«Сдурел⁈» — воззрился я на фамильяра еще вчера верещавшего будто его режут при моей попытке коснуться леросса.

«Он действительно не причинит вреда, но возможно поможет тебе в поисках…»

Продолжать ему не пришлось. И снова я даже не стал уточнять в поисках кого именно. Хоть кого! Я не откажусь от любой помощи. В итоге положил ладонь на шею приблизившегося демона, и… Будто провалился в собственное прошлое. Я видел то, чего не помнил. Своё совсем раннее детство.

Мир там явно был иной. Об этом говорила бирюзовая трава и листва на деревьях, сюрреалистичная красновато-розовая земля под ногами. И нежно-персиковое небо с пушистыми бело-фиолетовыми облаками. Так вот ты какой Верайн? Со скоростью света мелькали какие-то события. Я не успевал усвоить информацию, распознать слова.

Затем была Земля. Дом деда, бабка… Та что реально Викентьевна! Дед. Питер. Отец, сестра. Они действительно появились в нашей с мамой жизни гораздо позднее моего рождения. И ладно этого не помнил я по юности лет или возможно в результате магического воздействия, но сестра? Или ей тоже подчистили память? Тогда почему также не поступили с типа отцом?

Всё мелькало слишком быстро, оставалось надеяться, что вот так повторно просмотрев свою жизнь я смогу позднее восстановить некие фрагменты и разобраться в возникших непонятках? Мой побег в деревню. Появление Машки. Портал сюда. Вот уже пронеслись последние события моего пребывания на Земле. Встреча с семьей. Знакомство с Настей. Поиски. Временная иллюзия счастья. Потеря… Этот момент отозвался щемящей болью незатягивающейся раны.

Визит на Ульбрант. Разговор с Викентьевной. Все тщательно скрываемые от окружающих опасения, страхи, желания, даже потаённые фантазии личного характера. Что бы я не желал скрыть, всё оказалось вывернуто наизнанку.

Осуществление кошмаров прошлого. Там, на Земле, мне снились кошмары, в которых меня преследовала совершенно нехарактерная мне навязчивая идея, из разряда порицаемых обществом. И имелся некто способный считать мысли. Я гнал прочь ненужные мысли. Пытался абстрагироваться. Думать о чем-то ином, загнать низменные фантазии поглубже. А неведомый некто погружался в моё сознание всё дальше, откапывая там самые потаёные уголки, вытаскивая всю грязь наружу, раскрывая мои тайны.

«То что знаю я будет знать мой спутник…» — раздался в голове какой-то объемный мужской голос, и я сразу понял — это Мертон. — «У нас единение сознания. За тебя согласие на считывание сознания дал твой фамильяр. Он имел на это право…»

«Да⁈» — только и сумел отозваться я, мысленно едва не взвыв.

«Если появится информация, передам через Родни…» — известил леросс и оборвал связь, что оказалось физически ощутимо, будто тренькнула связывающая нас невидимая нить. Я убрал руку. И какое-то время еще стоял с закрытыми глазами пережидая когда пройдет головокружение от слишком быстрой экскурсии по моей жизни. Если правду говорят, что перед смертью в памяти проносится вся жизнь, то это ещё тот отвлекающий маневр…

Возвращался в особняк в смешанных чувствах. С одной стороны понимаю, что зачермышка пытался помочь, а с другой неприятно, что он стал принимать решения без моего ведома. Причем решения связанные со мной! Вот любопытно, леросс сначала спросил у Родни, согласен ли он на получение информации о моей жизни?

Понимаю, что в нашем случае, ситуация схожа с ситуацией Родни и Мертона — мы равноправные спутники друг для друга. Так повелось, что по умолчанию в основном в нашем тандеме всё решал я. Привычка из старого мира. Понимаю что Белка не питомец, а фамильяр, и даже гораздо больше этого, но всё равно чувствую ответственность за него…

В библиотеке сразу же встретил местного хранителя знаний. На этот раз сделал запрос о Земле, Верайне… Возникшая постепенно передо мною стопка книг заставила с уважением окинуть взглядом сию «скромную» личную библиотеку. Когда я делал аналогичный запрос на Картэне про Ульбрант, стопки что в академии, что в городской библиотеке многократно уступали в размерах.

Остаток воскресенья прошел насыщенно и познавательно. Мы сознательно прошлись с инспекцией по особняку, посетив все новые рабочие места девушек. Родни нещадно терзал свой мизинец, но с задачей общения справлялся — не краснел как свекла, не мямлил. Оказалось, что в отношении его фобии даже врожденный дар пасовал. И возможности попрактиковаться в общении у него не было.

Дома не было. Когда он прибыл сюда, весь штат уже состоял из мужчин. В те полгода, что он провел в академии, парень сторонился женского пола, максимально используя дар для создания отталкивающего впечатления.

Выдвигаться в академию решили в понедельник утром. Причем никаких особо интересных лекций не предвиделось, соответственно с учетом свободного посещения занятий, можно было неспеша прибыть ближе к обеду. Конечно я мог сам добраться. Причём не своим ходом, а также на карете. Но хотелось ещё немного покайфать на крыше, и напоследок порыться в библиотеке. И зачермышка умудрился в кратчайшие сроки скорефаниться с лероссом, не желая теперь расставаться с другом.

Сперва после ужина я наведался в местный храм знаний. Ещё немного просветился. Библиотекарь не стал убирать не прочитанные мной книги.

Да уж, фантастика моего, как я считал, мира нервно курит в сторонке в сравнении с реалиями. Земля действительно мир — колония, блокиратор способностей. В нём могут проявлять способности маги пробудившие свой дар находясь в других мирах. Основная масса обитателей обычные люди. Рожденные или выросшие на Земле маги ничем не отличаются от простых смертных, так как остаются заблокированными до момента перехода в другие миры Семимирья, что случается крайне редко, или до перерождения после смерти.

Мир Верайн — тюрьма. Мир суровый. Климат довольно жёсткий — днём жара по пятьдесят градусов, ночами мороз до минус десяти. Нет смены сезонов. Растительность вечно… Не зелёная. Цвета иные как я видел в собственных воспоминаниях. Изначально заселен хищными тварями с иного энергетического плана. Порой они вырывались, уничтожая всё живое до чего могли дорваться. Порталы на Верайне не работали. Только в одной небольшой локации, служившей пунктом приема новых осуждённых и отправки назад отбывших свой срок.

Об этом мире хотелось узнать побольше. О Земле я знал немало по своему опыту, хотя увидел теперь её совершенно в ином ракурсе. стало обидно за тех одаренных, что отроду там и могут до самого смертного одра не узнать о существовании магии и наличии дара у самого себя. А всё потому что судебные провидцы их уличили в перспективе совершения преступления в первой итерации магического обращения. Это зачастую и являлось причиной отправки будущего на Землю. Или в случае