— Что-то случилось? — с тревогой спросила я мужчин. — Вы такие оба замученные.

— Случилось? — невесело хмыкнул мужчина. — Ты чуть не умерла, причем несколько раз. И ты еще спрашиваешь нас, что случилось?

Я приоткрыла рот от удивления.

— Это вы из-за меня переживали? — прошептала я, а затем вспомнила про наше совместное предприятие и завод. И быстро заговорила: — Так там же в проекте все уже было готово. Все формулы расписаны. Достаточно было просто хороших специалистов нанять — и уже можно дальше работать…

Костя положил руку мне на губы и, посмотрев со злостью, зарычал:

— Юля, мы из-за тебя переживали! Из-за тебя, понимаешь? Мы тебя не хотели терять, а не этот твой клятый завод! Срать мне на него, слышишь? У нас и другой бизнес доходный есть. Мы все это сделали ради тебя! Только ради тебя! А ты чуть не погибла прямо у меня на руках! Да я же чуть с ума не сошел, пока тебя откачивал, пока скорую ждал, хорошо, малой почувствовал и пришел. — Он кивнул на Антона, а я вдруг вспомнила, что и не слышала раньше, чтобы он так его называл. — И мы повезли тебя сами в больницу! По пути скорую какую-то тормознули, заставили тебя откачивать. Потом реанимация. Эта клятая неделя! Когда ты не хотела просыпаться и постоянно пыталась умереть! А ты говоришь про какой-то там завод? Ты серьезно о нас такого мнения?

— Я думала, что нужна вам только для этого, — удивленно прошептала я, переводя взгляд с одного мужчины на другого. — Ты же всегда говорил, что это только ваше дело, чтобы я не лезла и всё такое…

— Юль, — позвал меня Антон, потому что Костя резко вскочил со стула и начал ходить туда-сюда, словно хищник, загнанный в клетку. Я перевела взгляд на второго брата. — Костя не то имел в виду, — сказал мне Антон. — Он просто не хотел, чтобы ты заморачивалась по поводу наших отношений. Его и моих. Понимаешь? Мы постоянно между собой выясняем, кто главный. Натура у нас такая, понимаешь? И это только между нами двумя.

— Близкие люди всегда заморачиваются по поводу отношений в семье, — постаралась донести я свои мысли до мужчин. — А вы оба четко дали мне понять, что я для вас никто, и делали это не один раз.

— Да с чего ты взяла? — остановился Костя и посмотрел на меня с таким недоумением, что до меня дошло, что он и правда не понимает.

— Юля, — опять привлек моё внимание Антон. — Костя — альфа в нашей семье. Он привык решать все, абсолютно все проблемы сам. И к этому все вокруг тоже привыкли. Это нормально у нас, понимаешь? Альфа — главный. Он всё решает. Остальные просто подчиняются. Они знают, что так правильно. Он всегда ради стаи жил и очень редко ошибался.

— Но ты же тоже решаешь? — погладила я пальцем мужчину по губам, руку он мою так и продолжал держать у своего лица.

— Я другое дело. Я бета. У меня есть право самостоятельно решать многие вопросы в нашей стае. А ты самка. Наша самка, понимаешь? Мы должны тебя оберегать, холить, лелеять, во всем помогать…

— Но Костя потребовал, чтобы я выбирала, — опустила я глаза и почувствовала сильный спазм в области груди, отчего чуть не задохнулась.

— Да твою ж мать! — рыкнули оба мужчины и рванули в коридор звать врачей.

Спустя пару мгновений в палату пришла куча народу в белых халатах, а мужчин просто выгнали.

Мне поставили укол, дышать стало легче, и я почти сразу же уснула.

Когда очнулась в следующий раз, то решила, что у меня дежавю.

Опять мужчины сидели с разных сторон и держали мои руки в своих.

— Проснулась, малыш? — спросил меня Костя, на этот раз взгляд у него был не только уставший, но и виноватый.

Я открыла рот, чтобы сказать, что да, но Антон положил мне на губы палец.

— Не надо, ничего не говори, всё хорошо, слышишь, Юль?

Я убрала его руку от своих губ и спросила мужчин:

— Вы всё еще хотите, чтобы я выбирала между вами?

— Нет, — ответили они в унисон.

— Точно? — переспросила я.

— Клянусь, что больше никогда не произнесу этих слов, а еще хочу, чтобы ты знала: ты наша самка, ты наша семья, — сказал Костя, смотря на меня очень серьезно, — и я обещаю, что буду защищать тебя от всего этого мира и, если понадобится, даже от себя. — А затем перевел взгляд на Антона.

Я тоже посмотрела на его брата, а тот в ответ хмыкнул и сказал:

— Я тоже клянусь, малыш. И прости, что сразу не сказали тебе, что ты теперь наша семья. Мы подумали оба, что ты и так это поняла. Просто привыкли к другому жизненному укладу. Совсем позабыли, что ты не волчица. Они-то по запаху понимают всё, без слов…

В этот момент я выдохнула от облегчения и радостно улыбнулась, а по моим щекам потекли слезы.

Наверное, меня слишком сильно обкололи всякими лекарствами, потому я и не прочувствовала до конца весь спектр эмоций от этих признаний, а всего лишь отголоски.

Всю следующую неделю врачи не хотели выпускать меня из больницы, как, собственно, и мои мужчины.

Они ужасно боялись, что моё сердце опять перестанет работать, и вели себя со мной как с хрустальной вазой, хотя чувствовала я себя сразу же после их признаний просто великолепно, даже голос появился и ходить я могла самостоятельно. И не только ходить, но и бегать и прыгать.

Но врачи решили перестраховаться, хоть и удивлялись тому, что я так стремительно шла на поправку по всем показателям.

По моим ощущениям, я могла бы уже спокойно домой ехать, но нет, меня заставили оставаться в больнице.

Костя с Антоном как с ума сошли, устроили мне марафон нежности и признаний.

Я и не думала, что Костя вообще способен на такое. Он даже букет цветов мне принес, а еще устроил нечто вроде романтического ужина. Антон тоже был в шоке от такого поведения брата.

Где-то на третий день мы с Антоном остались одни, Косте