Всегда оставляет после себя шрам.

Расстегиваю застежку лифчика, выставляя сиськи.

— Я знаю, что ты любишь меня, — его глаза темнеют, когда облизываю палец и обвожу им набухший сосок, — но ты не можешь отрицать, что в запретном плоде есть что-то такое манящее, — перевожу взгляд на диван. — Брать то, что тебе не принадлежит.

Когда он выходит из-за стола Дэмиена, вена на его лбу вздувается.

— Ты не принадлежишь ему, Иден. Ты принадлежишь мне, черт возьми.

— Ты уверен в этом? — я тереблю кружевное белье. — Потому что думаю, мне нужно напоминание.

— Я, блядь, хорошо, тебе напомню.

Задыхаюсь, когда он оттягивает трусики и вводи в меня палец.

— Каи...

Хватает меня за затылок и прижимается своими губами к моим.

Отвращение поднимается по пищеводу, и приходится напоминать себе, что нужно сосредоточиться на плане.

— Я так по тебе скучала, — говорю между поцелуями.

— Я скучал по тебе еще больше, — он покусывает мою нижнюю губу. — Ты была хорошей девочкой для меня?

Положив свою руку поверх его, сжимаю его пальцы.

— Самой лучшей девочкой на свете.

Он издает низкий горловой звук, добавляя еще один палец.

— Тогда, наверное, Каин должен вознаградить тебя, да?

Если продолжу разыгрывать карты правильно, Каин определенно это сделает.

Я посасываю мочку его уха: — Пожалуйста. Я была такой, такой хорошей.

— Докажи это, — свободной рукой он расстегивает молнию. — Встань на колени.

— Ложись на диван, — провожу рукой по увеличивающейся эрекции. — Я хочу отсосать тебе там, где Дэмиен трахал меня.

Его лицо искажается от гнева, затем от похоти, когда вынимаю его пальцы из своей киски и облизываю их, прежде чем отвести к дивану.

Как только он садится, забираюсь к нему на колени и трусь о член.

— Я люблю тебя.

Большим пальцем он проводит по моей скуле, а затем спускается вниз по телу.

— Я тоже тебя люблю, — он вытаскивает член и поглаживает его. — А теперь будь хорошей девочкой и позаботься обо мне.

С застенчивой улыбкой опускаюсь на колени.

— Я буду так хорошо о тебе заботиться, — проглотив отвращение, слизываю жидкость с головки. — Я хочу насладиться твоим толстым членом, — облизываю пульсирующую вену, пока роюсь под диваном в поисках наручников и веревки. — Но сначала можно мне попробовать кое-что интересное?

Он начинает отвечать, но прижимаюсь губами к головке, и он шипит: — Что это?

Сведя его ноги вместе, засасываю чуть глубже и связываю лодыжки так, как этим утром учил Дэмиен.

— Что ты делаешь?

Он начинает двигаться, но я снова оказываюсь на нем.

— Расслабься, — наклонившись, целую нижнюю губу, — я просто хочу увидеть тебя в своей власти, пока всасываю каждую каплю спермы с твоего члена своими ртом и пиздой.

— Господи, — ворчит он, когда кусаю его горло. — Договорились. Но только лодыжки.

Поднимаю наручники: — Но так будет веселее.

— Иден... — пихаю ему в лицо сиськи, и он посасывает сосок. — Черт, ты такая плохая маленькая девочка. Не так ли?

— Нет, — говорю, немного отстраняясь, чтобы у него не было другого выбора, кроме как наклониться вперед. — Я всегда была хорошей девочкой для папочки.

Из него вырывается сдавленный стон: — Господи, — он отводит руки за спину. — Тебе лучше действительно хорошо трахнуть папочку.

Удерживаю его взгляд, пока застегиваю наручники на запястьях. Дэмиен еще не пришел, но чутье подсказывает, что он уже близко.

Целую его в щеку достаточно сильно, чтобы оставить след красной помады. Может, он и не будет постоянным, как тот, что оставил на мне, но все равно будет больно, когда Каин сотрет его в тюремной камере.

— Не волнуйся. Я собираюсь трахнуть тебя так хорошо...

— Дальше я сам, — раздается глубокий голос Дэмиена у меня за спиной.

Выражение лица Каина, когда я вхожу, а Иден слезает с его колен, бесценно.

Делаю снимок на телефон и улыбаюсь: — Тебе нравится вечеринка, Каин?

— Какого хрена, — ворчит он, раскачиваясь взад-вперед в попытке встать с дивана.

Смотрю на Иден: — Ты в порядке?

Она кивает, поправляя лифчик.

— Спасибо, что пришел на помощь, когда это случилось. Еще минута, и меня бы стошнило, — она смотрит на бальное платье на полу и хмурится. — Как думаешь, Джеффри взбесится, если я попрошу его спуститься и помочь мне влезть обратно в платье?

После того как до него дойдет, что я планирую пытать и убить своего противника? Возможно.

Снимаю пиджак и протягиваю ей: — Вот.

Она улыбается, и это вонзает нож еще глубже, потому что знаю, что это последнее, что она мне подарит.

— Спасибо.

— Ты подставил меня, — рычит Каин, борясь с оковами.

Подхожу к нему: — Давай я помогу тебе с этим.

Прежде чем он успевает моргнуть, хватаю его за голову и бью коленом в лицо.

— Намного лучше, — я отступаю на шаг, рассматривая тоненькую струйку крови, вытекающую из его носа. — Однако думаю, что все еще есть способы для усовершенствования.

Присев на корточки, достаю из-под дивана веревку, уворачиваясь от жалкой попытки Каина ударить меня ногой.

— Ты никогда не был величайшим спортсменом, друг, — подмигиваю ему, обматывая веревку вокруг икр. — За исключением бега на дорожке. И это немного иронично, учитывая, что ты отлично умеешь убегать от всех своих проблем, — натягиваю веревку и закрепляю ее. — Погоди, разве я сказал убегать? Я имел в виду убивать.

Выпрямляюсь и становлюсь между ним и Иден.

— Именно это и привело нас всех сюда сегодня.

— Понятия не имею, о чем он говорит, — Каин смотрит на свою падчерицу. — Я никогда никого не убивал. Не позволяй ему промывать тебе мозги, и не верь в эту чушь.

Если бы взгляды могли убивать, то тот, которым одаривает его Иден, справился бы с этой задачей в рекордные сроки.

— Дэмиену не нужно было промывать мне мозги. Ты сделал это сам.

Он сохраняет бесстрастное выражение лица: — Понятия не имею, о чем ты говоришь, — переводит взгляд на потолок: — Помогите!

Цокаю: — Ори сколько влезет, никто тебя не услышит. Наверху вечеринка, а мой