Мынасчитали тысячу семьсот пятьдесят три огурца. Казимир довольно кивнул изаставил Бердышева записать это число.

—Востальных теплицах тоже будете пересчитывать?— вежливо спросил Жан Гаврилович.

Видно, онуспокоился ирешил держать себя вруках.

—Нет,— кряхтя, ответил Казимир.— Только проверю, что они заперты, иокна никто неразбил.

Жан Гаврилович прикусил губу.

Солнце здорово раскалило теплицу. Духота вней стояла жуткая. Ядаже поймал себя намысли, что без особого отвращения вспоминаю прохладный подвал графа Стоцкого.

Это уже был перебор, нонасвежий воздух явыбрался снескрываемым облегчением.

Напросёлочной дороге, которая вела ктеплицам, показался знакомый чёрный внедорожник. Оностановился прямо возле нас, ииз-за руля выскочил Захаров. Размахивая пухлыми руками, онподбежал кбаронессе Поклонской.

—Мария Васильевна!— кричал Захаров.— Маша! Как жевы… тыменя напугала! Наследующую операцию пойдёшь только под моим личным присмотром! Рассказывай— что стобой случилось?

Рыжий хохолок подрагивал накруглой голове Захарова. Курсант приплясывал вокруг баронессы, как попугай вбрачный период. Руки Захарова сами собой тянулись кПоклонской, ноонотдёргивал их, апотом ивовсе спрятал заспину.

—Сомной всё хорошо, Витя!— устало ответила баронесса.— Уже всё впорядке.

—Ну, как же«впорядке»?— немог успокоиться Захаров.— Посмотри— утебя волосы растрёпаны! Ижуткие круги под глазами!

Жан Гаврилович зажал рот ладонью, чтобы нерасхохотаться. Амастер Казимир покачал головой.

—Гляди, Костя, как онвокруг неё вьётся!— неодобрительно сказал онмне.— Уведёт девку!

Итут Захаров заметил меня.

—Тыжив⁈— заорал он.— Это всё из-за тебя, гад! Мне Жан Гаврилович затвой побег морду начистил! Ну, ятебя!

Онсжал кулаки ирванулся комне. Нострогий окрик Жана Гавриловича заставил его споткнуться.

—Курсант Захаров! Стоять!

Доктор Лунин, озабоченно хмурясь, вылез измашины. Вруке Александра Михайловича был неизменный саквояж.

—Константин!— удивлённо воскликнул доктор при виде меня.— Выживы?

—Жив,— буркнул я.

Засегодняшний день этот вопрос начал мне надоедать. Надеюсь, доктор неполезет комне скулаками из-за того, что его диагноз оказался ошибочным?

—Выпрошли Слияние смагией?— испытующе глядя наменя, спросил Александр Михайлович.

—Прошёл.

—Как это случилось?— продолжал допытываться доктор.— Где? Когда? Что выпочувствовали?

—Неожиданно это случилось,— честно ответил я.— Три дня назад, всарае умастера Казимира. Апочувствовал ясебя хреново.

Доктор весело расхохотался.

—Вижу, сейчас свами всё впорядке, несчитая синяков. Знаете, ярад, что ошибся впрогнозе.

Надо же, рад он!

Аматрицу мне хотел стереть— просто так, навсякий случай!

—Зачем жевыменя выдернули изгорода, Жан Гаврилович?— спросил Лунин.— Уменя вгоспитале полно хлопот.

Норасстроенным оннеказался.

Поставив саквояж наземлю, доктор расправил плечи исудовольствием вдохнул летний воздух.

—Красота какая!— сказал он, оглядывая картофельные поля.— Природа!

—Александр Михайлович,— отозвался Бердышев.— Явсё жепрошу вас осмотреть Константина.

—Хорошо,— легко согласился Лунин.— Забросьте нас вгоспиталь. Там япроведу полное обследование.

—Это выуже сним договаривайтесь. Ехать сомной онотказывается. Ноосмотр япрошу провести прямо сейчас.

—Здесь?— удивился доктор.

—Да,— кивнул Бердышев.— Можем отойти заугол, чтобы несмущать баронессу.

—Ну, что ж,— ссомнением протянул Александр Михайлович, поднимая сземли саквояж.— Если вынастаиваете… Константин, голубчик! Давайте отойдём всторону, явас посмотрю.

Янедвинулся сместа.

—Захаров, Поклонская!— распорядился Жан Гаврилович.— Ждите вмашине!

Баронесса обиженно посмотрела наинструктора, носпорить непосмела. Королевской походкой направилась квнедорожнику, села назаднее сиденье итак хлопнула дверцей, что Бердышев поморщился.

Захаров бросил наменя подозрительный взгляд ипоспешил забаронессой.

Лицо Бердышева стало серьёзным.

—Костя,— сказал он.— Явидел, вкого превратился граф Стоцкий, изнаю, что тысним дрался.

Жан Гаврилович сделал паузу, давая мне возможность ответить.

Нояпромолчал.

—Пули начальника охраны никак немогли убить магическую тварь,— мягко продолжил Бердышев.— Нограф Стоцкий мёртв. Ядумаю, что его убил ты.

Япродолжал молчать, задумчиво разглядывая плывущие вголубом небе облака. Облака были красивые— словно комья пушистой ваты ссиними донышками.

Кдождю.

—Меня интересуют только две вещи,— откровенно сказал Жан Гаврилович.— Первое— как именно тыубил графа. Второе— неопасно лиоставлять тебя насвободе, даещё ивезти вПетербург.

Онподошёл нашаг ближе комне.

—Пойми, Костя! Ятебе невраг. Нодолжен понять, насколько тыопасен. Взамен обещаю тебе любую помощь, которая вмоих силах.

Тугая струна бдительно шевельнулась вмоей груди. Нояглубоко вдохнул изаставил еёзамолчать.

Вконце концов, вечно бегать отлюдей неполучится. Даинемечтал яотакой жизни.

—Янепозволю принимать никакие решения без моего согласия,— сказал я, твёрдо глядя наБердышева.

—Тысейчас говоришь про стирание матрицы?— понял он.

—Втом числе.

—Послушай, никто нестанет стирать матрицу магу, который прошёл Слияние!

Ямолчал.

—Хорошо,— кивнул Бердышев.— Яобещаю.

Япожал плечами иулыбнулся ему.

—Втаком случае, ясогласен наосмотр. Идёмте заугол, доктор!