Складывать те камни руками

Успокой нас криками рваными

Веди за берега и гавани

Уйми нам боль, спой, успокой

Удивительно, но музыканты очень точно подхватили песню. А после завершения и нескольких минут полнейшей тишины был шквал оваций и просьб сыграть ещё. Я и сыграла ту песню, что вспомнила в тот момент. Кажется, у мужчин случился разрыв шаблона.

Сегодня всё как и всегда:

Планета весело живёт:

Цунами сносит города,

От стресса людям крышу рвёт

На лапах,

Когтистых мягких лапах,

Крадётся страх за то что

Произойдёт со всеми нами завтра.

Кто-то снова

Огромный миксер включит

И размешает наши

Сомненья, радости и неудачи!

Никого не слушай,

Ничего не бойся!

Мир давно сошёл с уча,

Сядь и успокойся!

Ты опасаешься людей,

Тебя так просто запугать,

И свежий выпуск новостей

Тебя не радует опять.

На лапах,

Когтистых мягких лапах,

Крадётся страх за то что

Произойдёт со всеми нами завтра.

Кто-то снова

Огромный миксер включит

И размешает наши

Сомненья, радости и неудачи.

Никого не слушай,

Ничего не бойся!

Мир давно сошёл с уча,

Сядь и успокойся!

Сядь, успокойся, и слушай внимательно,

Всё за тебя решено окончательно.

Выкинь все глупости, выкинь премудрости,

Просто живи вопреки своим трудностям.

Вот интересно, им явно часть слов не известна, но они не обратили на это внимания. Обе песни восприняли просто великолепно. Страшновато, конечно, было принимать поздравления от этих двухметровых мужиков, но главного я достигла. Отчуждённость и подозрительность сошли на нет.

Под обещания к следующему своему посещению спеть не менее интересные песни я покинула кабак. Ифор встретил меня как-то дёргано. Хотела сначала посмеяться, а потом передумала. Он всё-таки искренне за меня волновался, не стоит над этим иронизировать.

Одно было понятно по итогам этого вечера: далеко не всем нравятся изменения в политике королей, многие хотели бы вернуть прежнее. И вот тут возник очень логичный вопрос, который у меня должен был возникнуть значительно раньше. А где прежние короли и королева? На часть из этого мне ответила уже моя память. Из трёх предыдущих королей один погиб под завалом в горах (конечно, чисто случайном, или мне уже везде заговор чудится), второй долго мучился желудком, который и подвёл его в конце концов. И опять, что должно быть такого с желудком, чтобы от этого умереть? У меня только одно объяснение: его долго и упорно травили. Королева, мать всех моих мужей, после смерти второго мужа слегла, а потом и умерла, так и не придя в себя от утраты. Такого блаженства я тоже не понимаю, поэтому даже предполагать ничего не буду.

Остался один король, но по закону один неженатый мужчина не мог занимать такой пост, поэтому он выполнил последнюю волю королевы (женил сыновей на графине Монтеро) и передал бразды правления сыновьям. Где он?

Этот вопрос я задала Ифору. Оказалось, что после передачи власти вся она переходит к новым правителям и предыдущие не имеют права вмешиваться, а где сейчас бывший король, он не знал.

— И что? Он не мог помочь этим… в смысле сыновьям разобраться со всем? Наставить, так сказать, на путь истинный?

— Я не могу знать причин, но точно скажу, что ни один из предыдущих королей не вмешивался в дела своих сыновей, — ответил мне тогда Ифор. А я всё равно чувствовала себя тугодумкой. Ну не укладывалось это в моей голове. Только и больше объяснений от мужчины требовать я не стала. У них вообще своя логика, далеко не всегда поддающаяся моему пониманию.

Уже в доме мадам Олорки я раскрыла конверт. Внутри оказалась внушительная сумма и документы. Даже портрет был. И там был изображён более молодой министр торговли, импонирующий мне граф Лурье. И вот в предательстве я могла подозревать кого угодно, но этот мужичок хоть и хитрый, однако не внушал чувства предательства, а своим ощущениям я привыкла доверять.

Именно поэтому на три дня к графу Лурье Ифор приставил наблюдателей. Но ничего сверхъестественного они не обнаружили. Граф занимался своей положенной деятельностью, по крайней мере, в эти дни. Тогда я дала задание следить за остальными министрами. Ну не могут при такой ситуации все быть невиновными.

25

— Ваше Величество, — шокированно выдохнул дворецкий графа Лурье, когда время вышло. Завтра мне нужно было отчитаться в выполнении заказа или провале. И конечно, провал меня не устраивал.

— Я могу переговорить с графом Лурье? — изобразила я спокойствие.

— Безусловно, — поклонился мне дворецкий, пропуская в дом, а потом проводив в гостиную. Меня усадили на диванчик и почти убежали. Да и самого графа не пришлось долго ждать.

— Миледи, чем обязан вашему визиту? — натянуто улыбался он. Почему? Чего-то боится? Чего?

— Вот подумала, что у всех уже была, а с вами приватно не общалась. Решила исправиться, — улыбнулась я, но думаю, что моя улыбка была не менее натянутой.

— Ох, это большая честь для меня — принимать в своём скромном жилище саму королеву, — скромничал он. Его дом никак нельзя было назвать скромным, вся обстановка и отделка были явно дорогими, качественными и уникальными. Только здесь чувствовалась рука женщины. Потому что не было вычурности, помпезности. Обстановка была дорогой, но не кричащей.

— Не скромничайте. Ваш дом обставлен со вкусом и достоинством. Ваша супруга хорошо постаралась.

— В последнее время домом занимается моя дочь, но я передам ей ваши слова. Уверен, они будут ей приятны.

— А где же супруга? — удивилась я, точно зная, что он женат. И только сейчас до меня дошло, что и в донесениях наблюдателей ничего не было о жене, только маршрут графа и его юной дочки.

— Моя супруга хворает. Второго