Шрифт:
Закладка:
Я собираюсь сидеть там, пока не приедет его «вечеринка», а потом от души повеселюсь.
Без него.
Глава 19
Ройс
Как же она раздражает.
Прямо бесит.
И все же она здесь – самая горячая штучка.
Застонав про себя, я отрываю от своей груди руки Кэти Кей и иду к кромке воды, глядя на косу, куда переместилась уже половина народу, прямо, мать твою, к ней.
Как долбаное стадо диких бизонов, привлеченное ее красным бикини.
Бедная шпана, богатые мудаки, те, кому что-то светит в жизни, и безнадежные лузеры – все вьются вокруг нее; ее улыбка тянет всех как магнит, ее непринужденный смех заставляет смеяться вместе с ней.
Она мягкая и загадочная, она – гребаное торнадо, что засасывает каждого на своем пути и удерживает внутри. Вертит по кругу. Душит. Ты становишься пленником энергии, которой она, сама того не подозревая, обладает.
И что раздражает больше всего – там не только парни, но и девушки.
Мне следовало бы остыть, зная, что они будут ее проверять, подталкивать, пробовать на вкус из-за внимания, которое ей оказывают. Вот только они этого не делают. Они шутят вместе с ней, пьют с ней, улыбаются рядом с ней – и все это из-за «внимания», которое ей оказывают?
А она и понятия, мать ее, не имеет.
Она этого не видит, не ищет и не чувствует. Девчонка просто наслаждается возможностью быть самой собой.
У меня в груди будто что-то шевелится, но, прежде чем я успеваю понять, что это, на передний план выходит другое неожиданное и раздражающее чувство.
Ярость. Но не та, которая мне нравится или к которой я привык.
А та, что выводит из себя и заставляет развернуться. Мои долбаные ноги почему-то оказались в воде, хотя еще только секунду назад были на суше, но я снова выхожу. Чтобы свалить на хрен. Потеряться бы, в идеале, в чьей-нибудь теплой вагине… Обычно это помогает стереть все вокруг на час пятнадцать.
Ведь секс – он такой, да? Контроль сознания, стиратель мыслей.
Да, сейчас бы мне это подошло…
Сзади к Бриэль подходит Джона, этот мудак не особо высокий, поэтому ему не приходится так уж сильно наклоняться, чтобы поднести губы к ее уху.
Что бы он ей ни сказал, она смеется, оглядываясь на него через плечо.
Его ладони касаются ее плеч, обхватывают их, и она, мать твою, ему позволяет.
Кто-то слегка толкает меня – я поднимаю глаза и вижу Мэддока. Он смотрит на меня с непроницаемым выражением лица.
– Брат. Не здесь. Слишком опасно. Вода. Скалы. Не надо.
– Думаешь, мне не плевать?
Он ничего не говорит, потому что знает – мне плевать.
Я открываю рот, чтобы договорить, но тут же его захлопываю.
Смех, спокойный и добрый, проникает мне в уши, бьет по барабанным перепонкам и просто сводит с ума.
Это ее смех, и он все ближе.
Плещется вода, голоса становятся громче, и я понимаю – она возвращается на берег, и не одна.
Она должна быть одна.
«Она и была одна», – кричит мой мозг, но моему сознанию все равно, оно хочет, чтобы она оставалась такой.
Одинокой.
Потерянной.
Без друзей.
Вечно пустой календарь, который мог бы заполнить лишь я.
Я чувствую толчок в груди, вспышку паники.
Заполнить чем?
Ненавистью?
Уродством?
Тьмой?
– Ройс? – беспокойство пронизывает голос Рэйвен, когда она зовет меня.
Я не отвечаю.
Ноги несут меня от берега, и что я вижу – ее с этим парнем, Джоной.
Коротышка указывает ей на большой камень – тот самый, на который я помог ей забраться пару часов назад, на котором мы стояли вместе и с которого я утянул ее за собой в воду.
Пульс стучит у меня в висках и становится сильнее, громче, когда парень спрыгивает, а она… она остается на камне, смотрит сверху на меня.
Смотрит и ждет.
Ее колебания говорят о многом, очень многом, а у меня в ушах уже звенит, я больше не могу терпеть.
Все это.
И ее.
Со мной что-то не так, и мне нужно узнать, что именно. Нужно прекратить эти странные непрошеные мысли, эту боль, что накатывает снова и снова.
Да, мне нужно разобраться с этим дерьмом, и прямо сейчас, потому что я так больше не могу.
Я нахожу бутылку и, как только глохнет двигатель машины у нашего дома, осушаю ее до дна.
Глава 20
Ройс
Мы дали Еноху достаточно времени, чтобы надышаться, и, насколько мы видим, он ходит тут, ни капли, мать его, не переживая. Он и понятия не имеет, что мы его подозреваем, и с его стороны это непростительно глупо.
Прямо в эту минуту мудак находится в лагере скаутов, так что мы собираемся отправить туда Мику, чтобы тот под каким-нибудь предлогом позвал его с собой и на обратном пути оттеснил машину на обочину. И когда он это сделает, мы тут как тут.
Кэп садится на водительское место, Мэддок по обыкновению заставляет Рэйвен занять пассажирское, а все остальные, включая меня, садятся сзади и машут Зоуи – вместе с нашим отцом она едет в машине перед нами, но не туда, куда мы. Но, насколько я понимаю, мы едем не в скаутский лагерь.
Понеслось, на хрен!
Андре въезжает на парковку одновременно с нами, и мы все разом выходим.
– Открыть вам ворота, чтобы вы проехали внутрь? – кричит он через капот.
– Все нормально, чувачок. Пусть будут открыты, чтобы мы смогли заехать, как только появится Мика.
Он кивает и добегает до ворот как раз в тот момент, когда на гравий заезжает машина.
Андре оглядывается и хмурится.
– Эй, босс, – он смотрит на меня. – Мне надо, чтобы ты сказал, кого впускать, а кого нет.
Я оглядываюсь через плечо на машину Мики, и мой взгляд сразу падает на пассажирское место.
Какого хрена?
Я оказываюсь рядом с тачкой в ту же секунду, как ботинок Мики опускается на землю, и пихаю его в грудь.
Мика вскидывает руки, но ждет, когда я заговорю.
– Нарываешься на проблемы, парень?
– Что? Нет. – Он качает головой, но быстро понимает, о чем я говорю, а точнее, о ком. – Она сама
