— Настя ведь, да? Я слышал, ты ходила с мамой за займом, так?

— Да… С мамой, — осторожно кивнула Настя.

— А маму твою звали Еленой? — не отставал Пилигрим.

— Да… — удивлённо нахмурившись, девушка уставилась на него. — Вы знаете, где она?

А вот мне совсем не понравился этот разговор… Потому что если я прав, то, кажется, знаю ответ. И бедной Насте сейчас будет очень-очень грустно.

— Она… Она умерла, — ответил Пилигрим, а потом принялся быстро, чуть ли не скороговоркой, рассказывать: — Мы были в одной группе. Когда напали бестии, мы оба смогли далеко уйти. Я её увидел, когда за ней гнались. Кинулся на помощь… Но… Мы победили, а она умерла. Чёрт, прости…

Настя молчала. Она молчала долго. В её глазах бушевала целая буря чувств, которые быстро сменяли друг друга, как в калейдоскопе.

Миша попробовал обнять подругу, но та стояла как столб, хоть и не сопротивлялась.

— Я сожалею… — повторил Пилигрим. — Я обещал ей, что попытаюсь помочь тебе. Если не найду, то хотя бы попробую всех предупредить. А если найду… Я обещал позаботиться. Знаю, так себе забота… Я не смогу заменить тебе мать. Она была сильным человеком. Крутым… Может, я лиши…

Чего он там лишил и кого, я так и не узнал.

Настя, наконец, заговорила.

— Спасибо, что рассказали, — голос у неё был глухой, без тени эмоций. — Я… Знала, что так может быть. Вам удалось её похоронить?

— Да… Там её не раскопают, — понурившись, ответил Пилигрим.

— Спасибо… Мне… — Настя высвободилась из объятий Миши и рванула к своей капсуле, крикнув уже на бегу: — Мне надо побыть… Одной!

— Да ты сама тактичность, Пилигрим! — восхитился я.

— Да уж… — кивнул Миша, глянув на нашего гостя с малой толикой осуждения.

— Бросьте… Лучше сказать сразу! — не слишком уверенно махнул рукой тот. — Неправильно людей ложными надеждами кормить… И не надо говорить, что надежда лучше! Никогда она не лучше! Херня это всё…

— Ох уж эти глубокие личности, разочарованные в людях! — не удержался я от комментария. — Миш, последишь за ней?

— Пригляжу, — кивнул тот.

Парень ушёл, а я снова поглядел на Пилигрима. Тот выдержал секунду, а потом буркнул:

— Ну да, прости… Выбил тебе человека из сборов… Но для такого «вовремя» не бывает!

— Ну ты-то рассказал совсем не вовремя… А это прямо-таки талант! — не согласился я.

Впрочем, на Пилигрима я не сердился, на самом деле. Могу понять его чувства: сложно было бы и дальше держать такой нехороший секрет в себе.

— Я с вами пойду…. Не возражаешь? — спросил Пилигрим.

— О! Надо же! Меня хоть кто-то об этом спросил! — я уже не мог сдерживаться и засмеялся. — Ты же сам сказал, что будешь о Насте заботиться. Скажу нет — всё равно ведь пойдёшь.

— Пойду, — мрачно подтвердил Пилигрим.

— Ну так иди со всеми нами! — согласился я. — Только не донимай её своей опекой. А то знаю я вас таких, чувствующих свою вину… В бане листья с веника — и то не такие назойливые.

— Да я не собирался! — возмутился Пилигрим.

— Вот и не собирайся… — кивнул я. — Ладно… Дела надо делать.

Но стоило мне поднять пятую точку от валуна, служившего сиденьем, как на горизонте появился Чемодан со своей свитой. А ещё Прокачун и Линза, которые откровенно таяли, окружённые девушками.

Правда, начали разговор не мужики. Первой заговорила Алёна:

— Вано, а что за новости такие?! Ты что, уходишь?!

* * *

— …Такие вот дела! — закончил я укороченную версию рассказа. — Так что… Высиживать тут всеобщую ненависть совсем не хочется. Я человек позитивный, в себе уверенный! Мне плакать противопоказано!..

— Да ну бред какой-то! — возмутилась Сандра. — А чего мы тогда тут сидим?

— Ну как-то… — Чемодан замялся.

— Чем, миленький! — повернулась к нему Алёна. — Вот сейчас они Вано выпнут, а потом кого?! Тебя? А если этот Влад на Вано не остановится? Если на тебя начнёт крошить? Нам-то что делать?

— Ну это… — Чемодан растерянно посмотрел на меня.

— Нет, правда! Это беспредел какой-то! — продолжала Сандра, сменив ради разнообразия революционный блеск в глазах на хитрый прищур сторонника теории заговора. — Это получается, мы с ними, значит, с самого начала, а нас всех уже задвинули? Нас уже слушать не надо?

— Чем, а у нас, извини, уйти так, как у Вано, может, и не получится! — напомнила Алёна.

— И вообще они могут нас, как Туз, захотеть в рабство! — нахмурила брови Пика.

— Ну нет… — попытался возразить Чемодан.

— Может, Сочинец и нет. И Кострома нет. И Дунай тоже! — строго сказала ещё одна девушка, которую звали Света. — А вот этот Влад — да. Ты его взгляд видел?!

— Это беспредел! — продолжала настаивать Сандра.

— А мы как?! — не отставала Алёна.

— Но… — Чемодан чуть ошалело уставился на девиц.

А те уставились на него. Даже те новенькие из его свиты, которых мы из плена гопников освободили. Девчонки вроде бы помалкивали, но явно были согласны с общей линией.

— Я, конечно, большую часть времени просидела в капсуле… — наконец, сказала наша «медсестра» Вера. — Но даже мне понятно, что этим пришлым доверять нельзя! Они мутные, как самогон моей прабабушки.

— Но ведь… — попытался образумить женщин Чем.

— Ой, да ладно! — не удержалась Сандра. — Мы нормально всё выдержим! Мы не бесполезные!..

— К тому же, Вано правильно сказал! — вступил Прокачун. — В осаде мы тут не высидим. Там, на востоке, хоть шансы будут. А тут — точно нет.

— Да уж не с этим Владом точно! — согласилась Анюта.

— Да! — поддержала Света.

Бегство стремительно обрастало сложностями и проблемами… В моих первоначальных мечтах я уходил один. С гордо поднятой головой!

Э-э-э-э, люди… А ну прекратить проявлять солидарность! Отставить навешивать мне состав из женщин и Прокачуна!..

— Я Роме скажу! — неожиданно