— Товарищ председатель исполкома, — обратился он несколько официально к Игнатию Ивановичу, — а не смогли бы Вы сейчас зарегистрировать наш брак и выдать документ по всей форме? Мы бы были Вам очень признательны!

Председатель смотрел на Ивана ничего не понимающим взглядом, было очевидно, что такая просьба поступила к нему впервые. Долго он вообще не мог ничего сказать.

— Вы это серьезно или шутите? — наконец произнес он.

— Вполне. А что, мы похожи на шутников?

— Да нет, но вы оба приехали из столицы, а будете регистрировать брак в Костромской области, да еще ночью?!

Молодая женщина поцеловала председателя в щечку и нежно попросила:

— Игнатий Иванович, миленький, распишите, пожалуйста, вот увидите, все совсем не так, как Вы представляете, и не такие уж мы высокопоставленные особы, — она мило сморщила свой прелестный носик и улыбнулась.

Председатель исполкома заметался по кабинету:

— Что ж мне с вами эдакими милыми и красивыми делать?

Молодые люди почти одновременно заявили:

— Расписать, да и все тут.

— Так ведь нужны будут свидетели и ваши паспорта, а, впрочем... — он махнул рукой, — и без свидетелей можно, а номера паспортов вы свои наверняка хорошо помните. Тогда посидите здесь, я схожу за секретарем, она здесь недалеко живет, и у нее всегда на эти случаи бутылка шампанского есть, — он ушел, а молодые люди остались одни в кабинете.

Часть XV

— Ты не обижаешься на мою настойчивость? — ласково спросила она его. — Понимаю, что все это в дальнейшем не будет иметь законной силы, но так хочется именно сейчас, когда прошли ужасные испытания, стать твоей настоящей женой! Ты меня должен понять и поддержать в этом.

Он взял ее изящную кисть, прислонив к губам, поцеловал:

— Мы все эти дни уже муж и жена, испытания только крепче соединили нас. Что касается регистрации брака прямо сейчас, то ты это великолепно придумала, сам я, наверное, до этого не додумался бы, абсолютно поддерживаю тебя. Касаемо законности документа у нас: убежден, что совет депутатов трудящихся села Воскресенского тот же, только республика не РСФСР, а Владимирская Русь, следовательно, легитимность документа в нашем времени будет полная, если продублируем в свидетельстве печать, подписи и год поставим другой.

После этих слов Артема Нета подошла к нему и стала покрывать поцелуями его лицо, затем, сев ему на колени, обняла шею и нежно поцеловала в губы. Артем хотел уже дать волю своим чувствам, но в этот момент заскрипело крыльцо и в коридоре показался Игнатий Иванович в сопровождении женщины лет пятидесяти, с сумкой в руке.

— Значит, жених и невеста имеются, — пошутила секретарь совета. — Тогда сейчас распишем, какие проблемы, для нас и ночь не помеха, — она зашла в приемную, открыла сейф и вынула печать с бланками «Свидетельство о заключении брака», достала из шкафа книгу для регистрации браков и бутылку «Советского шампанского» с красивыми бокалами.

Расположившись в кабинете председателя исполкома совета, секретарь начала делать запись в книгу, спрашивая данные у молодоженов. Когда молодой человек назвал свои, они с председателем раскрыли глаза от изумления:

— Так я не понимаю, — Игнатий Иванович развел руками, — Вы же показали удостоверение на Шлыкова Ивана Авдеевича, теперь же утверждаете, что вы Соколов Артем Кондратьевич. Кого же нам записывать в книгу и документ?

— Товарища Соколова Артема Кондратьевича, а майор Шлыков — это мое служебное прикрытие. Я явился сюда из 2039 года и, так получилось, выполняю секретную операцию спецслужбы вашего времени, но завтра в ночь должен буду уйти в свое время. Нета Соболева отправится со мной, поэтому она так и торопится с росписью, ей хочется, чтобы об ее времени у нее осталась документальная память. Я ее всецело понимаю и поддерживаю.

Председатель сельского совета и секретарь с минуту находились в легком шоке, затем председатель, вытирая пот со лба, дрожащим голосом спросил:

— Так Вы что, товарищ Соколов, действительно прибыли из будущего, из 2039 года, я Вас правильно понял или как?

— Абсолютно правильно.

— Так как же мы будем Вас расписывать, ведь Вас же нет?

Артем заразительно засмеялся, вытирая слезы платком:

— Да, временные парадоксы поразительнейшая вещь, они и в нашем времени сводят с ума ученых. Представляете, здесь я встретил своего дедушку, который моложе меня на 21 год!

Артем понимал, что сейчас им крайне трудно понять все то, что он им говорит, и пошел на упрощение задачи:

— Товарищи дорогие, сначала распишите нас, а потом поговорим. Из-за печати не переживайте, совет все тот же. Окажемся в нашем времени, съездим в Воскресенское и попросим председателя и секретаря тоже поставить подписи в документ — вот вам и абсолютная легитимность.

— А если откажутся? — с сомнением спросила секретарь.

— Не откажутся, мы их очень попросим, как и вас, к тому же им будет трудно мне отказать, я ведь и в нашем времени майор, только спецслужба по-другому называется — Министерство Государственной безопасности СССР.

После некоторой паузы секретарь спросила:

— Так что будем делать, Игнатий Иванович?

— А что нам с Вами делать, Елизавета Георгиевна, остается только одно — расписывать и шампанское разливать.

Секретарь быстро заполнила книгу и свидетельство, поставила где нужно печати:

— Ваше слово, Игнатий Иванович.

Председатель сельского совета открыл шампанское и наполнил бокалы. Зазвучала его краткая, но эмоциональная речь:

— Артем и Нета, от имени советской власти объявляю вас мужем и женой! Живите счастливо, любите и уважайте друг друга. Любите так же нашу прекрасную страну и ее вождя, товарища Сталина. Я счастлив, что именно на мою долю выпало регистрировать брак такой необычной и необычайно красивой пары! — все осушили бокалы. — Теперь поцелуйте друг друга.

Артем подошел к Нете, прижал к себе ее стройное гибкое тело и нежно поцеловал в губы. В заключение они поставили подписи в книге, после чего муж взял жену на руки и вынес из здания совета на улицу, где уже ничего не было видно.

Когда возвращались, заехали на конюшню, где взяли брезент, большие ножницы и крепкие вожжи. Уже по дороге в Осипово председатель спросил Артема:

— Раз, Артем Кондратьевич, ты из будущего, скажи, пожалуйста, пока мы одни, будет война? Об этом у нас все думают с тревогой, но говорить боятся.

— Какую Вы имеете в