Городского Собрания.

Внимательно и не один раз перечитывая Указ ЕБН о Северном завозе, он наткнулся на любопытные параграфы. Их скрытая суть сулила городу большие возможности. Можно было посвящать в них Панова.

На очередном совещании у Мэра по вопросам обеспечения города Панов завел разговор, что некоторые организации задерживают оплату талонов. Дал распоряжение своим службам не выдавать талоны не следующий месяц до погашения задолженности.

— Мне же с бюджетом за поставки надо рассчитываться, — закончил он совещание.

Работники администрации разошлись.

— А Вы что сидите? — обратился он к Владу и Борису, — вроде бы всё оговорили.

— Нет, не всё, — ответил Влад. И задал мэру неожиданный вопрос:

— А зачем возвращать деньги за Северный завоз в бюджет РФ? Они что, нам не пригодятся?

На лице Панова было нарисовано десяток знаков вопроса,

— Что Вы задумали!? Это же невозможно!

— А Вы читали Указ о Северном завозе?

— Конечно! И мои отделы все прорабатывали.

— Ну и где там говорится о возврате средств? — тихо спросил Влад.

— Так это же само — собой, — мэр поперхнулся, — и что?

— Открываем Указ, — начал Влад монотонным лекторским голосом, — читаем:

«Настоящие средства выделяются для своевременного обеспечения предприятий и населения труднодоступных районов Крайнего Севера и приравненных к нему территорий продукцией и материалами…», и так далее.

А вот в последней главе сказано:

«Контрольно — ревизионному управлению при Президенте РФ, Счетной Палате, Генеральной прокуратуре, — тут еще пяток организаций перечислено, — принять меры по проверке целевого использования выделенных данным Указом средств.

В случае выявления их нецелевого использования, эти средства подлежат перечислению в бюджет РФ».

— Какая цель завоза? — продолжал разжёвывать Влад, — обеспечение предприятий и населения?

— Таааак, протянул мэр, — начинавший уже что — то улавливать.

— Куда мы направляем ресурсы, полученные по программе Северного завоза? — нарочито медленно продолжал свою мысль Влад, — правильно, населению и предприятиям.

— Есть ли у нас нецелевое использование выделенных ресурсов?

— Нет! — громко выдохнул мэр.

— И последний вопрос, риторический, — Влад улыбнулся:

— Должны мы возвращать средства в бюджет?

Панов не верил своим ушам, но возразить было нечего. Он ошарашенно помолчал, взял у Влада брошюру с Указом и еще раз пробежал заложенные страницы.

— Не Указ, а Сказки Щехерезады! 1000 и одна ночь!

Потом тихо спросил:

— Так что же делать с деньгами? Это же миллиарды…

— Вот это деловой вопрос, — облегченно вздохнул Влад.

— У нас уже вся схема продумана. Мы создаем совместный некоммерческий Фонд при администрации. Назовем его «Навигационный». Будем взымать с организаций и населения деньги за бензин как положено. «ГКЛ» по договору получает оговоренный процент за работу по хранению и отпуску ГСМ. Остальное идет в Фонд и будет потрачено в следующую навигацию, не дожидаясь Указа. Его вообще может не быть.

На том и порешили. Только вот Панов то и дело нарушал Устав Фонда и брал из него то на повышение зарплаты бюджетникам, то на оздоровление детей в летних лагерях. Так что к следующей навигации опять надо было брать кредиты. Но эти деньги очень здорово помогли Панову сводить концы с концами и укрепили его авторитет у населения.

Он был уверен в победе на предстоящих выборах. И действительно, его деятельность отличалась от манеры прежнего мэра Ткачука все вопросы решать «под ковром», и за каждой мелочью бегать в комбинат. Почувствовали свою необходимость и народные депутаты. Теперь они решали главные вопросы городской жизни.

Но прибывшие из Столицы имиджмейкеры и пиар менеджеры не были столь уверены. Они прочесали весь промрайон, пообщались с народом в неформальной обстановке. Говорили и с работниками комбината и с медиками, учителями, парикмахерами, таксистами.

Вырисовывалась такая картина.

В комбинате многие люди сочувствовали бывшему мэру:

— Как-то не по-людски с ним обошлись! Выбирали всем миром, а сняли тихо. Наверное, он за народ пострадал.

Были и такие, что поддерживали Панова:

— Молодой, много нового сделал, а Ткачук пьяница был…

Бюджетники склонялись поддержать нового мэра. Зарплату он им поднял неплохо.

Так что рекомендации специалистов были подробными и конкретными. Особенное внимание уделили предстоящим выступлениям на предприятиях и, особенно, на телевидении. И тут Панов заартачился:

— Вот этого я говорить не могу, не буду врать избирателям! И это неправда. Тоже не буду.

Приезжие развели руками.

— Это что, детский сад или политическая борьба? — с досадой спрашивал старший.

— Вы что думаете, Ваш соперник будет блеять как овечка? Да он втрое больше наврет, чем мы тут планируем.

Но Панов закусил удила. Был самоуверен, думал выиграть выборы в «белой манишке». Не пошел он навстречу и главной рекомендации советников. Дело в том, что у нового мэра была своя пассия. Он довольно открыто демонстрировал свои отношения с любовницей. Хотя с семьей не рвал отношений и не заговаривал о разводе.

Подруга его была женой его личного водителя. Работала раньше бухгалтером в «Горбыткомбинате». Панов, видимо, играл в этой паре роль отнюдь не руководящую. Она быстро добилась перевода в администрацию. Да не кем — ни будь, а замом по финансам! Властная по натуре, крутая по нраву хохлушка, сразу взяла все финансовые потоки под свой контроль. Даже мэру не всегда удавалось проводить свои распоряжения в жизнь. Оксана Ивановна умела стоять на своём!

Ну а по традиции еще советских времен, финансами в госучреждениях заведовали женщины. И с каждой из них новая начальница городской казны успела поссориться. А Бюджетная сфера — это на 70 % женщины — медики, учителя, библиотекари… И во всех коллективах с азартом обмусоливался «роман» городского головы и его пассии. Конечно, в самом негативном плане.

Приезжие советовали Панову за две недели до выборов уволить свою Оксану. Это был бы самый сильный ход в предвыборной борьбе!

— Выиграете выборы, тогда хоть женитесь. Хоть обратно ее на любую должность возвращайте. Дело будет сделано. Тысячи голосов женщин — бюджетниц вам гарантированы.

Панов уперся намертво! Борис и Влад не могли его уговорить.

Конец был печальным. Во втором туре Панов проиграл Ткачуку около двух процентов и вскоре уехал из Северска.

Ну а через 3 дня в «ГКЛ» пришли люди в масках.

1996 г.

«Умный в гору не пойдет. Умный гору обойдет».

Лозунг альпинистов

Новые владельцы Северского комбината продолжали жесткую политику увеличения кредиторской задолженности, то есть, долгов. Не платили ни государственным предприятиям, ни мелким и средним предпринимателям, честно исполнившим свои обязательства. Они преследовали одну цель — как можно ниже опустить рейтинг комбината и скупить побольше дешевых акций с рынка. Им нужен был не просто контрольный пакет. Его они получили в результате жульнических «залоговых аукционов». Им нужна была безраздельная