Аба-Анер пришёл в восторг и быстро закивал головой. Он был покорён этой молодой, энергичной и уверенной в себе женщиной с невероятной харизмой.

На следующий день, едва позавтракав, они снова уселись на быка и помчались на юг. Аба-Анер боялся что-то спрашивать. Он опасался, что если станет задавать много вопросов, то Сешат прогонит его. Поэтому харап молча сидел за её спиной, схватившись обеими руками за талию и млея от возможности прикасаться к ней. Аба-Анер воспитывался в строгости и до сих пор не имел серьёзных отношений с женщинами. Несколько раз ему удавалось издали подглядывать за девушками, купающимися в реке, этим и ограничивался весь его опыт. И сейчас, чувствуя ладонями под тонкой тканью накидки трепетное женское тело, он захлёбывался от восторга и даже попытался поднять руки выше, но строгий взгляд обернувшейся Сешат заставил его опустить голову и сосредоточиться на чём-то отвлечённом.

По пути они трижды останавливались на короткий отдых. Сешат почти всю дорогу молчала. На коротких стоянках она ложилась на землю, разведя руки в стороны и закрывала глаза. Полежав так, она вставала и командовала: «Едем!», после чего приученный, похоже, к её привычкам бык опускался на передние колени, и Сешат забиралась к нему на спину, а позади усаживался Аба-Анер. После последней остановки Сешат взглянула на него вызывающе-иронично:

– Ну-ка, харап Аба-Анер… попробуй сесть ты на моё место.

Он не решился возразить и залез на стоящего в коленопреклонённой позе быка. Тот никак не отреагировал, и Аба-Анер, воспрянув духом, схватился за рога. Он успел порадоваться тому, что бык, чтобы облегчить Сешат подъём, опустился и на задние ноги тоже. Но в тот же миг радость сменилась ужасом – он взлетел в воздух, сброшенный со спины сильным толчком задних ног.

Ещё не приземлившись он услышал заливистый смех, а когда упал на землю и повернулся к Сешат, её лицо склонилось над ним, и снова кровь ударила Аба-Анеру в голову, потому что ему показалось, что губы приближаются к нему, чтобы одарить поцелуем. Но как раз тогда, когда он раскрыл свои уста, чтобы принять губы Сешат, из её рта высунулся розовый язычок. Сешат, снова засмеявшись, поднялась на ноги и подала ему руку.

– Разгубастился, харап Аба-Анер! – сказала она в своей обычной ироничной манере. – Мой поцелуй надо заслужить… для начала хоть с быком научись справляться.

Он обиделся, а она увидев тоску в его глазах, сказала:

– Когда-нибудь заслужишь, я в тебя верю! А теперь поехали дальше.

И Сешат ловким движением вскочила на быка. Затем она бросила призывный взгляд на юношу, приглашая его занять своё место.

Когда течение небесного океана принесло солнечную ладью Ра в наивысшую точку, справа Аба-Анер заметил красный утёс, выдолбленный изнутри, с подобием каменной решётки спереди.

– Смотри, Сешат. Что это? – спросил он, указывая своей спутнице на необычную скалу.

– Это храм Хатхор, – ответила она. – Вот здесь я и рассталась с этими двумя детьми – Шере и Эй-Нефер.

– Как ты сказала? Шере? – переспросил Аба-Анер.

– Да, Шере.

– Так зовут сакета моего больного, Сафа.

– Вот оно что, – не удивившись, сказала Сешат. – Значит, мальчик, пошёл искать помощи для твоего больного, – и она снова насмешливо посмотрела на него.

– Я тогда ещё не лечил его, – покраснев, начал оправдываться Аба-Анер. – Я принял его умирающим и…

– И оставил умирающим, – перебила его Сешат. – Хорош харап.

– Но ему стало лучше, – продолжал Аба-Анер. – Я почти вылечил его, но тут появился этот подлый Хабау…

Сешат подошла к нему вплотную и коснулась ладонью щеки.

– Ещё даже борода не растёт, – сказала она серьёзно. – Харап Аба-Анер, переставай постоянно оправдываться, это не пристало учёному мужу, уверенному в своих силах. Твоё искусство велико, и будет ещё больше. Ты станешь хорошим харапом, и никто не будет смеяться над тобой.

Тут снова бесы заиграли в глазах Сешат, и она прыснула от смеха.

– Ты слишком серьёзен, харап Аба-Анер, – сказала она, просмеявшись. – Однако пойдём искать людей. Здесь должен найтись кто-то, кто видел этих птенцов. Рядом переправа, там всегда есть люди.

Они пошли по берегу и вскоре увидели нескольких мужчин с папирусными лодками. Те посмотрели оценивающе на Сешат, и один из них, который, похоже, распоряжался переправой, сказал, обращаясь к ней:

– Тебя и твоего слугу мы перевезём. Но бык перевернёт нам лодку.

Аба-Анер вспыхнул. Они приняли его за слугу!

– Я… – возмущённо начал он, но Сешат прикоснулась к его руке, и он замолчал.

– Нам не надо на ту сторону, – сказала она. Увидев, что перевозчики сразу потеряли к ним интерес, добавила: – Но у меня есть кое-что для того, кто сообщит мне интересующие меня сведения.

– Что знаем, скажем, о чём не знаем, промолчим, – сказал мужчина, который лежал на песке с закрытыми глазами и до сих пор никак не реагировал на происходящее.

– Десять дней назад, – сказала Сешат, – здесь были двое детей. Куда они направились?

Мужчины переглянулись, и даже тот, что лежал на песке, открыл глаза и привстал. Похоже, они были в замешательстве. Наконец, тот, что лежал, сказал:

– Здесь детей каждый день полно. И одни, и с матерями. Которые беглые, обычно перебираются на ту сторону. Которые семейные, клянчат здесь у прохожих, вроде вас.

– Меня интересуют мальчик и девочка. Девочка постарше, привлекательная. Мальчик с рыжими волосами, таких здесь не может быть много.

– Рыжий мальчишка? – присвистнул было один из лодочников, но тут же замолчал, заметив тяжёлые взгляды остальных.

Сешат подошла к нему вплотную.

– Рыжий мальчишка, да, – и она впилась своим взглядом в его глаза.

Аба-Анер уже испытал на себе этот гипнотизм Сешат. Её взгляд парализовал волю и полностью подчинял того, на кого был направлен. Не стал исключением и мужчина, на которого Сешат смотрела сейчас.

– Да я-то что… – засуетился он, безуспешно пытаясь отвести взгляд от лица Сешат.

Притягательность её глаз была такова, что сопротивляться было очень трудно. Аба-Анер задал себе вопрос, что было причиной тому – невероятное обаяние, привлекательность или во всём ощущавшаяся властность этой красавицы?

– Ну говори же, – сказала Сешат, и тон её голоса был сколь повелительным, столь и обволакивающим.

Вдруг мужчина увидел что-то то ли в её глазах, то ли в лице и, отшатнувшись, бросился наутёк.

– Я не знаю ничего, – прокричал он напоследок, убегая.

Сешат проводила его взглядом и села на большой валун у реки.

– Чего это он? – спросила она, посмотрев на того, который лежал.

– Да кто ж его знает… – ответил тот. – Может, дела какие.

– Так куда пошли рыжий мальчик и девочка? – спросила она у него.

– Не было тут таких, – сказал он. – Я точно не видел.

– Кто видел? – Сешат достала из своего пояса крупную серебряную пластину и начала играть с ней, подбрасывая вверх.

Трое стоящих переглянулись. После некоторых колебаний тот, что говорил первым, сказал:

– Мы знаем, кто может помочь госпоже. Надо только пройти