равно поползли мурашки.

Ферн, который подошел к Риссе, чтобы тянуть жребий, сказал так, что слышали все:

– Сай, да ты со своим цирком мог бы зарабатывать огромные деньги. Какая жалость, что приходится торчать здесь.

Лицо юноши на миг застыло, и мое сердце чуть не остановилось от страха – Ферн явно переступил черту. Но Сай, недобро сверкнув глазами, обманчиво мягко проговорил:

– Тебе повезло участвовать в нашем представлении. Уверен, оно будет незабываемым.

На это Ферн ничего не ответил и, не обращая внимания на Риссу, не спускавшую с него беззастенчивого взгляда, опустил руку в мешочек и вытащил кроваво-красную ленту. Сай, демонстрируя, что всё без обмана, вытянул ленту, черную как смоль. Зажав в ладони, он погладил ее и тихо сказал:

– Ну что, «дремеры», посмотрим, как быстро вы бегаете.

Хотя Ферн утверждал, что большой разницы между «дреме-рами» и «Тенями» не было, я бы многое отдала, чтобы догоняющими были мы, – мне не хотелось чувствовать себя чьей-то добычей. Но свой жребий мы уже вытянули.

Рыжеволосый Низз принес два мешочка с лентами: Ферн с Саем вместе пересчитали их и передали своим командам. По примеру остальных я закатала оба рукава – если удастся забрать чужую ленту, ее надо повязать на другую руку. Я только намотала первую ленту, когда ко мне подошел Ферн – со своими он уже справился. Не обращая ни на кого внимания, он помог мне с оставшимися двумя лентами, хотя я предпочла бы обойтись без его помощи: мне показалось, что это привлекло взгляды всех присутствующих. Но, возможно, так и было задумано.

Заправив последнюю ленту, он сжал мою руку и тихонько шепнул:

– Помни о нашем плане и будь осторожна.

Как только все повязали свои ленты, Сай негромко хлопнул в ладоши.

– Время идет, все по домам!

В недоумении я взглянула на Ферна, а тот, ни секунды не раздумывая, направился к левой клетке.

«По домам»… Сай имеет в виду клетки?!

Мимо меня ленивой походкой прошел Лио, за ним – Тайли, несмело заглянувшая мне в лицо. Я очнулась лишь тогда, когда рядом остановился Глерр и вполголоса произнес:

– Чем больший страх ты покажешь перед Саем, тем больше его порадуешь. Клетки – не самое ужасное в этой игре.

Заметив жадный, изучающий взгляд Сая и насмешливый – Риссы, я заставила себя двинуться вслед за Глерром. Перед трапом я снова замерла, руки от волнения вспотели, а сердце забилось где-то в горле.

Если ты себе позволишь, то будешь способна на многое.

Выдохнув, я напомнила себе, что целых шесть лет была гордой и холодной Вирой Линд. И когда я шагнула вверх по трапу, на моем лице не было и тени страха – лишь невозмутимое спокойствие.

Встретив меня наверху, Ферн ничего не сказал, но его зеленые глаза горели одобрением.

Как только обе команды оказались внутри, Сай подал знак Ферну и захлопнул изнутри дверь своей клетки – от лязга, прокатившегося по площади, я вздрогнула. Несколько секунд спустя Ферн закрыл и нашу дверь, но я не стала оглядываться, понимая, что это очередная попытка устрашения. К сожалению, она подействовала.

Перед глазами у меня замелькали другие решетки: решетчатое окошко повозки, в которой меня везли из Храма Зеннона, решетка на двери в Башне Изгнания, решетка камеры у альвионских ворот…

Я почувствовала, что задыхаюсь, и до боли впилась ногтями в ладони, жалея, что из-за лент не надела сегодня браслет. Ферн, словно почувствовав мое состояние, встал рядом, и его близкое присутствие меня ободрило.

Дремеры в соседней клетке вовсю веселились – болтали, смеялись, махали руками с повязанными черными лентами, что-то выкрикивали: для них всё это и вправду было занятной игрой. При виде их буйного веселья меня наполнило отвращение, и, вспомнив нашу первую встречу с ними, я внезапно поняла, зачем нас с Кинном хотели посадить в эти клетки.

Они считали, что шанс спастись есть только у меня, но, прежде чем помочь, собирались насладиться нашей беспомощностью и страхом, нашим унижением: посмотреть, на что мы готовы пойти, чтобы выжить. А потом – впитать отчаяние Кинна, когда стало бы ясно, что ему не спастись.

От ярости в моих венах словно вскипела кровь, и, сжав губы, я уже без страха посмотрела на дремер напротив. Сай, заметив мой взгляд, взялся за прутья решетки худыми пальцами, прижал к ним лицо и с ухмылкой провел кончиком языка по своим зубам. От отвращения меня передернуло, хотя я постаралась это скрыть. Коротко рассмеявшись, Сай воскликнул:

– Время!

Ферн коснулся моего плеча, привлекая внимание. Когда я обернулась, он тихонько заговорил, обращаясь ко всем нам:

– Итак, раз мы «дремеры», нам надо убегать. Как только часы пробьют полночь, – он кивнул на явно спешащие башенные часы, стрелка которых подбиралась к двенадцати, – у нас будет ровно минута, чтобы убраться отсюда. Разделимся сразу за площадью. Вы втроем, – он взглянул на Глерра, Тайли и Лио, – бегите к храму, а мы с Вирой тут покрутимся. Ну а ты, Лио, только попробуй подыграть Саю, и тебе не поздоровится.

Юноша принял обиженный вид.

– Понял-понял, капитан.

Ферн молча посмотрел на меня, словно спрашивая, готова ли я. Чувствуя направленные на меня взгляды, я кивнула.

Я хочу победить.

Подняв глаза к циферблату, Ферн выдохнул:

– Пусть Тень нас не коснется.

Глерр и Тайли – и даже Лио – эхом повторили:

– Пусть Тень нас не коснется.

Из соседней клетки раздался общий возглас, и в эту секунду часы на башенке начали бить. На втором ударе по Кварталу пронесся первый крик Тени, и я, не теряя времени, перевоплотилась.

Мне сразу бросилась в глаза теневая форма Глерра: аирский снежный барс, невероятно красивый и изящный. Форма Тайли напоминала помесь лисы и собаки, а Лио оказался горным львом.

Сзади раздался волчий вой, от которого меня бросило в дрожь. Я медленно повернулась. Прямо на меня из-за решетки скалился почти черный волк.

Лишь через несколько мгновений до меня дошло, что это Сай. Прижавшись к нему боком, сидела волчица – белыми у нее оставались только лапы и хвост.

С трудом оторвав от них взгляд, я посмотрела на других дремер: рыжеволосый Низз стал диким лохматым псом, Бэлла – куницей, а курчавый Дэл – медведем, таким огромным, что я на миг задумалась, как же он выберется из клетки. Хотя в отличие от Теней мы не могли проникать в узкие щели, всё же мы становились не настоящими животными – теневая форма была как плотный туман и при необходимости сжималась. Некоторые формы были размытыми, нечеткими,