— … тому всенепременно сведёт ногу судорогой от резкого перепада температур, — буркнула я.

— Да нет же! — обиделась Берта. — Тот сохранит красоту и молодость.

— Угу, расцветёт и запахнет.

— Вредная ты, — разочарованно фыркнула подруга. — Я серьёзно. Ты что, не хочешь быть вечно молодой и красивой?

Я вздохнула, понимая, что мысль ускользнула безвозвратно, а Бертания всё равно не отстанет и вяло полюбопытствовала:

— Для чего?

— Чтоб нравиться мужчинам, — победно выдала Берта.

— Для чего? — повторила я.

— Ну-у-у-у… — задумчиво протянула подруга. — Ну хорошо, чтоб себе нравиться.

— А себе я и так нравлюсь, — улыбнулась я. — Так что пока ты будешь поочерёдно прыгать из горячего источника в холодный, я буду просто наслаждаться тёплой водичкой. Запомни ведьмину мудрость: самая красивая женщина та, которая счастлива.

— Тогда и я не пойду в холодный источник, — решила Бертания. — Твоя мудрость мне нравится больше, чем контрастные купания. Лучше быть счастливой, чем замёрзшей.

— Воистину, — важно подтвердила я и мы обе расхохотались.

Тревога, когтившая мою душу, отступила. Видимо, интуиция предупреждала о какой-то далёкой неприятности. И это было превосходно, потому что я уже устала жить в ожидании грандиозной пакости. Хотелось хотя бы ненадолго забыть о тучах, которые всё сильнее сгущались над моей головой, взять паузу, позволить себе вдохнуть полной грудью просто потому, что я живая, я не из стали и нуждаюсь в передышке.

Остальные потенциальные невесты оборотней тем временем решили, что они достаточно отдохнули и готовы подниматься, а затем купаться, и дружной толпой поспешили к подъёмнику. Пошли за ними и мы с Бертанией, догнав по пути Далилу. Хвала матери-Природе, степнячки сегодня за мной не таскались. И даже Алмия посматривала благосклонно, не иначе, решила, что мой утренний отказ ходить за руку с архимагом означает автоматическое согласие на её предложение. Знала бы она, что только счастливый случай в лице сверхчувствительной к изменениям магического фона гишельей морды уберёг её от проклятого пирожного. Не то не к подъёмнику бы она стремилась сейчас, а в укромное место на одну персону, о котором в приличном обществе не принято открыто говорить.

Каменные ступени были широкими и невысокими, но как же их было много!!! Мне казалось, мы поднимаемся уже целую вечность. Голова действительно слегка кружилась — не настолько, чтобы это доставляло ощутимые неудобства, но достаточно, чтобы я приостановилась возле ближайшей ниши и сделала небольшой глоток эликсира. Для профилактики. Наша процессия растянулась: впереди шла одна из молодых гишел, за ней — эльфийка, прыгавшая по ступеням точно горная козочка, дальше шла наша троица, на пролёт отставали Алмия и Сантия, за ними степнячки, Аврора и нейса Далила. Как распределились остальные, я знать не знала, полагала лишь, что замыкает колонну вторая помощница нашей сопровождающей.

— Можно мне? — Далила протянула руку к флакону с эликсиром.

Выглядела она и впрямь неважно. Глаза лихорадочно блестели, на щеках горел румянец.

— Бери, — я отдала ей флакон.

— Спасибо, — Даля сделала глоток и тяжело опустилась на стул. — Уф… Знаешь, пожалуй, я немного отдышусь… Догоняй Берту, я приду потом.

— Хорошо, — кивнула я и поспешила вслед за приостановившейся Бертанией.

Не успела понять, что произошло дальше. Почему-то нога, которая должна была опуститься на ступеньку, заскользила по ней, точно по льду. Я потеряла равновесие, неловко взмахнула руками, пытаясь удержаться, ухватиться за перила, но с размаху врезалась в них, больно ушиблась бедром и боком. От удара перехватило дыхание, я машинально согнулась, жадно хватая воздух ртом, пытаясь сделать новый вдох, ощутила чьё-то прикосновение, дёрнулась и от резкого движения окончательно перевалилась через перила. Время превратилось в вязкий густой кисель, разум удивительно чётко фиксировал пронизанный ужасом взгляд Бертании, не сумевшей удержать меня, побелевшее лицо Далилы, изумление и страх во взгляде Сантии Чармер. На моих собственных губах застыл немой крик. И внезапно обожгло запястье, а затем падение прекратилось. Меня снова дёрнуло вверх — резко, как игрушку на верёвочке, перевернуло в воздухе, по глазам ударила яркая вспышка, а затем я ощутила под пальцами густую гладкую шерсть. Мягкие, но надёжные и крепкие воздушные путы зафиксировали меня на спине громадного хищника, вдобавок я еще обхватила руками шею зверя, чувствуя, как он стремительно взлетает ввысь. Ещё несколько мгновений, коротких ударов сердца, и мы опустились. Воздушные путы, которые помогали мне удерживаться на спине спасителя, ослабли, и я медленно скатилась по гладкому чёрному боку. Вокруг пылал багрянцем вереск, наполняя воздух медово-горьким ароматом, светило солнце, слышался тихий рокот водопада, а я сидела на земле, обнимая громадную чёрную лапу, и была не в силах подняться.

«Ведьмочка, ты в порядке? — ворвался в сознание чей-то настойчивый мысленный голос, явно не мой. Встревоженный, обеспокоенный, чуть хрипловатый. — Не бойся, девочка, всё уже закончилось. С тобой ничего не случится, я не позволю».

Я подняла голову, встретилась с обеспокоенным, слишком человеческим взглядом янтарных глаз громадного чёрного гишелы. Выдохнула:

— Рик!

Одним прыжком оказалась на ногах, неловко обняла оборотня, прижалась лбом к его лбу и закрыла глаза. Он волновался за меня, он почувствовал, что мне нужна помощь. Снова… И в этот раз спас от верной гибели. Щёки вспыхнули, по позвоночнику прошла дрожь.

— Спасибо… — прошептала я.

Он не ответил, лишь по мысленной связи пришла успокаивающая, мягкая волна, укутала, точно лёгкое пуховое одеяло, разлилась приятным теплом по телу. Потрясающе чуткий, заботливый… зверь, отчего-то не спешащий перевоплощаться в человека.

В следующее мгновение рядом с нами опустилась еще одна гишела, поменьше и поизящнее, и окуталась серебристым сиянием, из которого шагнула донельзя взволнованная нейса Радмила.

— Корделия, вы в порядке?

«Корделия?» — удивилась я и помотала головой. Нет-нет, я не Корделия! Отпустила архимага, обернулась и пробормотала:

— Я не… — тут же вспомнила, за кого себя выдаю, осеклась, выдохнула и закончила: — Я не знаю, как это случилось. Но летать в одиночку мне совершенно не понравилось! И ступеньки у вас скользкие!

— Разберёмся, — мрачно и как-то угрожающе прозвучало за спиной. Уже не мыслеречью, а вполне обычно. Похоже, дей Родерик всё-таки принял привычный облик. — Радмила, присмотри за ней. Крыльями отвечаешь.

Нейса Радмила кивнула, шагнула ближе и крепко обняла меня. Погладила по голове, шепнула что-то успокаивающее, и я позорно разревелась, уткнувшись в тёплое плечо оборотницы. Почему-то только сейчас осознала, что могла разбиться. Одна из молоденьких гишел была слишком высоко, вторая где-то внизу, сама нейса Радмила была слишком занята гостьями из Ниверхейта, да и