— Иван Иванов, — твёрдым уверенным голосом привычно поправил он. — Заходите. Как Ваши дела?

— Не жалуюсь.

— Говорят, Вас недавно пытались убить?

— Да, даже дважды.

— Это были не наши подрядчики?

— Ни в коем случае, это был гражданин Владос, помните такого? А во втором случае ничего серьёзного, по моей работе. Человек расстроился.

— Рад, что Вы живы. А как себя чувствует Владос после Вашего конфликта?

— Никак уже себя не чувствует. Вообще перестал это делать по причине невозможности.

— Я Вас правильно понял?

— Да.

— Мы сделаем в его досье пометку. А его коллеги?

— Они были вынуждены вернуться в места не столь отдалённые. Ну, то есть их места как раз отдалённые, имперские. Они же оттуда прибыли.

— Нашему ведомству не удалось понять, кто участвовал в этом мероприятии. Какие-то хорошо вооружённые и организованные люди, но не местные, не наши?

— Есть вопросы, на которые я не вправе отвечать.

— Допустим. Но эти люди… По Вашему мнению, они что-то имеют против нашего сообщества? Это был акт агрессии в череде аналогичных или частный конфликт? Нам важно знать, руководство обеспокоено.

— Частный конфликт по защите меня. Про сообщество они может и знают, но им всё равно.

— Хорошо, будем пока что считать так. Итак, ищете подрядчика? Информацию?

— Информацию. Могу ли я узнать всё, что возможно, про графа Вьюрковского?

— Патриарха и владетеля? При наличии такого желания, могли бы, конечно. Для начала, странно, что мне приходится Вам об этом говорить, но он Ваш родственник.

— Чего⁈

— Аркадий Ефимович, держите себя в руках! Мне нечего ответить на такой синтаксический выпад.

Глава 21

Я делаю вдох, выдох, меня такому учили китайцы, называется примерно, как «дыхательная практика». Не могу изобразить, как это звучит на китайском, там вообще хрен повторишь, что называется, без того, чтобы простодушные китайцы то суеверно вздрагивали от моих слов, то совершенно диким образом ржали. Видимо, произношение с отклонением на жалкую пару звуков даёт значение совершенно другого слова.

— Итак, каким образом, Вы говорите, граф Вьюрковский, патриарх, владетель земель, гений, миллиардер и филантроп, приходится мне родственником?

— Насчет гения и миллиардера я бы не был так уверен, — криво усмехнулся Иванов и впервые полез куда-то к себе в стол. Память у него была такая, что он в основном всё помнил наизусть.

— Для начала Вы должны понимать, что, к примеру, все крупные военные конфликты последних сотен лет происходили между родственниками. Всё дело в том, что знатные роды склонны искать себе жён и мужей среди друг друга и как следствие, становиться родными. Позапрошлая крупнейшая война Европы велась между сыновьями родных сестёр, то есть двоюродными братьями и их кузеном, который к тому же приходился одной из этих сестёр троюродным дедушкой.

— Ничего не понял. Ну то есть, суть уловил, но насчёт дедушки?

— Не важно, — он достал потрескивающий от времени широкоформатный фолиант, — Смысл в том что войны буквально являтся семейными конфликтами, настолько всё серьёзно.

Книга с потрескиванием старой краски раскрылась на нужном развороте.

— Это, — деловито пояснил он, — один из четырехсот экземпляров, аккуратно хранимых многие годы изданий. Ему почти пятьдесят лет. Составлено сие исследование с фотографиями и именами дворянским собранием Кустового, которое в своё время много сделало, чтобы установить и усилить социальные связи вольного города с империей, добиться беспошлинной торговли и возможности прямой, в том числе и негласной, работы государственных служб, что, кстати, никогда не нравилось нашему сообществу.

На книге было написано «родословные знатнейших родов».

— Вообще-то далеко не только знатнейших, — проследив мой взгляд пояснил он. — Знаете, как возникают города?

— Предположу, что их кто-то основывает, закладывает.

— Да, всё верно. Иногда целенаправленно, например, правитель даёт соответствующую команду, иногда стихийно. Люди стремятся туда, ведомые природой, распространяют своё личное влияние, происходит экспансия. Эта территория подходила для ведения земледелия, а не кочевого сельского хозяйства. Четыре сотни лет назад степь становилась менее агрессивной, а стационарные военные укрепления даже были способны аннигилировать кочевые военные группы.

— Пока не понимаю, как это связано со мной.

— Вы же не думали, что Ваши родственники направили Вас сюда случайно?

— Никогда их поступки не анализировал, — соврал я, потому что мне, в отличие от прежнего Аркадия, было слишком многое неизвестно.

— Безусловно, сами по себе Филиновы покинули эту землю больше ста лет назад, но тут остались их родственники.

— Это я заметил.

— Филиновы — один из родов, когда-то создававших вольный город. Кто удерживал его от степняков и бессовестно нарушал общие правила об ограничении количества порталов в одной местности. Городу нужны были деньги, а проще всего добыть их через Изнанки. А для того, чтобы привлечь население, они на долгое время отказались от выдачи беглых людей. В итоге Кустовой стал городом тысячи порталов, как тогда иной раз говорили.

— И контрабанды.

— Врать не буду, кроме того, нам не известны факты их участия в незаконной торговле. Но вот что известно, — он открыл одну из страниц и показал куда-то пальцем.

Прежде чем я прочёл и посмотрел, он дал пояснения.

— У вашего прапрадеда, Митрофана, который был наследником рода и закономерно стал в своё время патриархом, был брат, Юрий. Мужской переход из рода в род менее распространён, но не исключён. Он влюбился.

— И ушёл в примаки? — предположил я.

— Ну, можно и так сказать. Женился на дочери тогдашнего главы рода Вьюрковских. Согласие на брак было дано на условиях смены рода, всё было сделано в соответствии с правилами. Юрий ничего не потерял, ведь из ненаследного члена рода он стал после смерти тестя патриархом и известным борцом с монстрами и степняками. А все нынешние Вьюрковские, а их сейчас немного, всего трое, причём двое из них пожилые бездетные люди, а третий — патриарх, являются потомками того самого Юрия.

— Что, с другой стороны, делает их моими родственниками, а конкретно Амвросия Дмитриевича — многоюродным братом?

— Многоюродным дядей, если точнее.

— Не представляю, что мне это даёт.

— Вы ищете информацию, вот Вам первая. Кстати, вторая, это фото.

Я посмотрел, куда он показывал пальцем в книге и слегка удивился. Дворянин на