и знаешь что? Нея появилась в замке за два дня до тебя. Раньше ее никто не видел. Кергал мне тоже не внушает доверия. Этого мальчика мой сын привез из похода на пиратов, он не коренной житель Сихейма. У него могут быть связи с пиратами, которые, как мне кажется, могут быть связаны с островом Брандт. А этот монах с самого начала был странным. Если он монах, то какого Проклятого полез в спальню девушки? Его изначально послали с неведомой целью. Пусть он говорит, что его послал король, чтобы отозвать отряд убийц от Великого герцога, но что, если послал его не только король? Церковник сам сказал, что знаком с Великим инквизитором. Они могут быть связаны крепче, чем показывают, дочка. И это может быть угрозой для тебя. Возможно есть кто-то еще, кого я не учел, но на твоем месте я бы внимательнее присмотрелся к этим четверым. Кто-то из них имеет связи в столице. Кто-то из них шпионил за тобой и передавал послания в Таанах. Эта писательница как-то связана со всем этим, она близка к тому человеку, которому на тебя доносили. Но я не скажу с уверенностью, знают ли они о том, что ты колдунья.

Слова старика шершавым деревом прошлись по сердцу, оставляя множество заноз, которые теперь глубоко там засели. Боюсь, в его словах есть доля истины, но я больше всего на свете сейчас хочу, чтобы это оказалось беспочвенными опасениями. Я не тот человек, который боится сложностей, проблем и сражений, но я ненавижу предательство. А именно к нему все и идет.

- Именно поэтому я не сказал тебе сразу, что "Убийцу колдунов" я в силах с тебя снять. - продолжал старик, а я изумленно вскинула на него глаза. - Где волчья шерсть? А, вот она. Так, на чем я остановился? На проклятье. Как я уже говорил, на острове Брандт меня не любили из-за моих изысканий. Я всегда обладал пытливым умом, не принимая конечность действий. "Убийцу колдунов", девочка, изобрел я. Можешь представить весь масштаб иронии, когда на меня объявили травлю и использовали для этого мое же детище? Хе-хе-хе... Я хорош в колдовстве, но не очень хорошо бегаю. Поэтому загонщикам удалось меня подстрелить. Раненный, я скрылся в заболоченном лесу, где был вынужден прятаться от сородичей. Без еды, без воды, без магии, окруженный дикими зверями и в окружении боевых магов, я думал, что не выживу. "Убийца колдунов" действительно не дает использовать силу, но и у него есть слабое место. Так, а где паучьи лапки? Только что же их видел... А, нашел. Шерсть, лапки, земля, ладан... Видишь ли, девочка, любое проклятие можно из энергии превратить в вещество. Для этого не нужна магия, только кое-какие ингредиенты в нужной пропорции и добавленные в святую воду в нужном порядке. Сестру твою тоже можно было так спасти, но ты влезла в это раньше, чем я пришел. Хотя так даже лучше. Есть шанс, что кто-то напал на Теяру, чтобы добраться до тебя. Возможно, я ошибаюсь, но шанс есть. И тогда получается, что кто-то уже в курсе, что ближайшие три дня ты не сможешь колдовать. А без колдовства ты, прости, беспомощна. Я ничего не сказал раньше, потому что подумал, что так мы сможем выманить твоих врагов. А когда они придут... их ждет занятный сюрприз. Если придут. Если. Так, у меня все готово!

Схватив со стола какую-то замызганную тряпку, колдун снял с огня котелок и поставил его на землю. Чашей зачерпнув получившееся варево, он протянул его мне.

- Я должна это выпить? - с содроганием вспоминая перечисленный им список ингредиентов, подняла я на Вейна взгляд.

- Да. - серьезно глядя в мое лицо, ответил он. - И на этот раз все будет в разы хуже, чем когда ты забирала у сестры проклятие. Зелье вытянет энергию проклятия из тела и соберет ее в желудке. Ты должна будешь выплеснуть все. Готова?

Вместо ответа я поднесла чашу к губам и сделала первый глоток. Непередаваемый букет отвращения расцвел гнилостным вкусом на языке. Обжигаясь, я продолжала пить мерзкое варево, пока чаша не подошла к концу. Протянув посудину Вейну, я подняла на него вопросительный взгляд, и тут начался кошмар.

Готова поклясться, что я ощутила, как у меня остановилось сердце. Кровь застыла в венах, превращаясь в острые штыри в теле, а потом началась агония. Когда сердце через силу сделало первый тяжелый удар в полыхающей болью груди, я рухнула со стула на землю, тихо скуля. Вейн отошел в сторону и тяжело опустился на второй стул, отворачиваясь и прикрывая глаза рукой. Проклятье в крови обратилось острыми иглами, которые начали свой неспешный путь со всего тела в сосредоточие кошмара - живот.

Боль выгнула мое тело, сводя его такой судорогой, что мне показалось, скоро сломаются кости. Широко распахнутые глаза не видели ничего, кроме кровавого марева. Казалось, оно затопило весь мир, сужая его до одного единственного организма, который остервенело боролся за каждый вдох. Жизнь обрела ритм, он был созвучен биению сердца, в такт которому мышцы прошивала невыносимая боль острых осколков проклятия.

В воспаленном разуме билась одна единственная мысль - нужно выжить. Я цеплялась за нее, как за единственный стебель рогоза, удерживающий меня над болотом смерти. Боль продолжала нарастать, и вместе с ней на ум приходили другие мысли. Что если я здесь умру? Что если это мой последний день? Успела ли я сделать что-то стоящее?

Внезапно боль прошла. В мышцах все еще ощущалась ломота, но контраст был таким ярким, что я стала судорожно хватать воздух ртом, как выброшенная на берег форель. Стоило мне только подумать, что кошмар закончился, как живот взорвался обжигающей болью, скручивая меня на грязном полу подземелья, а изо рта хлынула черная тягучая мерзость. Я задыхалась. Захлебывалась и не могла остановиться. Эта субстанция была ни на что не похожа, не имея ни запаха, ни вкуса. Наверное, так выглядит обращенное в жидкость проклятие.

В ушах оглушающе звенело, а перед глазами все поплыло. Я не сразу поняла, что происходит, когда в губы вновь уткнулась чаша с зельем, а плеча коснулась сморщенная рука колдуна. Я снова должна это выпить? Кого-то боль ломает. Кто-то меряет свой предел болью, но для меня она не мера, а тропа. Разжав зубы, я стала глотать зелье снова, и все повторилось опять. За второй чашей была третья, потом четвертая. Я потеряла счет этому кошмару, но думаю, целью было выпить