Вы что устроили? — страшным шепотом, потому что пара началась вообще-то, и в рекреации тишина, начинаю я, — вы зачем ходили к нему? Вы хоть представляете, что он подумает, а?

— Вась, а тебе не похер? — так же тихо, но как-то очень-очень развратно урчит Лис, улыбаясь шало и довольно, — главное, чтоб зачет поставил, да?

— Ты… — я в поисках поддержки смотрю на Камня и вижду в его лице мрачное единодушие со словами Лиса, — вы… рехнулись? А? Вы же мне обещали! Вчера! И сегодня утром!

— Ну так мы же к нему еще в пятницу ходили, — пожимает плечами Камень.

— За… Ох… Зачем???

— Как зачем? — все с тем же легким недоумением отвечает он, переглядывается с Лисом, снова пожимает плечами, — мы виноваты, что ты заболела. Нам и разруливать…

— А вы в курсе, что, кроме вас, тут побывал Колесник, Рафик, Артем? И еще бог знает, кто? Боже… — я закрываю лицо ладонями, — боже… Какой стыд…

У меня в глазах темнеет, накатывает слабость, и в следующее мгновение я оказываюсь заперта между двух горяченных твердых тел парней. Они подхватывают меня, тяжелые ладони скользят по талии, плечам, груди, жаркий шепот добавляет слабости в голову и ноги:

— Никакого стыда, малыш…

— Забудь, маленькая.

— Никто ни слова не скажет, не посмотрит…

— А если посмотрит, скажешь мне.

— И мне.

Боже… Какие непроходимые, непробиваемые… Гады…

— Вы во всем виноваты, — шепчу я обессиленно, уже не пытаясь вывернуться, умирая от их напора и безумия, — вы… Вы мне обещали, обещали…

* * *

Они и в самом деле обещали, что не будут давить. Что больше не сделают ничего, что хоть как-то бросит тень на мою репутацию.

В воскресенье, вчера, когда пришли ко мне в комнату, предварительно, как я уже потом поняла, обезвредив Маринку при помощи Тигра.

Они принесли продукты, а еще — теплый и безумно красивый пуховик. И мой пуховик, благополучно забытый в лаборантской кабинета биологии, тоже принесли!

Я не хотела ничего брать, никого видеть. И вообще планировала в понедельник подавать заявление на перевод в другой университет и даже подыскивала варианты, потому что за эти выходные в полной мере осознала, что произошло.

И что жизнь моя, такая тихая, спокойная, незаметная, уже никогда таковой не будет.

Ну и мои соседки по общаге тоже не позволили оставаться в счастливом неведении.

Столько злобных взглядов, ехидных разговоров за спиной и прямых обвинений в лицо я никогда не получала!

И, если бы не заступничество Маринки, регулярно гонявшей от нашей комнаты общажных сплетниц и завистниц, то я бы, наверно, не выдержав, сбежала к родителям!

Но подруга проявила себя настоящим бойцом, и я, в итоге, смогла несколько часов спокойно поплакать на своей кровати без посторонних взглядов.

— Блин, Вась, ну а чего ты хотела? — вздыхала Маринка, сидя возле меня с кружкой дымящегося напитка, который прописал доктор, — вокруг тебя пляшут два самых охеренных парня универа… Ты думала, что? Что тебя по-прежнему все будут любить? Привыкай… Главное, чтоб порчу не навели, бляди завистливые. Ой… Тигрик звонит! Да, милый! Возде общаги? Но ты же, вроде… Ой, ну только на полчасика… У меня тут Васька болеет… Ага. Ну, конечно, не случится! Что не надевать? Ой…

Она положила трубку, повернулась ко мне, смущенно и счастливо улыбаясь.

— Иди уже, — вздохнула я, — хватит нянькой возле меня сидеть.

— Я на полчасика! — залопотала Маринка, спешно накидывая пуховик прямо на домашний халатик и избавляясь от трусов.

Я стыдливо отвернулась, заметив эту пикантную деталь.

Какая она все-таки безбашенная!

— Никому не открывай! — строго предупредила она, — а то воспользуются моментом, сучки!

Я кивнула, не поворачиваясь. Маринка повозилась еще немного, впихивая ноги в дутики, затем щелкнула дверь.

Я закрыла глаза, стараясь отрешиться от тревожных мыслей о дальнейшей своей горькой судьбе, когда замок на двери щелкнул еще раз…

51

То, что Лис и Камень спокойно открыли замок, ключа от которого у них, по идее, не было и быть не должно, не удивило. А вот выражение их лиц — очень даже.

Или это мне с перепугу показалось, что они взволнованы? Глаза как-то подозрительно блестели у обоих… Правда, поняв, что я вполне в себе, сижу на кровати уже и ошарашенно пялюсь на них, парни тут же всю взволнованность растеряли. Лица их синхронно сделались довольными, Лис улыбнулся своей сногсшибательной улыбкой, а на хмуром лице Камня прорезалось что-то похожее на дружелюбную усмешку.

— Малыш… — Лис, как всегда, среагировал первым, пихнул сумки, которые держал в руках, Камню, шагнул ко мне, опустился перед кроватью на корточки и мягко коснулся щеки, так нежно, что мурашки по коже побежали. Заглянул в глаза. — Ты как?

— Охуеть, картина! — Камень, офигев от манер Лиса, одним небрежным движением превратившего его в носильщика, скинул все, что ему дали, и то, что сам нес, на пол, и тоже шагнул ко мне. Правда, на корточки не стал присаживаться, а просто потеснил Лиса, из-за позы довольно неустойчивого, и, наклонившись, легко подхватил меня под локти и приподнял с кровати. Я лишь ойкнуть успела! — Маленькая, привет!

С этими словами он, не обращая внимания на Лиса, с матом поднимающегося с пола, жадно поцеловал меня в губы.

И, ох, какой фейерверк к голове запустился! Я даже не ожидала ничего подобного! Опытные губы Камня напористо и сладко терзали меня, настолько обезоруженную этим, что ни о каком сопротивлении и речи не шло! Я лишь пораженно позволяла себя целовать, покорной тряпочкой вися в мощных объятиях Лешки. Где-то на заднем плане злобно матерился Лис, что-то рыча про нарушение договора, и про то, что так нечестно, неправильно, и что он тогда тоже нихрена не будет сдерживаться. Это бормотание, завистливое и горячее, почему-то не мешало, а лишь добавляло безумия в нашу, и без того безумную ситуацию.

Камень остановился сам, оторвался от моих губ, замер, тяжело дыша и изучая мое растерянное лицо темным поплывшим взглядом. В его глазах я видела свое отражение, и это отражение казалось мне чужим. Неправильным. Порочным.

Я вцепилась в каменные предплечья, неосознанно царапая их, запрокинула голову, коса моя оттягивала затылок, тяжело вися вдоль спины и спускаясь ниже бедер.

И, клянусь, если бы в этот момент в голову Камню пришла мысль отпустить… То я бы не устояла на ногах. Хотя, шанса упасть у меня все равно не было: справа и чуть позади ощущалось горячее, напряженное присутствие ревнивого Лиса. Он не трогал и уже ничего не говорил, просто смотрел. И его взгляд, жадный, собственнический,