безопасности, был бывшим членом совета директоров United Fruit. Заместитель государственного секретаря Уолтер Беделл Смит говорил о своем желании войти в совет директоров "Юнайтед Фрут" и сделал это, покинув Государственный департамент в конце 1954 года. Энн Уитман, личный секретарь Эйзенхауэра, была замужем за директором по рекламе компании United Fruit Эдом Уитманом, который снял фильм "Почему Кремль ненавидит бананы". Ни одна американская компания никогда не была так хорошо связана с Белым домом.

В середине ХХ века Соединенные Штаты были мировым гигантом, богаче и могущественнее всех остальных стран. Их армия была в 140 раз больше армии Гватемалы, территория - в 90 раз больше, население - в 50 раз больше. Американские компании играли решающую роль в жизни Гватемалы, в то время как Гватемала не имела никакого влияния в Вашингтоне. Соединенные Штаты были связаны паутиной союзов со многими могущественными державами мира. Гватемала же была окружена целым созвездием враждебных тиранов: Анастасио Сомоса в Никарагуа, Рафаэль Трухильо в Доминиканской Республике, Фульхенсио Батиста на Кубе и Маркос Перес Хименес в Венесуэле. Несмотря на этот дисбаланс, братья Даллес считали Арбенса серьезной угрозой для США.

Многие в Вашингтоне руководствовались убеждением, распространившимся в коридорах американской власти после "конституционного переворота" 1948 г. в Чехословакии: любое правительство, допускающее хоть малейшее влияние коммунистов, рано или поздно окажется под властью Москвы. Четыре коммуниста занимали места в Конгрессе Гватемалы, состоящем из 56 членов. Еще двое были близкими советниками Арбенса.

"В Чехословакии правительство назначило министра внутренних дел из числа коммунистов, а затем в один прекрасный день произошли перестановки, и коммунисты внезапно оказались у власти", - вспоминал спустя годы один из ветеранов ЦРУ. "Урок, который мы извлекли, заключался в том, что нельзя допускать коммунистов к власти ни на каком посту, потому что в любом случае это будет использовано для захвата власти. И если страна не следовала этому правилу, она становилась нашим врагом".

В конце 1953 г. ЦРУ подготовило первое предложение по операции, названной им PB/Success, - "общий, всеобъемлющий план комбинированных открытых и тайных операций крупного масштаба" в Гватемале. Оно начиналось с перечисления проступков Арбенса. Он превратил Гватемалу в "ведущую базу операций коммунистов, находящихся под влиянием Москвы, в Центральной Америке", установил "бюрократию с преобладанием коммунистов" и проводил "агрессивно ужесточающуюся антиамериканскую политику, направленную непосредственно против американских интересов".

"ЦРУ поставило во главу угла оперативную работу по сокращению и возможной ликвидации власти коммунистов в Гватемале", - говорилось в заключении документа. "Получено соответствующее разрешение на тесное и оперативное сотрудничество с Министерством обороны, Государственным департаментом и другими правительственными учреждениями в целях поддержки выполнения поставленной ЦРУ задачи".

Это разрешение могло исходить только от Эйзенхауэра. Вскоре после его получения Аллен заявил своим подчиненным, что эта операция является "самой жизненно важной в агентстве".

"Аллен Даллес стал исполнительным агентом проекта PB/Success [и] поддерживал тесную связь с планированием через личных помощников", - пишет историк разведки Джон Прадос. "Ключевые разговоры проходили в кабинете самого Аллена Даллеса.... [Он] округлил бюджет ЦРУ до крутых 3 млн. долл., когда отправился в Белый дом просить денег".

Арбенс, не зная об этих разбирательствах, продолжал вести себя вызывающе. В начале 1954 г. он заявил, что "Гватемала сама решает, какая у нее должна быть демократия", и потребовал от внешних держав относиться к латиноамериканским странам не только как к "объектам монополистических инвестиций и источникам сырья". Time назвал это "самым откровенным прокоммунистическим заявлением, которое когда-либо делал президент".

Пока продолжалось планирование "PB/Success", Аллен начал другую операцию в Центральной Америке, менее масштабную, но, возможно, более разрушительную. У него и Фостера возникла сильная неприязнь к другому откровенному демократу этого региона - президенту Коста-Рики Хосе Фигерасу. Фигерас был избран на пост президента в 1953 г. после победы над восстанием, поддержанным коммунистами, что должно было сделать его героем в Вашингтоне, тем более что он получил образование в США, женился на американке и глубоко проникся принципами "Нового курса". Однако, придя к власти, он провел земельную реформу и упразднил костариканскую армию. Хуже всего то, что он постоянно осуждал диктаторов Центральной Америки и стран Карибского бассейна - союзников США, поощрял заговоры против них и давал убежище многим заговорщикам, в том числе коммунистам. Коста-риканские землевладельцы, мечтавшие свергнуть Фигераса, обратились к Аллену. Тот отнесся к ним с пониманием. В середине 1954 г. сенатор Майк Мэнсфилд из штата Монтана публично обвинил ЦРУ в прослушивании телефонных разговоров Фигераса, что, по его словам, могло оказать "огромное влияние" на ситуацию в регионе. Это не помешало Аллену поощрять заговорщиков против Фигераса, но они потерпели неудачу по двум причинам. Во-первых, Аллен был занят свержением Арбенса в соседней Гватемале; во-вторых, поскольку в Коста-Рике не было армии, у него не было инструмента, с помощью которого можно было бы осуществить переворот. Тем не менее, этот эпизод отразил нечто удручающее в политике, которую Фостер и Аллен проводили на "заднем дворе" Америки. Они поддерживали диктаторов этого региона, одновременно работая над подрывом его немногочисленных демократий.

"Нашим главным врагом, - вспоминал Фигерас после мирного ухода с поста президента в 1958 году, - был мистер Джон Фостер Даллес, защищавший коррумпированные диктатуры".

Одним из самых странных аспектов подхода братьев Даллесов к Латинской Америке было то, что, нападая на лидеров Гватемалы и Коста-Рики, они с радостью принимали президента Боливии, который был в некотором смысле более радикальным, чем любой из них. Боливийский лидер Виктор Пас Эстенсоро пришел к власти в 1952 г. в результате жестокого восстания, поддержанного вооруженными рабочими и влиятельными марксистскими фракциями, а не в результате выборов, как это сделали Арбенс и Фигерас. В своей первой первомайской речи Пас обвинил США в попытке саботажа экономики Боливии путем манипулирования мировым рынком олова, основного экспорта страны, и пообещал в ответ наладить более тесные связи с коммунистическими странами. Вскоре после этого он национализировал стратегические запасы олова и вольфрама в своей стране. При этом официальная позиция США, озвученная помощником госсекретаря Джоном Морсом Кэботом, заключалась в том, что правительство Паса "искренне стремится к социальному прогрессу", в то время как Арбенс "открыто играет в коммунистическую игру". Представитель Госдепартамента оправдывал американскую помощь Боливии странным объяснением, что правительство Паса "скорее марксистское, чем коммунистическое". Пока он говорил, администрация Эйзенхауэра затягивала петлю вокруг Гватемалы.

Ученые, размышлявшие над этим парадоксом, предлагают различные объяснения. "Боливия находилась далеко от США и Панамского канала, и не было возможности подготовить армию эмигрантов для вторжения в страну или создания другого правительства", - пишет один из них. "Гватемала находилась рядом, у нее