— Товарищ подполковник, из соображений этики прошу вас удалиться на время обсуждения состава экипажа.

— Есть!

Вроде Вершинин за меня, почему выгнал?

Минут двадцать изображал оловянного солдатика в коридоре, успокаивая нервы. Если командование ВВС уверено в моей подготовленности, то обсуждается исключительно политическая составляющая. Самая непредсказуемая. Как говорит Келдыш, не поддающаяся математическому расчету.

Наконец, из приёмной выглянул помощник Премьера.

— Юрий Алексеевич, вас просят зайти.

Постановление Госкомиссии зачитывал лично Косыгин.

— Командиром экипажа космического корабля «Восход» назначается лётчик-космонавт СССР Юрий Алексеевич Гагарин, дублёр — лётчик-космонавт СССР Георгий Степанович Шонин. Посадкой пилотируемого аппарата, спускаемого на Луну, управляет лётчик-космонавт СССР Алексей Архипович Леонов, дублёр — лётчик-космонавт СССР Валерий Фёдорович Быковский. Пуск космического корабля «Восход» и ракеты-носителя «Энергия-3» с лунным космическим кораблём произвести не позднее марта тысяча девятьсот шестьдесят шестого года.

Пол подо мной показался вдруг зыбким и мягким.

Я не попаду на Луну⁈

Разве что по профсоюзной путёвке, как когда-то обещал Алле.

Тайну совещательной комнаты мне позднее раскрыли Каманин и Келдыш. Основными противниками идеи позволить именно мне сделать «маленький шаг для человека, большой шаг для человечества», стали партчиновники ЦК и особенно «друг» Суслов.

Всё ясно. Они помнят мою небольшую, но всё же запомнившуюся роль в свержении Хрущёва, обличительную речь на Партконференции, соответственно, опасаются, что наберу излишний политический вес. Конкурент — молодой, популярный в народе, активный, пользующийся поддержкой силовиков, им такой абсолютно не нужен. Так что не Хрущёву одному я неудобен.

Моё назначение в полёт, но без высадки, получилось результатом компромисса, за меня стояли Вершинин, Каманин, Келдыш, идеологи — против, Косыгин стал на сторону вторых и тем самым решил исход дела.

— Милый, что случилось? — спросила Алла, подавая ужин. — Выглядишь, словно под машину попал.

— Под каток-асфальтоукладчик под названием ЦК КПСС. На Луне высажусь не я, а Леонов.

— Слава богу! Хоть не верю в бога, а помог. Нелюбов? Что Зине сказать?

— Даже не рассматривался.

— Ох-х-х… Спасибо партии и правительству, что ты не летишь.

— Почему? Останусь на орбите Луны и обожду Леонова.

Тарелка с салатом грохнулась на доски пола и разбилась. Нет, супруга не швырялась посудой, просто пальцы разжались. Она действительно очень переживает за меня.

Ну а что? Квартира в центре Москвы останется, машина. У неё приличная работа — хоть без высшего образования, но старший лейтенант медицинской службы. Сама как картинка, предмет заочного обожания тысяч советских мужчин, Алла не пропадёт, если что. И дети за ней как за каменной стеной, родители помогут — мои и её.

Но я вернусь. Надеюсь.

Глава 17

17

Январь тысяча девятьсот шестьдесят шестого года. Космодром «Байконур», пусковая площадка для тяжёлых ракет. Зимний ветер свистит в ажурных конструкциях мачт и опор, разбивая снежную крупу о белый блестящий корпус ракеты высотой более пятидесяти метров, к бокам которой крепятся два ускорителя втрое короче.

Вблизи заметно множество отличий у «Энергии-3» и «Дельта-Хэви». Внутри наверняка ещё больше, как и с другими американцами, у разработчиков нашей красавицы была лишь исчерпывающая документация по двигателям и устройству первой ступени «Сатурн-5». Например, у «Энергии», стандартизированной и под четыре боковых ускорителя, в конструкции центрального блока предусмотрены стрингеры для их крепления в максимальной комплектации, тогда тяга пяти двигателей РД-700 сравнивается с тягой первой ступени «Сатурн-5», что более чем достаточно для любых задач в обозримом будущем. Но такая связка ещё не испытывалась, и никто не рискует спешить, не желая повторить крах Глушко-Челомея.

Если бы в моей прошлой реальности ракета-носитель сопоставимой мощности появилась в начале семидесятых, пусть после проигрыша лунной гонки, но всё же, мы бы успели гораздо больше… Но что теперь об этом сожалеть.

И вот предоставлен второй шанс всё переиграть. Последний. Ну, точнее, предпоследний. Двадцать восьмого марта в Кремле откроется XXIII съезд КПСС, где развернётся борьба между умеренными реформаторами-рыночниками, то есть командой Шелепина и Косыгина, и консерваторами пост-сталинского толка. Успешная посадка на Луну и возвращение домой придадут прогрессивной фракции дополнительные козыри. Главное сражение развернётся за состав ЦК КПСС, где до сих пор хватает поплечников Хрущёва. Голосование списком, подготовленным Президиумом ЦК, не прокатит, начнётся поимённое обсуждение персоналий. Съезд из парадно-процедурного мероприятия превратится в арену, сор внутренних склок выплеснется наружу. Слышал и о других фракциях, обработке будущих делегатов — за кого голосовать.

Если наша миссия сорвётся, к началу марта на стартовых площадках Байконура будет стоять две другие заправленные ракеты — «Энергия-3» и «Восход». Для победы не только над американцами, но и над внутрипартийной оппозицией правительство на этот раз не экономит.

— Это — твоя? Красивая. И страшная.

Жену космонавта никто не пустил бы к стартовому столу, я выхлопотал Алле командировку на Байконур под предлогом участия специалиста из их института в медицинском сопровождении космонавтов для лунной экспедиции. Все всё понимали, но никто из одобрявших поездку не вставил палки в колёса.

— Почему — страшная?

— Как в дыму. Знаю, это просто кислород. Но там же и керосин, да? А тебя увезут на самый верх, и под тобой будет всё это…

— Не будет.

— Гагарин! Укушу. Твоя дурацкая манера бросить одну короткую фразу и оставить в неведении порой просто бесит.

— Я на этой не лечу. Во всех газетах же печатают фото ракет «Восток» и «Восход», они гораздо меньше, но только на них на орбиту вывозят людей. Они слабее, зато более отработанные. Повернись направо — вон, на горизонте чёрно-белая чёрточка в окружении мачт.

— Съездим поближе?

— Даже если не захочешь — съездишь. Ты же по протоколу сопровождаешь нас с Алексеем до старта.

— Ну… да. Она точно безопаснее?

— У неё к макушке приделана САС — система аварийного спасения. Фактически ещё одна ракета. Если хоть что-то при работе первых ступеней произойдёт не так, автоматика запускает двигатели САС, и та уводит корабль «Восход» от носителя, открывается парашют, мы через несколько минут мягко приземляемся в Казахстане, злые как черти от срыва миссии. Только не говори, что хотела бы мне такого.

— Что ты! «Всем на прощанье желаю удачи, жить без улыбки на свете нельзя…»

Алла, кутаясь в шубу от ветра, дрогнувшим голосом спела кусочек финальной песни из передачи «Кабачок тринадцать стульев», вышедшей впервые за день до нашего отлёта на Байконур. А голос дребезжал от холода или с трудом скрываемого волнения. Она не знала, будем ли мы смотреть следующий кабачок вот