Воронов в этот момент популярно объяснял Крошу, почему чай из его чашки пить не стоит.

– Горячий он, понимаешь? Нет, тёплый чай у меня Линда пробовала – ничего не скажу – аж чашку вылизала, когда я отвернулся, так ей чай с мёдом понравился! И то она пасть потом проветривала. А тут-то кипяток! Язык обожжёшь!

Крош в этом активно сомневался, полностью уверенный в своём языке.

Воронову пришлось отодвигать чашку всё дальше и дальше от края, а потом он глянул на притихшую собеседницу и встревожился.

«Вроде как девушке неловко говорить, что выглядит она не очень-то: бледная, круги под глазами… Только, по-моему, ей бы полежать в тёмной комнате несколько дней, похоже, у неё сотрясение мозга».

Он припомнил, с какой высоты скатилась Ленина машина, и сам с собой согласился. «Очень даже может быть!»

Дальнейшее было исключительно дело лап Кроша!

Осознав, что чай ему жадный гость не даст, он обошёл стол и пристал к Лене – от души толкнул её в бок носом.

Она, ничего подобного не ожидавшая и пережидавшая приступ головокружения, ахнула от неожиданности, чуть было не упав со стула.

– Нет, ну, ты, друг, даёшь! Ты чего хозяйку-то сшибаешь? – Воронов достаточно времени провёл с Линдой и Зайчиком, чтобы успевать реагировать на всякие падения разных предметов и живых существ. Ловить приходилось много чего! От трёхлитровых банок с молоком и нежнолюбимого Зайчиком молотка до тётушки, которой пара козляток решила помочь залезть на чердак.

После всего этого поимка Лениного стула вместе с его владелицей была уже делом плёвым!

– Я вот думаю, а как вы с ним гулять-то будете? – засомневался Воронов, когда на шум прибежала Ленина мама и засуетилась около дочери.

– Мам, ты же погуляешь? – спросила Лена.

– Ой, прямо и не знаю… Я ж в последний раз с ним гуляла, когда он всего-то килограмм тридцать пять весил… Не уверена, что сейчас справлюсь, – коварно схитрила Виктория Сергеевна. – А Максим вчера связки на запястье потянул! – озабоченно покачала она головой, твёрдо решив не забыть сообщить об этом Максиму. – Но ты не волнуйся, мы что-нибудь придумаем!

– Ну, хотите, я могу с ним гулять, пока Лена не поправится. Я свою собаку всё равно вывожу к речке – тут от вас минут десять езды, так что запросто буду заезжать за Крошем… – Воронов засомневался было, стоит ли лезть не в своё дело, но Лену стало жалко, а Крош и ему, и Линде понравился.

Глядя вслед удаляющейся машине, Виктория Сергеевна мечтательно улыбалась.

«Ну, ведь мог же даже внимания не обратить! Какое ему дело до наших проблем! Да никакого! Подумаешь, голова кружится и сотрясение мозга да растяжение у случайной знакомой… Так нет! Сам предложил! Ну, сам же! Да, я самую чуточку схитрила… А что? Военную хитрость никто не отменял!» – решительно заявила себе Виктория Сергеевна, набирая номер мужа.

– Максим, у тебя растяжение правого запястья! – оповестила она его. – Как кто сказал? Я сказала! Не забудь об этом!

***

Понев уныло рассматривал обручальное кольцо на своей руке.

– Закольцевали! – мрачно пробормотал он и покосился на закрытую дверь комнаты. – Ну, со свадьбой тебя, Коля! – поздравил он своё отражение. Оно мрачно кивнуло. – Я вот чего думаю, а где этот котяра?

Отражение послушно изобразило недоумение и некоторую опаску…

После свадьбы прошло уже два дня, схлынула праздничная суета, и иссяк поток гостей, дружно поздравляющих Ларису и самого Понева.

– Было бы с чем! – вздохнул Николай, осознавший, что пути назад нет. Развестись-то с Ларой не проблема, а вот мама… Понева-старшая лучилась такой гордостью и была так счастлива новым браком единственного сына, что с его разводом нипочём не согласится!

Почему-то мысль о том, что он и сам самостоятельно может жить, в голову Поневу не приходила. Нет, когда-то она была, но Понев, осознавший, что придётся как-то покупать жильё, платить ипотеку, отказывая себе во многих радостях, самостоятельно устраивать свой быт, шустренько прогнал коварную мыслишку подальше. Вот она, напуганная Поневской решительностью, больше близко и не подлетала – прибьёт ещё чего доброго!

Нет-нет… сама Лара Николая вполне устраивала. Она его даже понимала в чём-то… по крайней мере, понимала больше, чем мать.

«Если бы только не кот! – вздохнул Понев, жалуясь своему отражению. – Вот так и думай, откуда он выскочит! – он осмотрел комнату сначала в зеркале, а потом в реальности. – Ну, тут вроде как его нет, – облегчённо выдохнул Николай, решивший немного подремать. – А что? Гости разъехались, домработница ушла, мама уехала, даже Лара поехала по делам… И откуда у неё столько энергии? Ну, это же просто ненормально!»

Он с удовлетворённым вздохом пристроил утомлённый организм на кровать, застеленную шёлковым покрывалом, утешая себя тем, что успеет его поправить, если Лара внезапно вернётся.

Со шкафа на Поневские умащивания умильно смотрел Амадей.

– До чего уютный мышь! Прямо хоть укладывайся рядом! Я понимаю, почему хозяйка его выбрала: он же как котик, только хуже. Интересно, а куда она уехала? Обычно она мне говорит куда: ну, на какую-то раууботу или на встряяяучу! – Амик беззвучно мяукнул, плавно вытекая из-за тяжёлых гардин. – А сегодня только погладила меня и сказала, что едет за подарком нам с ней. Как же любопытно узнать, а за каким подарком?

Амик пересёк комнату и одним махом переместился на прикроватный столик около спящего Понева.

– Постучать его по междуушью или прыгнуть? – кот с сомнением оглядел своего «мыша». – Хорошо устроился. Ладно, пусть поспит, а то прямо-таки жалко: подпрыгнет, будет вопить, обижаться. Вот чудак! Да разве на котиков обижаются?

Шум лифта прервал его размышления. Шаги Лары он узнавал издалека и даже из-за закрытых дверей.

– Пришла! – кот радостно прыгнул со столика, а потом обернулся на Понева. – Надо разбудить! Лара не любит, когда он спит днём, поругает его…

Амик ощущал некоторую ответственность за своего мыша, поэтому ловко перелетел к Поневу на подушку и энергично постучал его лапой по уху.

– Вставай! Вставай, а то тебя Лара застанет!

– Кот! Опять этот кот! – взвился оскорблённый до глубины души Понев. Спросонок ему померещилось, что его огрел чемпион по боксу… – Да я тебя!

Негромкий щелчок замка на входной двери заставил Понева замереть как суслика у норы.

– Что? Что это? Лара! – дальнейшие спешные метания от заспанного Понева ожидать было трудно, но он умел и так. Буквально за несколько секунд покрывало было приведено в первоначальный вид, подушка взбита, волосы приглажены, а само тело торопливо помещено в кресло.

– Во даёт! – восхищался Амик. – Это как красная муха, которую хозяйка называет «лазерной указкой». Вжик – и уже на потолке, вжжжих – и на полу, а потом на стенке! Не видел –