— Мы закон не нарушаем, — хлопнул его по плечу Валерон, — правда ведь, Аркадий Ефимович?

— Конечно. Увидит кто, мы по работе зашли, будем обсуждать этот особняк.

— А то, что мы к директору агентства проберемся?

— Дык я на стрёме постою, мимо меня никто не проскочит, не увидит, — убеждённо сказал Валерон.

— А я компанию составлю, — подхватил я.

— А дверка сама собой закроется потом, — невинно хлопнул глазами Кастет.

— Чё-то я побаиваюсь.

— Да ты успокоооойся, мы уже сто раз так делали. А завтра приедем на чудесно пахнущей машине по клиентам, я тебе свой свадебный костюм дам, он счастье приносит, я дважды удачно женился в нём, весь белый из себя такой. Будем штурмовать потенциальных покупателей.

…

Я действительно набрал Танлу-Же и попросил возможность привлечь целую бригаду рабочих и уборщиц для приборки особняка.

— А почему Вы не воспользовались возможностями общины для управления медным заводом, Аркад Ий? — осторожно спросил китаец. — Вы не довольны работой нефтеперерабатывающей фабрики?

— Кандидатуры Кастета и его команды утверждены членом семьи оловянного барона, по сути, собственника. И там другая ситуация, не такая как «на нефти». Очень даже я доволен работой с Вами.

— Может быть, Мин чересчур назойлива, как она, не достаёт?

— Нет, работает, уже по заводу помогает. И вообще тот факт, что директор на заводе не китаец, никак не исключает влияния Вашей общины на предприятие.

— И как Вы предполагаете организовать это наше влияние?

— Вот сейчас у завода критическая ситуация, нужны деньги.

— Мы можем обсудить заём под проценты.

— Нет, вместо займа мы продаём ненужный, но дорогостоящий актив.

— Тот самый особняк?

— Да, его. Тут Вы можете сильно помочь. Директор с Вами отужинает, будет благодарить, Вы познакомитесь. В его структуре управления зияют дыры, Вы поможете их заполнить китайскими кадрами.

— Какие дыры?

— Например, нет службы безопасности. Снабжение хромает, отдел продаж разбежался.

— Тут мы поможем, конечно.

— Вот видите. И получится, что, хотя по политическим причинам англичане категорически не приемлют в управлении китайцев, Вы всё равно в этом деле поучаствуете. Опять-таки, Константин Иванович, директор, тоже человек, который внимательно относится к советам старших товарищей.

— Традиционные ценности — это хорошо. Диктуйте адрес особняка, через час-полтора там будет бригада из сорока рабочих разного профиля. Сделаем Вам из него конфетку.

* * *

Поскольку процессы были запущены, я заскочил ещё и в офис, где подписал документы у Чена, забрал готовый пакет документов на детективное агентство, зашёл и подал их в регистрационную палату, после чего поспешил на Чёрной рынок.

Дверь лавки Канцлера привычно скрипнула, я ещё раз дёрнул её туда-сюда и посмотрел в глубину самой лавки. В настоящий момент Канцлер был занят с другим клиентом, похожим на серийного убийцу, который хоронит своих жертв в лесу. Ну а что я хотел, это же Чёрный рынок, тут всякая публика бродит, она это место и основала. Хозяин лавки приветливо помахал мне рукой и жестом пригласил присесть на один из стульев, чтобы подождать.

Я кивнул, но не зашёл, а закрыл дверь, она снова скрипнула, и пройдя два десятка шагов, зашёл в обычную слесарную лавку (ну как обычную, тут можно было купить отмычки и компактные полотна по металлу для побегов, а также кустарные светошумовые бомбы). Там я купил банальную маслёнку, маленькую, для бытовых нужд и вернувшись, для начала смазал двери лавки Канцлера.

— Это у Вас профессиональное? — когда он проводил своего жутковатого клиента, то иронично спросил, указывая на маслёнку.

— Почему? Просто скрип не нравится.

— Профессиональное, это привычка наводить порядок, систематизировать и устранять раздражители.

— Тонко подмечено. Ну, если так подумать, то да.

— Чем могу помочь, Аркадий?

— У меня тривиальный вопрос. Мне бы парочку-тройку паспортов.

— Готовых? Не под заказ?

— Готовых, сойдут и такие.

— Ну давайте посмотрим.

Он выложил передо мной пачку документов, где я для начала без труда отыскал паспорт молодого парня, отдалённо напоминающего меня. Качество фотографий этой эпохи было низким, у этих паспортов оно ещё и было искусственно занижено, чтобы затруднить сравнение, так что стриженый под горшок остроглазый парень был отдалённо похож на меня. Разве что волосы иссиня-черные, глаза карие, но это ничего, поправимо.

Поиск ещё двух был более проблемным, хотя я особо не придирался.

— Сколько за паспорт?

— Вам по сорок пять за штуку. А зачем Вам ещё одна личность, Аркадий?

— Не личность, а так, показать, и чтобы там была другая фамилия.

— Таинственность, таинственность. Хотя, у Вас такая работа.

После Канцлера я набрал Кастета и выяснил что они уже возвратились и сейчас встречают многочисленную, как цыганская свадьба, делегацию от китайцев.

— Что ты им такого сказал, что они такую орду прислали, Аркадий Ефимович?

— Сказал, что их дорогому другу, то есть тебе, нужна помощь в срочном приведении участка и расположенных на нём строений в товарный вид.

— Ого, уже прямо «друг».

— Да, я Вас заочно познакомил.

— Да, тут Мин, кстати, с ними приехала. Ругается, говорит, что ей старшие товарищи поручили тебя охранять, а ты как этот, летучий голландец.

— У меня всё хорошо, не надо меня охранять. Я тебя прошу, Константин Иванович, ты как-то возьми её на себя.

— В смысле?

— Ну там, отвлеки чем-нибудь, какие-нибудь деловые разговоры, задания несложные дай, скажи, что это я просил. Она становится вредной от безделья.

— Вовсе она не вредная.

— Как там вчера Скарабейников? Помог вам, всё нашёл?

— Нашёл и нехило так заработал на этом. На зарплату хватает теперь. Но на налоги — нет, — вздохнул он.

— За Владоса платить не будем. Ты меня услышал?

— Услышал. Баба с возу, кобыле легче. Но нам и на свои налоги не хватает. На фирму Хокшилда.

— Кстати он намекал, чтобы название сменили. У тебя есть варианты, а то голова забита другим.

— Ну, мы это, подумаем.

— Мин к мыслительному процессу привлеки.

— Чисто, чтобы отвлечь? Ладно всё, давай, а то как раз она идёт, ищет тебя.

— Отбой.

Удовлетворённый что процесс пошёл, я поправил три паспорта во внутреннем кармане и направил стопы в учётную службу Чёрного рынка, место, в котором, на мой взгляд, водится совершенно бесценная информация.

— Николай Викторович? Можно