- Пойдем, пощщекочим хозяев.

Согнувшись пополам орк нырнул в лаз. Этли последовал за ним.

Судя по всему, они оказались в подвале. Темнота стояла такая, хоть глаз коли, но откуда-то сверху еле различимо мерцала слабая полоска света. Стараясь не переломать ноги, они двинулись к свету. Поднявшись по небольшой, в три ступеньки, лестнице Этли слегка приподнял крышку подпола. Там наверху, мерцало пламя свечи. Резко откинув крышку, Этли одним махом выскочил наверх.

Комната была пуста. В неровном дергающемся свете он разглядел два стола. На одном высилось нечто массивное и лишь спустя пару мгновений Этли понял - человеческое тело. На другом громоздились склянки, пузырьки и куча другой посуды.

- Да это нашш купчина, - произнес Таштаг.

Этли взял в руки свечу и шагнул к столу. Он скривился от отвращения, тело купца, выпотрошенное словно рыбина на кухне, удерживали веревки. Ноги ниже колен отсутствовали, видимо, злодеи, кем бы они не были, готовились избавиться от трупа.

- Там! – выкрикнул Таштаг и бросился куда-то во тьму.

Этли хотел уже последовать за ним, но краем глаза заметил движение в другой стороне. Сжимая в одной руке корд, а в другой свечу, он осторожно двинулся вперед. Пройдя узкий дверной проем, Этли оказался в большой комнате. Он встал замерев, такие комнаты он видел уже не раз. В богатых домах, лачугах, заброшенных строениях, темных подвалах. Везде они были одинаковы. Жертвенные места на стенах, обрамляли надписи на эльфике: высоком и низком. Здесь, несчастных рвали на куски, медленно потрошили, сдирали кожу и прочее, на что хватало больной фантазии жаждущих вечной жизни.

На низком эльфике, том языке на котором эльфы говорили сейчас, были написаны ритуальные фразы и гимны. На высоком. А на высоком, как и всегда - бессмыслица, символы, лишенные сути. По какой-то причине, культистами всегда оказывались профаны. Неизменно.

В дальнем углу послышался негромкий звук. Этли двинулся на него, готовый в любой момент полоснуть кордом любого, кто там скрывается. Но когда свеча осветила угол, он оказался пуст.

- Этли, ссукин ты сын! – раздался из глубины дома крик Таштага. – Он же ссбежит!

Этли поспешил на помощь. Позади что-то негромко хлопнуло, словно закрылись дверцы шкафа. Этли вновь обернулся и посветил свечой в пустую комнату.

- Этли, он в твою ссторону побежал!

Этли успел сделать несколько шагов, как перед ним выскочила темная фигура. Он успел заметить бледное лицо, распахнутый рот. Незнакомец визгливо вскрикнул и помчался прочь. Этли бросился за ним. Свеча погасла и преследование продолжалось в полной темноте. Впереди послышалась возня, щелкнуло и Этли увидел силуэт человека на фоне распахнутого дверного проема.

Ушел!

Но тут же, огромный силуэт заслонил и человека, и проем. До слуха долетел звук рассекаемой плоти. Что-то грузно упало на пол и дверь с силой захлопнулась.

- От меня еще никто не убегал!

Таштаг засмеялся.

- Зажжем огонь, посмотрим на этого шшусстряка.

Этли принялся высекать огонь из огнива. Когда свеча вновь запылала они оба склонились над трупом. Это был старик с покрытым струпьями лицом. Его лицо исказил страх, распахнутый рот смотрел темным провалом.

- И что, этот ссморчек завалил нашшего купца? – удивился Таштаг.

- Может опоил чем-то, - неуверенно произнес Этли.

Его не отпускало ощущение, что он уже видел этого человека. Он поднес свечу ближе к лицу покойника. Да это же…

- Я знаю его, - сказал Этли, - видел, еще летом. Но тогда он был нищим и жил в Норах.

- Он и ссейчасс, не магнат, - заметил орк.

Этли кивнул. Навряд ли, этот старикан мог быть изувером, убивающим девиц и избавляющимся от их тел. Да та девица, дочь ременщика, могла бы просто отдубасить его. Но, тело купца лежит в соседней комнате, и явно его разделывали, чтобы незаметно вынести. Так и действовать старик мог не один. Но теперь то он мертв, даже если его подельник сбежал, Этли вспомнил странный хлопок в комнате с эльфийским письменами.

Ладно, может быть попытки призвать Мириад прекратятся. Хотя бы на время.

- Пойдем отсюда, - сказал он Таштагу. – Нам больше тут делать нечего.

Орк кивнул:

- Не забудь, по дороге расссказать мне, чем ты тут занимаешшьсся.

Этли усмехнулся. Рассказ будет долгим.

***

Вечером следующего дня Волган возвращался домой из доков. Уставший, как собака, он проклинал темноту, что не позволяла пройти, не споткнувшись. Да еще этот болтун Этли. Хочет поговорить с ним? Что ж, Волган готов задать перца никчемному бродяге. Хоть на кулаках, хоть с оружием. Лавенка, правда, расстроится. Эта дура привыкла уши развешивать, когда Этли начинал врать про свои странствия. «Я великий путешественник, был в Вендалане, Новоземье и у беса в жопе. А еще у меня взгляд, как у живодера и половина хари застыла пожизненно. Вот какой я красавчик».

Волгана прям подмывало увидеть, как ледяной взгляд Этли сменится животным страхом. А так обычно и бывало с теми, кто нарывался на Волгана. Да, а потом в Окицу. Зря он ушел оттуда, жизнь хотел посмотреть. Вот и насмотрелся. Тяжелая работа, нелюбимая жена, да и не жена даже, просто покуражится перед товарищами захотелось, авторитет завоевать. Заступился за девку, а теперь, вот и не бросить ее, сгинет ведь одна и жить с ней мочи нет. Детишек не рожает. Эх, тянет его Лавенка в Бездну.

Да еще этот прыщ Этли. И дружок его – орк, но тот хотя бы забавный. Пожалуй, единственный о ком Волган мог сказать хорошее был Руди. Золотой души человек.

Навстречу кто-то спешил. Закутанный в плащ, с капюшоном на голове, что немудрено в такую-то холодину. Человек проходя мимо Волгана вдруг что-то бросил в него. В лицо здоровяка ударила какая-то тряпка.

- Да я тебя! – Волган озверел от наглости прохожего.

Он повернулся, чтобы догнать наглеца и дать ему пару крепких затрещин. Но ноги вдруг стали ватными, улица поплыла перед глазами, а его нестерпимо замутило. Волган зашатался словно пьяный, сделал несколько шагов и упал.

Пришел он в себя от того, что ему в рот вливают нечто тошнотворное. Он попытался отстранится, но крепкие руки сдавили ему челюсть. Он открыл глаза. Голова нестерпимо болела. В темноте Волган разглядел, как кто-то отошел от него на несколько шагов.

Волган сел. Схватился за голову и…зарыдал. Он выл и всхлипывал, мычал и мотал головой.

- Как же я