Нежити у меня достаточно. Можно выделить пять-шесть особей для создания умертвий и боевых химер.

Лишним точно не будет, а для того же Тютюлина это хорошая практика. Он уже должен отойти от потрясения, что больше не человек, а первый в этом мире разумный гуль.

Ещё у меня под боком армия подземных лилипутов с кургами и саламандрами. Из них тоже можно набрать небольшой отряд, для тех же боевых вылазок или диверсий. Без этого ни одна подковёрная война не обходится.

Тот же барон… Казанцев, кажется, или как-то так, который меринов мне в аренду отдал. Неужели у него не возникло желания поздороваться с сыном соседствующего графа?

Если он сам остался без своего сеньора, то возможно захочет присоединиться ко мне. Присягнуть на верность и охранять наши общие границы, взамен на уверенность, что кто-то покрупней не возьмёт его земли силой. Тем более, с ростом числа состоятельных посетителей Болотного у многих скоро возникнет такая необходимость. Уж я-то знаю. Там, где намечаются большие деньги, всегда будет толкучка.

Вовремя я сюда попал.

Через полчаса вернулся староста. Он привёл с собой тройку своих помощников — хитрого Сергея, добряка-старичка Павла Матвеевича и хваткую даму Аграфену Аркадьевну.

Мы уселись за столом. Я сразу же выставил перед собой банку с зельем.

— Как и обещал, привёз лекарство для свинок. Бабка Агафья велела выдавать два раза в день и наказала никому из скотников не пить! — с улыбкой произнёс я, чем вызвал такую же реакцию. Для эффективности собраний важно правильно задать нужный тон.

— Благодарю вас, ваша светлость. Как прошло знакомство с Агафьей? — старик хитро заулыбался. Похоже, он единственный, кто видел Агафью без маскировки, но ему никто не верил.

— Сдаёт сильно, старая. Как бы не померла к лету, — я сразу же решил закинуть удочку. Лучше заранее подготовить людей к возможным переменам.

— Жалко. Какая-никакая, а помощь от неё всё равно имеется. Придётся из молодых кого-нибудь искать, с даром, и отправлять на обучение. Ту же Аксинью, например.

— Это нужно было делать ещё вчера, Павел Матвеевич, — я посмотрел на старосту. — У нас списки есть с одарёнными?

— Ваш отец вёл когда-то, но тогда населения раз в десять больше было. Так что, заново надо.

— Давай тогда по две-три семьи приглашать ко времени. Я их осмотрю. Новые списки сделаю. Кроме лекарей, нам много кто нужен.

— У меня вопрос, ваша светлость, — поднял руку Сергей. — Я по планам мужиков спозаранку проинструктировал, и про конкурс ваш рассказал. Загорелись, вроде, а два часа назад прибежали, говорят, там кто-то ночью половину поля вспахал. Теперь переживают, что у них приз хотят отобрать. Еле успокоил и назад отправил.

А вот про легенду я совсем позабыл. Надо же как-то объяснить, что по ночам вторая смена работает. Кулебину надо сказать «спасибо». Хоть после смерти приносит пользу.

— Да, это мои инициативу проявили. Решили селянам помочь. Хлеб-то один есть будем. Они не участвуют в конкурсе.

— А, ну тогда ладно. Вопросов больше нет.

— По поводу посевной. Сколько у нас урожаев за сезон получается собрать?

— Один, ваша светлость, с тех пор, как ускоряющие рост артефакты испортились. При вас же ещё случилось. Так и живём.

Не думал, что мне когда-то придётся разбираться в растениеводстве. В прошлом, меня интересовали только хищные растения и растения-нежить.

— Нужно засеять больше, чем мы хотели. Скоро придут новые жители, а это — много голодных ртов, которые нужно кормить, пока они не начнут приносить пользу.

— Ну так зерна не хватит, — скривил лицо Сергей. — Снова покупать?

— Да. Сегодня же этим займись. У того же барона Казанцева закупи. Из расчёта увеличения ровно вполовину. И аренду меринов на пару дней продли. Артефакты я найду. Посчитай, сколько денег потребуется и Юрию Степановичу доложи. Я ему кое-какую сумму выделю.

— Ваша светлость, вы хотели определиться с размером выплат по семьям с детьми и жалования дружинникам, — задал неудобный вопрос староста.

Ох, не люблю я казной заниматься, и так с этими подъёмными голова кругом идёт. Тем более, в рублях всё, а не в золоте и серебре. Сколько вообще здесь стоит один раб, лошадь, я имею в виду? Или, например, тарелка супа? Смотрителя за монетой мне нужно. Вот этот староста им и станет. Мужик, вроде, толковый. Не обманет.

— Юрий Степанович, этот вопрос я доверю тебе. Сумма нужна такая, чтоб человеку жить здесь хотелось, но в то же время было желание работать, а не штаны протирать. Напомню, дармоеды нам не нужны! Так что из тех, кто придёт, тоже нужно таких отсеивать.

— Так если семей двадцать припрётся, со своей скотиной! Куда столько денег-то?

— Вообще-то, я рассчитываю на большее количество, а за деньги не переживай — заработал кое-чего, пока в Бастионе служил. Так что готовьтесь принимать людей. Сейчас время такое — выживет тот, кто под крылом и при работе, и они это понимают.

Все четверо снова посмотрели на меня, как на дурачка. Не осознали ещё, что скоро грядут перемены.

— Не забудь один дом побольше оставить под размещение дружины. Там же и арсенал нужно будет организовать.

Юрий Степанович исписал уже два листа бумаги и потянулся за третьим, когда в окно громко постучали.

— Кого там… — староста толкнул окно. — Говори, Зина. Быстрей только, заняты мы.

Женщина с той стороны заохала, но всё же сказала.

— Так люди первые идут, Юрий Степанович. Вон, две телеги по дороге катят.

— В смысле, идут? — староста глянул на часы. — Так обеда ещё нет. Двух часов не прошло. Наши даже вернуться не успели с объезда. Путаешь ты.

— Знаешь что, Степаныч! Сам меня сюда притащил, нарядиться заставил, а сейчас голову кружишь!

— Да не мороси, ты. Сейчас выйду, — староста захлопнул окно и развёл руками. — Ну что ж, первых надо, наверное, вместе встретить. Узнать, что да как.

Мы отложили дела и начали одеваться.

Быстро же клич сработал. Не ожидал такого эффекта от простого письма. Либо, дела у людей действительно плохи, что хватило одной тростиночки, чтобы за неё поскорей уцепиться.

Я накинул куртку и вышел во двор.

К воротам села действительно подъезжали две телеги, гружёные мешками, корзинами и предметами мебели. За первой сидел мужик лет пятидесяти, с усами и в кепке, за второй — женщина, на вид моложе,