И слегка охренела.

— Ой, вы очнулись? — услышала я женский голос и, кое-как повернув голову, увидела девушку в белом халате. — Так, потерпите, я сейчас врача позову, он всё это сможет убрать.

Она выскочила из палаты (а я сто процентов лежала в палате, это я поняла по цвету стен) и, закрыв дверь, куда-то умчалась.

Минут пять спустя пришел врач.

— Здравствуйте. Моё имя Ярослав Павлович, — представился мужчина. — Вы только не нервничайте, пожалуйста. Сейчас мы всё уберем, и вы сможете самостоятельно дышать.

Я качнула головой.

Оказалось, что очнулась я в реанимации.

Сюрприз!

Меня освободили от всех трубок, и я смогла спокойно дышать и даже попробовала встать с постели, но мне пока не разрешили и сказали, что еще сутки я побуду в реанимации, чтобы врачи могли убедиться, что больше я не буду пытаться умереть.

— А что со мной случилось? — спросила я шёпотом, потому что голоса пока не было из-за трубки, что торчала из моего горла несколько дней.

Да-да! Врач сказал, что я уже неделю тут кукую. Меня привезли на скорой с остановкой сердца, но смогли его запустить. Правда, я впала в кому и возвращаться не желала. А еще не хотела самостоятельно дышать, и в течение недели моё сердце запускали еще три раза. И я жила на аппарате искусственного дыхания.

— Ничего себе, — только и смогла прошептать я, когда врач мне всё это поведал.

— Будем надеяться, Юлия Валерьевна, что вы больше не станете нас так пугать, — сказал врач, что-то записывая себе в блокнот.

После его ухода ко мне подошла медсестра.

— Я уже позвонила Константину Андреевичу и Антону Андреевичу, они уже едут, — затараторила женщина, помогая мне поудобнее лечь. — Это ж надо, они так-то дежурили день и ночь в палате посменно, иногда вместе. А тут дело у них какое-то срочное образовалось, вот они и уехали. А вы буквально через час очнулись. Так неожиданно, так неожиданно…

Пока женщина продолжала тараторить у меня под ухом и одновременно выставляла на столик еду, точнее куриный бульон, я всё же пыталась осмыслить происходящее.

Как так-то? Мне казалось, что я всего полдня провела в астрале, а здесь была целая неделя? И я еще чуть не померла, оказывается?

Вот это да… значит, паук был прав?

На данный момент чувствовала я себя не очень, и всё из-за горла, а заодно и из-за катетеров, которые из меня вытащили.

И то не все.

Один в вене все же оставили.

Мне еще полагалась туевая куча разных лекарств для восстановления.

В общем, врач сказал, что продержат меня в больнице еще минимум дня три, а то и четыре. А медсестра проговорилась, что, возможно, и целую неделю. Все же не шутки, у меня сердце столько раз останавливалось.

«Что это было?» — спросила я паука мысленно, когда медсестра оставила меня в покое.

«Ну так я же тебе говорил, ты что, меня не слышала, что ли? — проворчал недовольно паук. — Нельзя тебе теперь рвать связь с оборотнями. А ты попыталась, вот и чуть не померла».

«А как это целая неделя прошла? Если я всего полдня в астрале пробыла?»

«Полдня, может, и провела, а остальное время просто забыла, ты же в коме была».

Мне послышалась в тоне паука легкая заминка.

«Ты явно мне что-то недоговариваешь», — прищурилась я.

«Да что ты ко мне прицепилась? Хоть бы спасибо сказала! Я, между прочим, жизнь тебе спас!» — вдруг резко разозлился на меня паук.

«Спасибо, — коротко ответила я и строго добавила: — Но я всё же предпочитаю знать все подробности. Не люблю, когда кто-то что-то недоговаривает».

«Ну и всё тогда! Вообще не буду с тобой разговаривать», — зло буркнул паук и затих.

Я же поняла, что этот гад явно что-то не хочет мне рассказывать. Интересно, почему?

«Слушай, паучок, — протянула я, — давай не будем ссориться, а? Я и так устала, вон сердце аж три раза останавливалось… Ну, расскажи, что случилось? Что ты от меня скрываешь? Я же чувствую…»

Но паук замолк и не собирался со мной разговаривать. И такая гулкая тишина в голове образовалась, что стало понятно: он вообще куда-то далеко свалил.

Вздохнув, я немного полежала, потупила в потолок, а затем включила телевизор. Благо медсестра оставила мне пульт.

Попереключала каналы и на одном из них наткнулась на знакомую картину.

Это же мой дом!

Я прибавила звук.

Это был новостной канал. И в репортаже рассказывали о трупах, найденных недалеко от моего дома. А еще показывали Вадима. Была найдена целая куча доказательств и его ДНК на телах девушек.

— Ходят слухи, что с маньяком расправился кто-то из местных жителей, жаль, мы не сможем с ними поговорить, так как все дома были распроданы и сейчас в селе ведется грандиозное строительство. Говорят, тут будет завод. Мать маньяка тоже уехала из местного села, и найти её мы не смогли, а на телефонные звонки женщина не отвечает. Но мы узнали из достоверных источников, что Камольцев убивал в основном местных девушек легкого поведения, которых снимал на трассе. Возможно, не на ту нарвался. И поделом ему, — протараторила журналистка.

После просмотра телевизора я слегка прикорнула, а проснулась от ощущения, что кто-то держит меня за руки и очень нежно их целует. Ага, прямо с двух сторон.

Открыла глаза и увидела сразу двух моих мужчин.

Костя сидел с левой стороны, держал мою руку и нежно целовал тыльную сторону ладони, и то же самое делал Антон, только он расположился с правой стороны.

Я невольно улыбнулась от такого нежного зрелища.

— Прости, мы тебя разбудили? — спросил Антон, заметив, что я проснулась.

— Есть такое дело, — прошептала я.

— Не говори пока ничего, — сказал мужчина.

Я заметила, что у Антона появились круги под глазами и лицо немного осунулось. Это так на него было не похоже. Мне казалось, что он всегда веселый и неунывающий. Вечно на позитиве. А сейчас…

Костя же упорно избегал смотреть мне в глаза, продолжая держать мою руку в обеих ладонях у своих губ, согревая её дыханием.

Я повернула ладонь и погладила мужчину по небритой щеке, заставляя обратить на себя внимание.

Костя наконец-то посмотрел мне в глаза, и я заметила, как сильно он постарел.

Даже морщинки вокруг глаз появились мелкие, а в волосах я обнаружила седину. Сразу она