– Думаю, вы и сами знаете. Сегодня утром вы на меня даже не смотрели.

– Я не думал, что вы этого хотите.

Она даже не попыталась сдержать кривую улыбку.

– Я подошла к вам не для того, чтобы спорить. Я хочу извиниться.

– Извиниться? Вы?!

– Понимаю, от меня вы такого еще не слышали.

– Зачем? – Он прислонился к стене возле камина, склонив голову набок. – Вы ясно дали мне понять, что неправ был я, так что это мне следует на коленях молить о прощении.

Его голос звучал так язвительно, что Каллия помедлила, окинув его изучающим взглядом. Этот новый Дэрон Демарко растерял всю свою вежливость и неуверенность. Она еще никогда не видела, чтобы он держался так дерзко и решительно, скрестив руки на груди и всем своим видом выражая безразличие.

Раз уж он так свято верил в силу извинений, может, они способны их помирить. Может, ей удастся избавиться от тяжести, которая легла на сердце после рассказа Канари. Но подобрать правильные слова было непросто. Удивительно, как Демарко умудрялся проделывать это так часто.

После нескольких секунд напряженного молчания он издал тихий смешок, а затем оттолкнулся от стены, чтобы уйти.

Сердце Каллии забилось быстрее.

– Постойте.

– Думаете, я буду просто стоять и слушать, как вы меня отчитываете?

– Я не… Вы можете просто выслушать? – не выдержала Каллия, удерживая его на месте. – Я… Мне нечасто приходится это делать.

– Что делать? Гоняться за людьми, которые обращают на вас недостаточно внимания?

– Извиняться, – прорычала она.

– И почему же вы так стремитесь со мной помириться? – Он приподнял брови, глядя на нее с заинтересованным, выжидающим и в то же время нечитаемым выражением лица. Каллия помедлила. Теперь, когда все его внимание было сосредоточено на ней, ей стало не по себе.

«Дыши». Она закусила губу, надеясь, что честного ответа будет достаточно.

– Даже по меркам принцев вы честный человек. Мне кажется, поставь перед вами блюдо с деньгами и драгоценностями, и вы побежите искать владельца.

– Вы делаете из меня какого-то святого, но я не такой. – Он потер переносицу. – И я не принц.

– И все же вы человек порядочный. С моей стороны было несправедливо обвинять вас в обратном.

– Тогда почему вы это сделали? – Его взгляд стал непроницаемым и ни капли не смягчился. – Вам настолько нужно было меня прогнать?

У нее в памяти мелькнул Джек, но Каллия придержала язык.

– Я была не в себе. Выступление далось мне непросто и вытянуло из меня все силы. К сожалению, я сорвалась на вас.

Демарко просто кивнул, как будто обдумал ее слова и не нашел в них ничего подозрительного.

– Что ж, спасибо, что объяснили. Я принимаю ваши извинения, Каллия.

Тяжесть на душе начала было улетучиваться, но в это же мгновение он отвернулся и зашагал прочь. Каллия почувствовала себя так, будто ей дали пощечину.

– Погодите, и это все?

– О чем вы? Вы извинились, я принял извинения. Так обычно и бывает.

– Да, но… – Она никак не могла собрать все свои мысли в кучу. Но что? На что еще она рассчитывала? Чего хотела?

– Да и извиняться было не обязательно, – добавил он, замедлив шаг. – Я ценю ваш жест, но будет лучше, если на этом мы закончим разговор.

Кровь Каллии снова начала закипать от гнева.

– В каком смысле «будет лучше»? – потребовала объяснений она. Не для того она здесь унижалась, чтобы ее извинения бросили ей под ноги. – Не выдумывайте правила, которых нет.

– Но ведь они есть, Каллия. Вы их не видите, потому что привыкли топтать их на каждом шагу. В этом состязании есть правила и ограничения, определяющие, что можно делать, а что нельзя. – Напряженно выпрямившись, он спрятал руки в карманы. – Вы участница, я судья. Будет лучше, если мы сохраним профессиональные отношения и не будем выходить за рамки своих ролей. Договори- лись?

– И какие же правила мы нарушаем, когда просто разговариваем? – Она повела рукой, указывая на них двоих. – Вот это, по-вашему, непрофессионально? Вы предпочитаете и дальше отворачиваться каждый раз, когда я вхожу в помещение? Звучит как-то по-детски.

– Я так не считаю. – Он покосился на остальных, столпившихся в дальнем углу зала. – Послушайте, мне жаль, что я не могу относиться к вам по-особому, как вы хо- тите…

– Я не хочу особого отношения.

– Тогда чего? Чего еще вы от меня хотите? Дружбы? – Он резко рассмеялся, скорее над собой, чем над ней. – Я просто имя в списке. Просто судья.

Каллия считала его своим осторожным союзником, но теперь стало ясно, что она ошибалась. Демарко так старался избавиться от нее, что забыл, благодаря кому она здесь оказалась. Это он увидел в ней потенциал и дал ей шанс. Это дорогого стоило.

– И что с того? – возразила она. Ее ноздри начали раздуваться. – Разве было бы так ужасно, если бы мы стали друзьями?

– Судя по тому, как мы общались до сих пор, сомневаюсь, что это возможно.

– Значит, по-вашему, нам лучше быть врагами?

Уголки его губ приподнялись, и сердце Каллии забилось чаще. Но свет, озаривший его глаза, погас, стоило ему направиться в центр зала.

– Пора возвращаться к остальным, – резко произнес он.

Пусть прячет улыбку сколько угодно, но Каллия все видела. Видела, как эта улыбка готова была стать шире, но он ей не позволил.

– Вы еще оттаете, Демарко. Я намного приятнее, чем можно подумать, напоровшись на мои шипы. Вот увидите. – Каллия последовала за ним, лениво щелкая каблуками сапог. – Может, потренируемся вместе? Повторим фокусы и упражнения…

– Нет, я не могу. Нельзя. – Демарко бросил на нее недовольный взгляд через плечо, потом быстро, осторожно осмотрел зал, высматривая остальных, хотя они давно уже были далеко. – Послушайте, я принял ваши извинения. Давайте закончим этот разговор.

С этими словами он зашагал прочь, не оборачиваясь. Каллия почувствовала укол одиночества, который перерос в жар, заливший шею и щеки.

Она извинилась, признала, что была неправа. Чуть ли не умоляла его стать ее другом. За многие годы ей доводилось оказываться и в более неловком положении. Бывало, что посреди выступления ее подводил костюм. Каллия помнила, как презрительные взгляды мужчин скользили по ее телу, неотступно следуя за ней.

Но то, что случилось сейчас, было настоящим позором, иначе не назвать.

Она вонзила ногти в ладони. Обжигающий стыд безжалостно терзал ее изнутри.

«Отстранись, огневичка», – шептал ей когда-то Джек во время тренировок. Он всегда повторял, как важно волшебнику уметь находить силу внутри себя. Зависимость от других делает тебя слабым. Магия всегда была одиноким даром.

«Твоя сила в тебе самой».

«Отстранись».