«Совершенно неуютное место, – оценила Мадлен комнату некроманта, – хотя чего можно ожидать от постоялого двора с такими обитателями?» Сейчас комната была пуста. Слегка расстроившись, фрейлина решила во что бы то ни стало дождаться некроманта. К счастью, ждать пришлось недолго. Меньше чем через час дверь распахнулась, и в комнату, сжимая в руке маску, вошёл её хозяин. Увидев гостью, Калеб удивлённо моргнул, а после на его губах заиграла довольная улыбка.

– Пришла! А я почему-то в этом и не сомневался, – задорно усмехнулся паренёк и с ног до головы осмотрел фрейлину внимательным взглядом. – Но я же говорил, не стоит так прихорашиваться, когда направляешься в такую дыру, как эта.

Мадлен с непониманием оглядела свой наряд.

– Я и так старалась не выделяться.

Некромант, усмехнувшись, махнул рукой.

– Эх, женщины, ни в чём не знаете меры.

Под неодобрительный взгляд фрейлины паренек прошёлся по комнате и, отбросив маску на пол, глотнул из кувшина воды.

– Давно ждёшь?

– Я здесь недавно, – ответила Мадлен.

– Тебе повезло, думал, не вернусь до утра. Но дельце, что я задумал, внезапно обломалось, – пояснил юноша.

Мадлен представила себе, что за дела могут быть у некроманта, но быстро отбросила в сторону все предположения, решив, что, пожалуй, и не хочет этого знать. Меж тем Калеб запустил руку в карман и вынул оттуда кусок хлеба и сыр. Присев, он опустил пищу в небольшую миску, стоявшую на полу.

– Явись, Бельфегор, и прими мои дары, – серьёзно и торжественно в пустоту произнёс некромант.

– Ты что, вызываешь демона?! – удивилась Мадлен.

Некромант усмехнулся, переведя на фрейлину добродушный взгляд.

– Нет, мыша кормлю, – ответил он, – повадился ко мне прибегать. Серенький такой, проворный. А у меня и поживиться толком нечем. Вот я его и подкармливаю. А то вдруг в сумку влезет, а там какой только отравы не бывает. Жалко же, если помрёт, глупыш.

– Для тебя это не проблема – воскресишь, – попыталась пошутить фрейлина.

Но Калеб шутку не оценил и покосился на девушку с недоумением, будто она только что произнесла величайшую глупость на свете. Чтобы как-то повернуть разговор в нужное русло, Мадлен спросила:

– Как продвигаются твои поиски неуловимого душегуба?

Вопрос фрейлины слегка удивил некроманта, но юноша не стал скрывать правды:

– Сейчас я в тупике. Тех сведений, что у меня уже есть, не хватает, чтобы выйти на их след.

– «Их»? – переспросила девушка. – Так ты знаешь про культ?

– И ты тоже? – удивился Калеб.

Молодые люди замолчали, с подозрением и осторожностью поглядывая друг на друга. Наконец некромант не выдержал звенящей тишины и нарушил затянувшееся молчание:

– Мне известно, что за убийствами девушек стоит не один человек, а целый культ, поклоняющийся древнему божеству.

– Абраксасу, – дополнила его девушка.

Калеб, подняв на фрейлину ясные голубые глаза, кивнул:

– Именно так. Но откуда тебе это известно?

– Из старых заметок моего деда. Когда-то давно ему пришлось пересечься с этим культом, – ответила Мадлен.

– Удивительно, – протянул Калеб, – вот уж не думал, что на досуге девушка вроде тебя читает старые рукописи о кровавых божествах.

– Вот уж не думала, что кто-то вроде тебя ищет себе собеседников среди мертвецов, – передразнивая некроманта, ответила Мадлен.

Калеб не обратил на её колкость никакого внимания. Встав, он прошёлся по комнате и, облокотившись на стену, вдруг задорно усмехнулся.

– Что тебя так рассмешило? – поинтересовалась Мадлен.

– Я вдруг понял, – ответил некромант, – что до сих пор не знаю твоего имени, колдунья.

– Я не колдунья! Сколько раз мне придётся это повторить?! Моё имя Мадлен Бланкар.

– Хорошо звучит… приятно, – словно пробуя имя на вкус, отметил юноша и спросил: – Когда ты расскажешь мне свою историю?

– Какую ещё историю? – удивилась девушка.

– Как какую? Ту, в которой мадемуазель Я-Не-Колдунья переезжает в Лувр.

– Почему это я должна об этом рассказывать? Я вижу тебя второй раз в жизни, – возмутилась фрейлина.

– Ну хотя бы потому, что сегодня ты сама пришла ко мне, – по-доброму усмехнулся Калеб.

«А он прав, – подумала фрейлина, – я сама пришла к нему, собираясь просить о помощи».

Калеб выжидающе смотрел на фрейлину, слегка кивая головой в такт мелодии, заигравшей в его голове. Подумав, Мадлен решилась рассказать некроманту о своём даре, надеясь, что он-то уж точно её не осудит.

– У меня бывают видения, – произнесла фрейлина.

– А вот это любопытно, – заинтересовался Калеб, – ты умеешь заглядывать в будущее?

– И в будущее, и в прошлое, – пояснила Мадлен.

– Как ты этому научилась?

– Никак. Я родилась с этим даром. Из-за него меня и пригласили ко двору, чтобы я могла вовремя предотвратить опасность, угрожающую короне.

– Вещунья на страже королевского дома – ничего себе поворот! – воодушевился Калеб. – А я-то думал, что ты незаконнорождённая дочка какого-нибудь аристократа, которую он прятал от законной супруги в деревеньке под Парижем. – Калеб задумчиво уставился в стену за спиной фрейлины, но, быстро опомнившись, вновь весело взглянул ей в глаза. – Твоя история определённо нравится мне больше моих предположений.

В комнате раздался тихий шорох, а затем послышался писк. Это Бельфегор, крохотный неприметный мышонок, отыскал приготовленное для него угощение. Девушка подметила, как, посматривая на серый, копошащийся в блюде комочек, некромант едва заметно улыбнулся.

– Мне, наверное, нужно спросить, почему ты пришла? – оторвав взгляд от Бельфегора, произнёс юноша. – Не пойми неправильно, мне льстит, что встречи со мной ищет королевская фрейлина. Но я не дурак, понимаю, что ты здесь не ради дружеской беседы.

Мадлен кивнула, признавая правоту некроманта.

– Не буду ходить вокруг да около, скажу как есть. Я пришла к тебе за помощью.

Калеб оторвался от стены и шагнул вперед. В его глазах загорелся неподдельный интерес.

– У тебя на примете появился покойник, которого нужно оживить?

– Нет. У меня другая просьба.

Девушка закатала рукав и протянула Калебу руку, показывая символ, вырезанный оккультистом.

– Мне нужно понять, что он означает, – сказала она, – ты некромант, вот я и подумала, что ты можешь знать значение этого символа.

Калеб заметно нахмурился, пристально вглядываясь в узор на девичьей руке.

– Кто это сделал?

– Тот, кто искренне предан Абраксасу.

– Вот же сволочь, – нахмурился некромант.

Наконец, оторвавшись от символа, Калеб поднял на девушку задумчивый участливый взгляд.

– Прости, этот знак мне неизвестен.

Слова некроманта опечалили фрейлину. Девушка не представляла, где теперь искать помощи. Заметив грусть на юном личике, Калеб поспешил обрадовать гостью.

– Не расстраивайся раньше времени, – произнёс он, – мне кажется, я знаю, кто может нам помочь.

– Кто?

– Эрнест Реймский. Большой любитель оккультной символики. Всю жизнь он положил на сбор и трактовку многочисленных знаков и символов.

– Где его найти? – воодушевилась