— Жека, давай ты свой командный тон, отключишь и скажешь чё тебе надо. Обед стынет, — приподнял я поднос.

— Жрать ты будешь, когда я тебе скажу, — ухмыльнулся он. Движением руки, заставив одну девушку издать стон.

— Ты бы тон поумерил, — хмыкнул я, разворачиваясь от него. — А то будет обидно, если твой нос сломается. Красивый больно. Девчонкам нравится, а с кривым носом, косу ты нужен будешь?

Студенты, которые с интересом следили за нашим диалогом, издали короткий смешок.

Парень же побагровел от ярости и хотел было подняться на ноги, но в этот момент в столовую вошёл ректор. И парень уселся обратно на стул, сверля меня злым взглядом.

23. Неожиданное решение

Я доедал картофельную запеканку, когда надо мной навис Фонвизин.

— Слушай, Оболенский. У меня к тебе дело, — началон свою речь. — Мне говорили, что твоя сестрёнка очень сексуальна. Познакомишь? Мне чисто на вечер, расслабится. Обещаю бить её не буду, сильно. Но если она попросит, то, конечно, не откажу, — рассмеялся парень, а его смех подхватил кто-то за его спиной.

— Женя, вон пойди, — не поворачиваясь к нему, произнёс я. Отправляя очередную порцию в рот.

— Да ладно тебе, — хлопнул он меня по плечу, отчего я чуть не уткнулся лбом в стол. — Небось сам передёргиваешь на неё по ночам. Такая цыпа рядом и нельзя. Кстати, а ты вообще по девочкам?

Достал. Отложив вилку и промокнув губы салфеткой, я, поднявшись на ноги, повернулся к нему.

По толпе его прихлебателей пронеслись смешки.

Заметив, как дёрнулся Макс, я остановил его взмахом руки. Не стоит пока вмешиваться.

— Фонвизин, слон обычно идёт дальше, когда псина лает. Но сегодня будет день, когда слон обратит внимание на щенка.

«Раз» сделать шаг левой ногой вперёд — влево и просунуть левую руку между туловищем и правой рукой Фонвизина, ближе к локтевому суставу, а правую руку сверху его плеча, сцепив пальцы в «замок».

«Два» рывком обеих рук вверх и на себя с поворотом направо, провести загиб руки за

спину.

«Три» ударить растерянного парня о стол лицом. И отпустить окровавленного парня с разбитым и носом на пол.

«Четыре» присесть перед растерявшимся парнем и влепить ему пощёчину, приведя его в осмысленное состояние.

«Шесть» схватив его за затылок и ударить своим лбомего в переносицу.

«Семь» вскочить на ноги и посмотреть кровожадным взглядом на растерянных подпевал Фонвизина.

В столовой царила могильная тишина. Все смотрели на меня.

— Подобрали это ничтожество и понесли в больничку.

Вперёд выбежал Олег, с какой-то девушкой и подхватив невменяемого Фонвизина, повели его на выход.

— Вам чё, отдельное приглашение нужно? — осмотрел я остальных, вытирая руки салфеткой. — Пошли вон!

Бросая на меня растерянные и ненавистные взгляды, они отправились вон из столовой.

Сев обратно за стол и подтянув себе стакан вишнёвого сока, я осмотрел своих товарищей за столом.

Они смотрели на меня с удивлением и жалостью.

— Он тебе это не простит, — заметила Катя, сделав непонятное движение палочками, которыми она ковыряла рис.

— Фонвизин может потребовать извинений у твоего рода и тебе очень повезёт, если это будут лишь публичные извинения. А не что-то больше, — подхватила Анжелика. — А ты не глава рода, даже не наследник, чтобы приносить извинения.

— Обойдётся без извинений, — хмыкнул я. — Получил по заслугам. Люди подтвердят, — пожал я плечами, делая новый глоток.

— Ты, конечно, извини. Но против Фонвизиных никто не пойдёт, — мрачно ответил Макс.

— И даже вы? — поднял я брови. Мне было собственно наплевать, поддержат онименя или нет. Но было интересно, как будут оправдывать себя.

— Мы… — обвёл Макс девушек взглядом. — Я не трус. Я скажу как было. И мой отец поддержит меня и тебя. Но девушки…их рода, понимаешь…

— Мы в клане Фонвизиных Сергей, — произнесла Катя. — Если наши главы рода не захотят вмешиваться, то и нам будет нельзя. Оболенские сами по себе очень сильный и клан и род. Но не мы…Мы не можем позволить себе такое.

— Ну и ладно, — небрежно отмахнулся я от них. — Мне вон и Макса хватит. Да и сломать нос Женьке, я и сам могу ещё раз. Кстати, очень рекомендую не строить планы на выходные. У меня будет приём и вы будете приглашены на него.

— Приём? У тебя? — удивлённо произнесла Анжелика.

— Ну да, — кивнул я. — А что такое?

— Да нет…просто…мы придём. Обязательно придём! — энергично закивала девушка.

Посмотрев на неё подозрительным взглядом, я допил сок и отправился на остальные пары.

Фонвизин на них так и не явился.

Он появился лишь на второй день и показательно проигнорировав меня, уселся на своё место.

В среду вечером меня познакомили с Игорем Вениаминовичем Шоткином. Лет сорока, с искренней улыбкой и позитивным настроением. С красной бабочкой в зелёный горошек.

Он считался одним из лучших в Санкт-Петербурге, по организации приёмов. Выслушав мои скромные идеи и суть вечера, он, обойдя вместе со мной дом, предложил провести приём во дворе. Убрать блоки, для дуэлей и выстроить две небольшие сцены. Одну для музыкантов в дальнем углу и одну для меня, также у дальней стены. Мол, чтобы гости в нужный момент обратили на меня внимание.

Не краснея от своей скромности, он предложил услуги по проведению и развлечению гостей. Пообещав, что вместе с ним, за очень немаленькие деньги, будут и бармены, и официанты и повара. Которые не разочаруют моих гостей

От меня же нужно только выйти на сцену и сказать несколько слов гостям.

Взвесив все варианты, я махнул рукой и попросил его подготовить и разослать приглашение людям, которые по его мнению, должны быть на этом приёме.

Всё же я был мало знаком с аристократией страны и по незнанию мог кого-то обделить вниманием.

Сделав в своём блокнотик нужные записи, он посмотрел на меня.

— Приглашение писать от Барклай-де-Толли или иначе?

Этот вопрос поставил меня в тупик.

Посмотрев на моё растерянное лицо, мужчина продолжил.

— Вы считаетесь мёртвым и многие могут попросту не поверить в правдивость этого приглашения. Но как я понимаю, вы хотите сделать сюрприз. И вы правы, такая новость вызовет фурор среди аристократии. Я сам всё ещё не могу поверить, что древнейших и великий род не прервался. Но тогда нужен повод, не менее масштабный, но который потеряется на фоне объявления о возрождении вашего рода.

Почесав голову, я задумался. Игорь прав, я хотел вызвать фурор на приёме. В моей голове, казалось, всё проще, чем, на самом деле.

— Сколько времени могу подумать?

— До завтрашнего обеда, Сергей Алексеевич. Утром в пятницу