– Что Араминта?

– Она встречается с мистером Уиллисом!

– Ты шутишь, да? – Я хочу в ужасе вскочить, но она заставляет меня сидеть спокойно.

– Нет. Я видела переписку на телефоне. Они встречаются уже давно. Месяцы, может быть, даже год.

– Это дико ЖУТКО! – Я повышаю голос.

– Хотя это не все… Фото, то, которое мы нашли в дневнике Лолы. Это была не она, Айви. Это Минти. Они обе блондинки, было легко перепутать. У нее есть это фото на телефоне… точно такое же. И куча других, сделанных там же.

Я сижу, открыв рот, качая головой.

– Как это возможно? Зачем Лоле фото Араминты в ее дневнике?

– Я не знаю. Может быть, она раскрыла их секрет и использовала для того, чтобы его шантажировать? Может быть, причина ее смерти кроется в том, что она предъявила ему эту информацию?

– О боже, ты можешь быть права! Мы не знаем, был ли между ними любовный треугольник. Он и со мной пытался флиртовать в прошлом году. Грязный подонок.

– Боже. Интересно, нет ли еще каких-нибудь девушек, с которыми он переписывается и о которых Араминта понятия не имеет? Как думаешь, она знала о них с Лолой?

– Не знаю, но, очевидно, Лола знала!

– Более того, сюжет усложняется. Он не был в ту ночь в Париже.

– ЧТО? Но детектив Шинг сказала, что они проверили алиби!

– Не знаю, как он это сделал, но Тедди клянется, что видел его той ночью. У него даже есть фото.

– Ну, это меняет все!

– Но это еще не все. Я тут недавно была на яхте Тедди.

О, вот оно.

– Слушай, Одри. Я не хочу ввязываться в это.

Она меня обрывает.

– Нет… ты должна это знать. Лола была на яхте. В день своей смерти. Я видела ее имя в судовом журнале Тедди.

– Может, у них была коллективная прогулка? Я помню, тогда была хорошая погода. Чьи еще имена там были?

Одри открывает фото на телефоне, увеличивает и протягивает мне. Вот оно, ясно как день, имя Лолы. И больше ничье. Только мое несколько дней спустя.

– Только Лола!

– Я не знаю, почему Тедди был с Лолой наедине. Мы тогда с ним встречались! – Мой разум кипит. Тедди никогда не причинил бы никому вреда. Он даже рыбу ловить не очень любит, чувствует себя неловко из-за того, что приходится ее убивать. Но все это выглядит не очень хорошо для него.

– Я ни на минуту не предполагаю, что Тедди имеет какое-то отношение к смерти Лолы, но это определенно вызывает некоторые вопросы. Он рассказывал тебе о том, что они катались на яхте вдвоем?

– Нет. Никогда.

– И еще одна последняя-распоследняя вещь. Извини за этот вал новостей, но вот это очень важно. Важнее всего. – Она делает глубокий вдох, и я в нетерпении сдвигаюсь к краю постели.

– Выкладывай, Одри!

Она улыбается.

– Айви, ты в это не поверишь, но… ты сорока.

– Что? В смысле?

– Я видела фото твоих бабушки с дедушкой в твоем альбоме. То, где они стоят перед деревом. Я подумала, что узнаю его, это дерево перед домом мистера Тэвистока. Но затем я решила, что это не может быть правдой. Инициалы на обратной стороне фото сказали…

– «КЭ», – шепчу я.

– «КЭ», – повторяет Одри. – Кларисса Эллори. Я сравнила ее фото с фотографией в Ежегоднике. Это одна и та же женщина, Айви. Ты в родстве с первыми сороками школы. Если бы на следующий год тебя назначили старостой, ты не только имела бы право голоса, но и получила бы кое-что от леди Пенелопы. Ее «наследие», что бы это ни было. Это все есть в том документе, который я нашла в доме миссис Траули! Я хотела рассказать тебе об этом раньше, но наши разговоры в последнее время постоянно проходили несколько… не так.

Мои щеки вспыхивают. Она приходила, чтобы попытаться рассказать мне о своих открытиях, не похвастать передо мной своим утром с Тедди. Думаю, пришло время нам обеим быть полностью откровенными друг с другом.

– Тут много чего нужно обдумать, но у меня есть кое-что, что я также должна тебе сказать, – с опаской говорю я. Совершенно не представляю, как Одри отнесется к тому факту, что я без ее ведома проникла в дом ее отца, но надеюсь, после того, как она явилась в квартиру моей матери, она посчитает, что мы квиты.

– Мы с Харриет ходили к тебе домой.

Она выглядит спокойной.

– Зачем?

– Я хотела найти какие-нибудь документы, относящиеся к продаже школы. Что-нибудь, что могло бы пролить свет на происходящее.

Теперь она начинает хмуриться.

– Вы рылись в кабинете моего папы? Как? – Хотя, кажется, она скорее заинтригована.

– Ну… в кабинете нет двери, а на ящиках – замков. Фактически, большая часть того, что мы прочитали, просто лежала на столе. Нам не следовало этого делать. Я знаю. Думаю, я просто хотела отплатить тебе за то, что ты заявилась в дом моей мамы. Мне казалось, это был равноценный поступок.

– Дерьмо. Ну, вы взяли что-нибудь? Оставили все как было?

Я вижу ее панику. Мне вдруг кажется, что отец Одри – довольно могущественный человек. Она одна знает, какие могут будут последствия, если он выяснит, что мы порылись в его кабинете.

– Мы ничего не забрали, только сделали фото. И убедились, чтобы все осталось на месте… – Я вспоминаю о серьге в ящике.

– Ладно, это хорошо. Не буду врать. Странно, что вы пошли ко мне домой без меня и за моей спиной, но – как ты и сказала – я сделала ровно то же самое, что тут возразить? Я прошу прощения, Айви, правда. Ты должна знать, что я шла с самыми благими намерениями. Я хотела привезти что-то, что порадует тебя. Я была поблизости и просто подумала заскочить, представиться, привезти тебе семейные фото. Наивно было думать, что все так и будет. Мне даже в голову не пришло, что все может быть намного сложнее, и я правда прошу меня простить.

Мне кажется, в этот момент она искренна как никогда. Ручаюсь, ей нелегко было сказать это. Может быть, она действительно хотела как лучше. Она не могла знать, как холодна моя мать, или какие между нами отношения.

– Слушай, я восприняла все слишком близко к сердцу. Ты не знала. Давай забудем это. – Я не хочу, чтобы все это превратилось в какой-нибудь разговор по душам, когда все заканчивается тем, что двое рыдают на плечах друг у друга, признаваясь, как им жаль. Лучше просто отбросить это