Зелёный дождевик прошуршал что-то приветственное, и Поля невольно вспомнила, как надевала его в лес, когда они ходили туда втроём.

«Мишка мне тогда подарил огромнейший боровик, прямо как букет вручил! Я таких здоровенных белых раньше и не видела, – невольно вспомнила Полина. – Да тьфу! Выброси ты этого выпендрёжника из головы! Нашла, о ком вспоминать – он на тебя и смотреть не хочет, нос воротит, а ты… Боровииик! – передразнила она сама себя. – Иди лучше делом заниматься! Рябина сама себя не пересадит!»

Нина была занята работой, когда к ней заглянула сосредоточенная племянница в дождевике с лопатой и складным ведёрком.

– И куда это ты? – Нина оторвалась от шитья затейливой сумки и воззрилась на Полину.

– Рябинку пересадить! – сосредоточенно ответила Поля.

– А Пашка?

– Занят! – мрачно ответила Поля, которая только что честно заглянула к брату и едва в него лопатой не кинула – он опять начал прятать от неё смартфон.

– А Миша?

– Причём тут, вообще, твой Мишка? – взвилась Полина. – Я сама по себе, и никто мне не нужен!

– Аааа, ну, ладно, тогда иди. Гиря только возьми, пожалуйста, – умиротворяюще кивнула Нина, улыбнувшись про себя.

– И Гирь мне не нужен! – сердилась Поля, покосившись на пса, спящего в будке под монотонный шелест летнего дождя. – Чего его таскать-то? Тут же совсем близко. Ну, почти совсем близко! – поправилась она, тихонько закрывая за собой калитку. – Рябину как раз пересажу, и поливать много не надо будет – земля мокрая. Ну, в лесу-то не такая мокрая, но там, в овражке, ручей. Наберу воды – полью, – Поля знала за собой это: если волнуешься или расстроена, расскажи сама себе что-нибудь этакое обыденное и полегче будет.

До леса она добралась по мокрой траве дорожной обочины. Резиновые сапоги луж не боялись, но было очень уж скользко! Несчастная обломанная рябинка выкопалась легко и удачно, поместилась в ведро и была успешно перебазирована к овражной осыпи, с которой вниз уже стекал поток новых слоёв земли.

– Здрасте, я ваша тётя! Ну, вот, пожалуйста, он дальше полез! – пожаловалась Поля в пространство. – Куда тебя понесло? – уточнила она у оврага. – Молчишь? Были бы глаза, отвёл бы, как этот… Уууу, рррраздрррржают все!

Она ловко выкопала ямку, поместила туда обломок рябины, прикопала, а потом аккуратно начала спускаться, чтобы набрать в ручье воды.

Полина, как правило, никогда и нигде не падала – ловкая с детства, она ещё больше развила это качество на занятиях по борьбе, но и на старуху бывает проруха, особенно если это мокрый склон оврага, уже потревоженный недавно двумя нелепыми девицами.

Она только пискнула, когда почва под ногами сдвинулась, руки соскользнули с мокрых ветвей, и она резко устремилась вниз на встречу с ручьём.

Мишка пришёл к Паше, когда тот по уши был погружён в интереснейшую переписку.

– Паш, ты занят? – Миха заглянул в комнату и, услышав что-то вроде совиного «угу-гу», пожал плечами. – Не люблю дождь. Только и остаётся, что дома сидеть. Бабуля занята с огурцами, Пашка чего-то строчит… Чего Полька делает, я и спрашивать не буду – слопает, стоит только заглянуть! Интересно, а Нина? Может, она не очень занята?

Нина как раз была занята чрезвычайно, но голову подняла, Мишке улыбнулась, уточнила, не хочет ли он поесть, и оповестила его о том, что Полина ушла в лес сажать рябины…

– Я ей велела Гиря взять, так что она с компанией.

Мишка покивал головой, тихонько убрался, чтобы не мешать, а потом обнаружил Гиря мирно дремлющим в будке.

«О-ппааа! Секундочку, а Поля тогда с кем? И почему его не взяла? – Мишка потоптался на месте, соображая, что именно надо сделать и надо ли вообще. – Если я припрусь в лес и она опять разозлится, это будет плохо, с одной стороны, а с другой… Ну, не очень-то хорошо в одиночку там ходить. Да мало ли что… А разозлится… Нууу, скажу, что пошёл грибы посмотреть! Точно! Лес-то не куплен, да? Да! Имею право так ходить!» – утешая себя таким образом, Мишка добрался до рощицы и даже правдоподобности ради немного покружил, высматривая, нет ли и в самом деле грибов.

Грибы явно были – пахло так… по-грибному, только вот на глаза, как назло, не показывались, а может, это Мишка невнимательно их искал. Его больше интересовал вопрос, что сказать, если из ближайших зарослей выскочит злющая Полинка? На Гиря он не похож, хоть тресни, а любое другое сопровождение может быть чревато…

Вскрик он услышал совершенно случайно – ветер подул в его сторону, услужливо доставив ему этот звук.

– Полька? – он нёсся, не разбирая дороги, пока не достиг края оврага. Сам чуть не съехал вниз, так скользко стало там. – Поля!

«О нееет! – Полина аж глаза прикрыла. – Да пусть бы кто угодно, но только не этот… которому даже смотреть на меня не хочется!» – прошипела она про себя.

Впрочем, сейчас Мишка выглядел совсем не так равнодушно-отстранённо.

– Поль, ты что, упала? Ударилась? – он ни разу не видел, чтобы Полина так сидела – поджав одну ногу и неловко вывернув другую. Да ещё сидела бы в почти в ручье, на кучке мокрой глины и земли.

– Не упала, а склон осыпался, – сердито ответила Поля, заподозрившая в его вопросе намёк на собственную неловкость. – И не ударилась, а ногу подвернула. Сейчас пройдёт! А ты тут чего? Чего надо?

– Эээээ, так я того… за грибами! – Мишка надеялся, что выглядит достаточно убедительно.

–Ну, так и иди за своими грибами, – озлилась Полина. Нет, если бы он сказал, что пошёл за ней… тогда другое дело, а то… грибы…, ну так и гррррыбы отсюда да поскорее!

«Опять! Ну, что ж за проклятие-то такое! – расстроился Мишка про себя. – Я же ничего такого не сказал, а она опять злится так, что от неё аж искры летят».

Вслух он произнёс что-то вроде:

– Да и пожалуйста, и пойду! – развернулся, довольно ловко забрался по склону, отлично сознавая, что Полина очень критично и сердито смотрит ему вслед. – Ну, чего вот я не так сделал? – забухтел он, скрываясь за кустами, а потом… потом вдруг сообразил:

«А ногу она, похоже, реально повредила. Да даже если это просто растяжение, вот это «счас пройдёт» не сработает. Как она поднимется-то?»

Он не стал демонстративно возвращаться, разумно решив под руки злобной фурии, которая ему так нравилась, не попадаться!

– Чего нарываться-то? Вон, она аж шипит, когда меня видит! Я просто понаблюдаю! Выберется – пойду быстренько куда-нибудь подальше! А что? Сказано же: грибы я ищу!

Он нырнул в густые заросли слева от того места, где выбрался и пробрался к краю.

– Ёлки… – только это он и сумел сказать. – Полька что, плачет?

«Придууууроооок! Вот так взял и ушёёёл!» – беззвучно всхлипывала Полина, абсолютно и напрочь утратившая