– Аааааааавгууууууст! – не сводя с меня хитрых глаз протягивает Аасма. – Мне нужна твоя помощь, дорогой!

Не сильно громко крикнула, он её точно не услышал. Просто даёт понять, что ждать она больше не станет. Вариантов нет – придется подняться. Но как же быть с ногой? Что делать с остатками еды под матрасом? Даже если я смогу перетерпеть боль и она не обратит внимания на ногу, кусочки пищи точно заметит.

Мне конец.

– Ты и твой дебил-муженек или кто он тебе там? Вы оба конченые уроды, ясно? – Аня всё не успокоится, злость разрывает её на куски. – Говорю ещё раз: не видать вам никакого ребенка! Рожай сама, тварь! Хотя… как же… ты же бесплодная! Больная!

Кажется, это и не злость уже. Аня в глубоком отчаянии. Такова её реакция на очередной наш провал.

– Долго мне ждать? – Аасма складывает руки на груди. – Авгууууууст!

– Да встаю я, встаю! – потея и дрожа отвечаю я, а затем начинаю подниматься.

– Тупая уродина! Доска хренова! – беснуется Аня. – Да кто от тебя вообще захочет детей? Разве что этот безобразный гоблин! Вот и весь твой удел, слышишь? Семейка уродов! Хера вам лысого, а не ребенка! Убивайте, режьте, делайте, что хотите! Мне насрать на вас, ясно?

Аасма огорченно, долго вздыхает и, поджав губы, оборачивается к Ане.

– Я поговорю с тобой после того, как разберусь с этим, – указывает своим кривым пальцем в мою сторону. – Тебе придется ответить за каждое слово.

– Да пошла ты в жопу, дура высушенная! – рявкает Аня. – Ты меня слышала? Мне насрать на тебя и твоего лысого урода! Я не отдам ребенка! Лучше сдохну, чем рожу и оставлю его вам, шизофреники!

Анин запал ярости настолько заразителен, что я тоже загораюсь. Фитиль, присоединенный к чаще моего терпения заискрился, таймер бомбы, заложенной в ней, дал обратный отсчет. Мириться со всем этим безумием больше нет сил. Чертовы мухи выдали меня и теперь мне уже точно не отвертеться. Расплата будет неминуемой.

Осознавая это, я чувствую, что со мной происходит нечто важное и глобальное. Перед лицом грядущего ужаса из меня начинает лезть наружу вся чернь, какую только можно представить. В каждом из нас живет и психопат, и мазохист, и маньяк, и множество других подозрительных и опасных личностей, просто большинство людей умело маскирует их под маской приличия и добропорядочности на протяжении всей своей нормальной как у всех жизни, однако иногда наступают моменты, когда они прорываются наружу и их уже не остановить.

Видимо, сейчас тот самый случай.

Я уже встал в полный рост, стараясь вести себя как можно естественнее – не сгибать сильно травмированную ногу, не поддаваться боли, отражая ее на лице. Аасма, зыкнув на Аню, оборачивается в мою сторону. Делает шаг, второй. Между нами метра два, не больше.

Руки у меня инстинктивно сжимаются в кулаки.

Аня в исступлении дёргает цепь и всё орёт.

– Поднимай матрас! – командует Аасма, выпучив зенки.

Уровень моей ненависти к этой жабе достигает апогея – готов уничтожить её одним лишь взглядом, сжечь к чертям. Как же мне всё это надоело – ждать, бояться, надеяться, пресмыкаться. Сколько можно?

– Это еще что такое? – спрашивает она, указывая на мою изувеченную стопу. – Что с твоей ногой? Что ты сотворил с ней?

– Оставь нас в покое, тварь! – кричит ей в спину Аня. – Просто уйди отсюда!

– С твоей ногой беда! – умозаключает очевидное Аасма. – Что ты с ней сделал?

Я всё гляжу на неё с нарастающей ненавистью, а она, не отдавая себе в этом отчета, подходит ближе – хочет разглядеть как следует мою ногу. Посмотреть там и вправду есть на что – припухшая синева поднялась выше щиколотки и поползла к колену, сама стопа налилась кровью изнутри, покрылась местами тонкой сеткой вен.

Про матрас и мух Аасма уже забыла. Теперь её волнует только моя нога.

Мерзкая паскуда! Возомнила себя исключительной, уверовала в свою безнаказанность!

– Подними ногу! Покажи мне её! – вопит она. – Быстро!

…командует мной, угрожает, запугивает своим уродом постоянно…

Опершись рукой о стену, я выставляю покалеченную ногу, хладнокровно демонстрируя ей своё увечье.

Охнув, Аасма подходит еще на шаг ближе и склоняется, опершись о колени, а я бессознательно оцениваю расстояние, лежащее между нами.

Чтобы достать до неё и убить.

– Это кто сделал? Ты что ли? Чего добивался? – спрашивает она, нахмурив брови.

Хотела еще что-то сказать, но успела лишь открыть рот и искривить лицо от испуга, потому что я уже сорвался с места и полетел к ней навстречу, наплевав и на боль, и на всё остальное.

Пропади оно всё пропадом.

Конечности двигаются сами – я просто наблюдаю за всем, хоть и не понимаю вовсе, что происходит. Словно меня поместили в тело другого человека, движения и решения которого я не в состоянии контролировать.

Разбежался на сколько позволяла цепь и просто прыгнул, вытянув руки. Не знал точно, достану до неё или нет – это уже не имело значения. Я в любом случае подставился и с мухами и с ногой, так что терять нечего.

Забыл обо всём – о боли, Августе, об Ане, ребенке, о себе. Видел перед собой только её – эту мерзкую тварь, лишившую меня свободы и испоганившую всю мою жизнь.

Аасма отскакивает назад, лихорадочно выбрасывая вперед тощие долговязые ноги, но моей прыти оказывается достаточно, чтобы настичь её в последнюю секунду и крепко ухватить за щиколотку. Тут же хватаю её вторую ногу и тяну со всех сил на себя. В каждое движение чуждый и пугающий меня Руслан вкладывает максимум усилий.

Аасма падает, ударяясь затылком о пол и истошно взвывает. Зовет на помощь Августа разумеется.

Но его нет поблизости – ушел куда-то.

Ты сама ему приказала пойти заняться трупом полицейского, не так ли? Твой лысый урод не слышит тебя! Ха-ха!

Сжимая до звона в ушах челюсть, я подтягиваю Аасму к себе еще ближе. Извиваясь как змея, она стремится выдернуть ноги, но хват у меня крепкий – просто так ей не вырваться.

Пытаясь встать, я упираюсь коленями в пол и ушибленная нога тут же взрывается от боли. Руки мои невольно ослабевают и Аасма, воспользовавшись шансом, выдергивает ноги. Мне уже кажется, что я допустил фатальную ошибку, но какая-то сила вдруг резко оттягивает её назад, не давая подняться.

Это Аня.

Вцепившись в Аасмин хвост, упавший на пол, она сначала дернула его на себя изо всех сил, а после тремя мощными рывками подтащила её к себе. Аасма орала,