пыток, о которых не то что рассказывать, даже подумать страшно.

— И обоссать напоследок! — закончил кавказец, ударив по столу. — На нашу помощь можешь рассчитывать!

— Ну, так метнемся за…

— Заткнись, Володя! — рявкнул Егерь, так, что все затихли. — Мы их прям щас возьмем! Слышали все?! Подняли свои жопы и вперед гасить этих шакалов позорных! Где они? На складах! Так мы им щас устроим такое! Засунем…

Егерь, уже во весь голос принялся перечислять фантазии своего извращенного разума опьяневшей аудитории.

— Да… — поддержал некто из под стола, — уга…

— А че, парни? Давай-ка им жопы разогреем!

— Да! — поддержала часть.

— Егерь дело говорит! — поддержала вторая.

— Решено! Тогда всем собираться и по машинам! — крикнул Бугор, выронив опустевшую бутылку. Та с треском разбилась.

— На счастье, — сказал Егерь, — только пусть за Витьком посмотрят, а то он щас очухается и выдует всё твое пойло.

Бугор фыркнул.

— Сифа! Слышь, Сифа! Да, остаешься с Ромом! Заведешь его в комнату свободную и не выпускай, понял?

Застывшая у картины фигура, кротко кивнула.

— Остальные, по коням!

Через пару минут шатающаяся от спирта толпа начала выползать к выходу. Вся, кроме Артёма, ещё танцующего под знаменитые хиты девяностых. Увидев, как зала пустеет, он выругался себе под нос и пошел следом.

7

Военные склады, как и говорил Бугор, располагались в получасе езды. Сначала, гурьбой из пяти машин, все ехали по разъезженной главной дороге, под освещением бледной луны, после чего ведущий УАЗ резко развернулся и, не теряя скорости, влетел в прямо в лесную чащу. За ним поползли остальные машины, быстро находя неприметную тропку, уходя по которой, укрывались во мраке.

Дальше лес: кривые ветви деревьев ползли прямо к лобовому стеклу, кривые, вьющиеся вокруг самих себя стволы уродливых березок закрывали собой тусклый лунный диск. Среди мрачных колон деревьев сложно было разобрать хоть что-то — тёмные краски сгустились там больше всего. Лишь изредка мерещились белые фигуры, скользящие по веткам.

— О! — охнул Бугор, прилипнув к окну. — Ты посмотри! Совунья!

Егерь отвлекся от руля.

На массивной ветви сосны, гордо насупившись, действительно сидела белая, будто снег, сова, с редкими тёмными шрамами на голове. Поймав на себе любопытный взгляд Бугра, что таращился, будто ребенок, она взмыла в воздух, расправив широкие крылья и быстро скрылась во тьме.

— Сучка, — ругнулся бандит, — я тебя поймаю, накуканю…

Машину тряхнуло.

— Это точно, — согласился кавказец, придавливая газ, — но сначала эти утырки. Где, говоришь, они?

Уаз вновь дернулся, чуть приподнялся и, не без усилий, выехал из ямы.

— Склады военные, тута ещё чутка проехать, щас вот поворот… Здесь Егерь, здесь!

Кавказец вывернул руль на сто восемьдесят градусов, прожал педаль газа. Буханка качнулась, так, что сзади что-то с треском шлепнулось.

— А! — Артем, мирно дремавший на заднем сиденье, загнул излюбленные трехэтажные рифмы. — Чё? Приехали?

— Почти, — успокоил его Бугор, потирая лоб.

Скоро все оказались у старой дороги. Из машины, шатаясь, вышло наше трио и еще пара каких-то бандюганов. Мороз тут же окутал теплые тела людей, распёк щёки, закусал пальцы ног и рук. Бугор пожалел, что не надел вторые подштаники.

Всего из машин вылезло двадцать один человек, включая самого Бугра. Все стояли, пошатывались, лениво осматривались, стараясь не выронить оружие. Вооружены бугоровские люди были всяким: калашами, тозами, обрезами, где-то мелькали СКСы, пп-шки: кипарис, витязь, вепрь… Хриплый и Егерь держали в руках укороченные 74 калаши, с которых гасили мишку-переростка, а Бугор крутил в руках раритетный наган, полученный ещё от отца. Стрелял, он, как и говорил Чекан, через раз.

— Та-а-к! — протянул Бугор, щурясь вдаль. — Вон тама видишь?

Он ткнул пальцем на темные силуэты небольших домиков, расползшихся за дорогой. Егерь прищурился, увидел. Артём только сделал вид.

— Значится… Хм… Их там человек двадцать всего. Пара-тройка ошивается в штабе, — Бугор утер стволом револьвера нос. — Остальные шарахаются по периметру, в вооружении — простые калаши. Ни гранат, ни молотовых у придурков нет.

— А ты не, ик! — замялся Артем. — Неплохо осведомлен об их жизни.

— Так мои ребята следили за ними сутки напролет, — похвалился бандит. — Эти крысы сидят в своих норах, боятся вылезти. Понадеялись на внешнюю охрану. Так шо, если удастся положить типов снаружи, оставшиеся уроды останутся без защиты.

— Так за работу! — сказал Егерь. — Пошмаляем их и дело с концом.

Бугор нахмурился, спрятал руки, вместе с наганом, в карманы.

— Э, нет. Будем шуметь, хрен знает, чего они учудят. Это ж военные склады, вдруг у них там пулемёт какой, а? Вот и я о том же. Поэтому, надо действовать тихо.

— Тихо?

— Да, Чупа, — ответил он бандиту, который шатался, будто часовой маятник, — тихо. Ножами, кирпичами, да хоть палкой! Главное, не шуметь…

— Значит, давайте по тихой щас туды пройдем, рассосемся по периметру и будем их валить, пока не кончатся, — тихо зашептал Егерь, стараясь не привлекать внимания. Непонятно чьего.

— Это дело, — согласился Бугор, вынимая из-за берца широченный охотничий нож. — Есть у меня одна идейка.

8

Склады были совсем небольшими. Несколько одноэтажных зданий, обнесённых полутораметровым забором по периметру, четыре наблюдательные вышки, с погасшими прожекторами, давно не работающий контрольно-пропускной-пункт, с настежь распахнутыми проржавевшими железными воротами да скромное двухэтажное здание, являющееся, по-видимому, штабом. Назвать это полноценными складами, язык не поворачивался. Да и в действительности, все военные запасы не должны были здесь задержаться, а вскоре после начала войны, быть переброшены ближе к горячим точкам. Но война закончилась гораздо раньше, чем ожидалось и все эти сокровища остались пылиться здесь.

В крохотной будке КПП горел тусклый свет. Ветер лениво качал ворота, заставляя те жутко скрипеть.

— Так… Небольшое возвышение на местности, пять букв… — мямлил себе под нос мародер, крутя пальцами сломанный карандаш с еле выглядывающим грифелем, — Хм… Холм не подходит…

— Бугор. Бу-гор!

Раскинувшийся на столе охранник почесал затылок, посмотрел на вопрос, затем на пустующие клеточки сканворда, прошептал слово ещё раз и удивленно повел бровями:

— Ха! Подходит… Стоять?

Он быстро оторвался от кроссворда, дернулся, как вдруг обмяк и расплылся по столу, словно желе.

— Эх, молодежь, — сказал Бугор, потряхивая рукоятью ножа, — таких простых вещей не знать. Он выглянул в окно, в темноте различил свору затаившихся бандитов, одобрительно махнул рукой в сторону открытых ворот. Операция: «Надрать всем задницы» началась. Группа гуськом поползла вперед, неуклюже спотыкаясь о каждый камень, пытаясь быть как можно тише. Но получалось скверно.

— Э… Умя… А… — замямлил мародер, сползший со стула. Бугор подошел поближе, присел, поводив ножом по щеке.

— Знаешь, как называется ситуация, в которую ты сейчас попал? Четыре буквы.

Мародер молчал, пытаясь прийти в себя.

— Жо-па. Вам всем кирдык, солдатик.