

Кстати сказать, среди трофеев, отбитых у белогвардейцев, обнаружились печатные машины и шрифты, послужившие первой полиграфической базой для «Красного кавалериста» — боевой красноармейской газеты конного корпуса, а затем и 1-й Конной армии.

Вечером 25 октября Будённый с комиссаром Авксентием Акимовичем Кивгелой собирались поехать в части корпуса, которые, не задерживаясь в Воронеже, преследовали белогвардейцев, отступавших в западном направлении. Но уехать не удалось, нужно срочно было решить ряд неотложных вопросов.

«Было уже за полночь, — читаем в статье сборника «Красная конница», — когда я сел писать ответное письмо И. В. Сталину (накануне С. М. Будённый получил послание от Сталина. — Н. В.), которое надо было послать с Е. А. Щаденко, уезжавшим в Москву утром».

Будённый начал его так: «В своём письме Вы интересовались тем, что нам необходимо для повышения боеспособности корпуса и улучшения порядка его использования. Это очень серьёзные вопросы, и я считаю своим долгом, насколько возможно, подробнее на них остановиться.

К настоящему времени корпус превосходит любой конный корпус белых как по вооружению и своей организации, так и по боеспособности личного состава. При умелом использовании корпуса во взаимодействии с нашими стрелковыми соединениями он вполне способен успешно вести борьбу с конными корпусами противника. Этот вывод подтверждают бои корпуса под Царицыном и особенно разгром Мамонтова и Шкуро под Воронежем.

Но действия конного корпуса были бы ещё более лучшими, если исключить тот беспорядок в подчинении и использовании его, который существует на сегодня. Вы только подумайте, что получается?! На санитарном и денежном довольствии корпус находится в 10-й армии, на продовольственном — в 9-й, на снабжении боеприпасами — в 8-й армии, в оперативном отношении подчинён Южфронту. Но это всё лишь формально. Фактически же никто ничем корпус не снабжает, а боевые задачи ставят все. Если добавить к этому, что существует у некоторых наших руководителей