– Мы не знали о катапультировании девушки, никто на корабле не знал! Мы подумали, вы открываете туннель, чтобы выдернуть её напрямую из каюты, – не стал увиливать от честного признания темноволосый паренёк.

– Перенос людей из зданий, машин и прочих небольших, закрытых и движущихся помещений допускается только в экстренных случаях, когда вероятность гибели человека в этом помещении превышает вероятность искажений предельно узкого и критично сфокусированного туннеля. Вы предположили, я с лёгкостью нарушаю правила? Или знали, что у меня есть основания опасаться за жизнь девушки?

Лица парней стали растерянными, они переглянулись и синхронно, яростно затрясли головами:

– Девушке ничто не грозило! Если бы мы тогда знали, что её несёт к звезде в мусорном контейнере, мы бы сами сделали всё для её спасения! Команда корабля разобралась в произошедшем лишь после просмотра записей бортовых камер и полной переустановки Усси – единственной возможности считать данные удалённых файлов. Если бы девушка сама не сбежала, то была бы на корабле в полной безопасности! Никто не задумывал против неё ничего плохого, все знали, что её уникальные способности помогут выжить многим мирам!

– То есть, вы решили, что я рискую в нарушение всех инструкций?

Вперёд выступил светловолосый парень – более вдумчивый и рассудительный, чем его товарищ, потерянно оглядывающийся в кабинете, словно пытаясь отыскать на стенах верный ответ.

– В момент открытия туннеля мы не задумались о мотивах ваших действий – мы слишком сосредоточились на собственной задаче: увести корабль подальше от вас, – здраво ответил он.

– Почему? И я не спрашиваю, почему вы хотели сбежать – это и так предельно ясно. Почему вы довели себя до необходимости скрываться от коллег, собственных наставников и собственного стратега? Почему связались с теми, из-за кого погиб Элис – руководитель вашего отдела, куратор ваших научных работ? Ради чего вы предали всех нас?

Если парни до этих слов выглядели бледными, то сейчас, казалось, они готовы упасть в обморок. В их широко распахнутых глазах плескался такой неприкрытый ужас, будто они зарегистрировали начало сжатия Вселенной в исходную сингулярность.

– Всё не так! Всё наоборот! – воскликнули они. – Всё только ради вас и помощи вам, всем нам! Мы бы никогда вас не предали, Первый стратег! Не может быть, что несчастье с Элисом не случайность!!!

Слова у ребят закончились, они лишь сокрушённо разводили руками, силясь подобрать самые убедительные и горячие фразы, но от избытка эмоций не в силах увязать между собой разрозненные мысли. Эмоции – от них все беды!

Задумавшись, Стейз махнул рукой, молча веля парням сесть в кресла, но те временно утратили способность к передвижению. В напряжённой тишине пришёл вызов от Оррина с пометкой «срочно».

– Если твоё отеческое внушение блудным отрокам закончилось, то мне хотелось бы присоединиться к вашей беседе, – без обиняков и длинного вступления заявил Военный стратег по голосовой связи.

– Ты уже всё знаешь, – хмыкнул Стейз.

– Служба у меня такая. Ты вызвал мальчишек в Стратегический Центр, сбив моим людям тайное слежение за ними. Правда, оно до сих пор ничего не дало: всю прошедшую неделю парни честно трудились на благо галактик. Так что, я вам не помешаю?

– Заходи.

Как только за Оррином сформировалась звуконепроницаемая завеса входа, он буркнул:

– Когда-нибудь только один из нас останется жив: или я, или твой адъютант.

При появлении главного ответственного Альянса по делам правонарушений молодые физики понурились, отчаявшись доказать свою невиновность и уже сильно сомневаясь в ней. Вздохнув, Стейз обвил парней голубыми нитями и усадил их к столу в принудительном порядке.

– Рассказывайте, как вам умудрились заморочить голову сказками о всеобщем благе. С чего вы поверили авгурам и почему сразу не пошли со своими сомнениями и соображениями к Элису, главе вашего отдела.

– Именно к нему мы первым делом и пошли, – хором возразили молодые нуль-физики, – но он, как и ожидалось, не поверил предсказаниям, а потом... потом они начали сбываться!

Сумбурный рассказ парней после ряда уточнений выстроился логической цепочкой следующих событий. Примерно три года тому назад на диспуте по биофизике они вступили в прения с физиологами, высказавшими предположение, что нахождение людей на изнанке материального мира плохо сказывается на их здоровье. Воспитанники Элиса привели множество доказательств противного: труды первопроходцев пустоты, множество работ и монографий всех прошлых веков, посвящённых этому вопросу, казалось бы – давно закрытому. Объяснили, что подпространство представляет опасность только для работающих в нём нуль-физиков, вынужденных создавать свои ментальные проекции в пустоте для создания туннелей и проведения контрольно-профилактических мероприятий. Что пассажиры космических кораблей движутся в туннелях в своих физических телах и с точки зрения науки время их нахождения в пустоте – ровно ноль секунд и ни терцией больше. А физиологические ощущения прошедшего времени связаны с тем, что внутри корабля они всегда находятся в реальном материальном пространстве, которое, естественно, никак не влияет на их здоровье. Если пассажиры не пьют литрами коньяк из страха перед пустотой, разумеется.

Диспут завершился тем, что коллеги из смежных научных областей попросили молодых нуль-физиков внести посильную помощь в проведение ряда исследований влияния пустоты на человека. Физики не отказались, Элис совместную работу одобрил, Пятый стратег планы утвердил – так началось знакомство молодых физиков с авгурами. Никакие вредные воздействия в итоге обнаружены не были, но доверительная дружба между молодыми физиками и биологами завязалась и сохранилась.

– Ради чего вас и подбили на совместные эксперименты, втёрлись к вам в доверие, – сделал вывод Оррин. – И каким был следующий шаг авгуров?

Следующих шагов было много, но микроскопических, еле заметных, осознавать значение которых подопечные Элиса начали только сейчас. Им медленно, капля по капле, внушалась мысль, что научные открытия могут быть опасны, что грабительское использование ресурсов космоса добром не закончится, что высшие руководители не желают замечать собирающихся туч в ослеплении успехов научно-технического прогресса.

– Вы знаете, сколько всего предложений по внедрению новых технологий в разные сферы промышленности, торговли и сельского хозяйства вносилось за последние десять лет? Две сотни с небольшим, и большая половина этих предложений сталкивалась с неодобрением специалистов по биосферам. Сколько инноваций было в итоге заблокировано Верховным стратегом и Галактическим Советом? – молодые физики сделали паузу и обернулись к Стейзу. Тот пожал плечами, и ему доложили: – Четыре. Ровно четыре, мы сами поверяли информацию.

– Доработаем эти четыре – их тоже примут, – хладнокровно заверил Стейз. – Виртуозную игру