Шрифт:
Закладка:
101
Мистическая мельница: зерно Ветхого Завета претворяется в хлеб Нового Завета.
Капитель собора в Везелэ. Первая половина 12 в.
102
Падение Симона-волхва и дьявол. Капитель в соборе Сен Лазар, Отен. 12 в.
103
Князь мира — искуситель. Статуи собора в Фрайбурге. 14 в.
104
Инициал Р в рукописи начала 12 в.
Автор «Зерцала мирян» рассказывает в этой связи еще одну историю — о еретике, который спорил со священником, утверждая, что его осел преспокойно съест тело Христово. Они назначили день для испытания, но осел не стал есть, посрамив своего хозяина. Вместо этого он стал на колени, поклонившись таинству (SL, 269 b).
Вера прихожан в силу церковных ритуалов и предметов выражалась в поступках, которые свидетельствуют о том, что сакрамент понимался ими как своеобразное магическое средство. Поэтому было вполне логично — в контексте логики этих христиан — что и акт отлучения мог быть применен не только к человеку, но и к неразумным тварям и к неодушевленным предметам. Мухи, тучами летавшие в церкви, не давали возможности спокойно отправлять службу, и тогда Бернар Клервоский отлучил их, и на другой день все мухи сдохли (LE, 134). Если б подобные действия произвел какой-нибудь мирянин, они были бы сочтены нечестивым колдовством. Допустимая церковью магия — это ритуалы, совершаемые ее служителями. Бернар — отнюдь не представитель народной культуры и религиозности, но его поступок, как и подобные же действия других святых, находится в пределах сферы взаимодействия официальной церковности и народных традиций. Святые и епископы отлучают блох, вызвавших повальные болезни, змей, рыб, птиц, хлеб, попавший в руки еретика, сады, леса, замки, и все эти отлучения оказываются вполне эффективными: эпидемия прекращается, сад перестает плодоносить, рыба исчезает, лес засыхает, замок запустевает. Отлученные воробьи не смеют залетать в церковь, где они гадили, но летают вокруг нее (Le, 135 b; ЕВ, 304, 305, 308, 310–312).
Могут возразить, что все же существует один род божьих тварей, которые восстали против своего Творца и не повинуются ему. Разумеется, дьявол, демоны, бесы, черти, как бы их ни называть, — мятежники и враги бога и человека. Но и здесь не все так просто и однозначно. Выше мне уже приходилось приводить «примеры», в которых проявляется амбивалентность нечистой силы. Оказывается, существовали бесы, испытывавшие глубокие и непритворные страдания от сознания невозможности примириться с Господом. Иные даже приходили на исповедь, но не были способны понести покаяние из-за своей гордыни. Не все бесы в равной степени злы, замечает Цезарий Гейстербахский, поведав о верном своему слову бесе по имени Оливер. Больше всего склонности ко злу у тех бесов, кои и на небесах проявили непреклонную гордыню и зависть по отношению к Господу, а другие лишь согласились восстать вместе с Люцифером, и они менее злы, чем прочие, и пакостят меньше (DM, V: 35). Кое-кто из их числа даже сокрушался о своей измене: «Зачем, согласившись с Люцифером, лишились мы вечной славы?» (DM, V: 10).
Поэтому наряду с бесчисленными рассказами о всевозможных проделках демонов, постоянно подстерегающих человека и готовых совратить и погубить его, мы находим в «примерах» и упоминания о таких чертях, которые служат орудием в руках Господа. Некий священник отвратительно служил у алтаря, и тогда дьявол поднял его со словами: «Сказал Господь господину моему» — и, помолчав, бросил оземь, закончив стих: «Сядь по правую мою руку». После этого урока, преподанного нечистым, священник более не проявлял нерадивости. Он сам охотно рассказывал монахам об этом происшествии (ТЕ, 275). Бес, вещавший из уст одержимого, многое тайное сделал явным и, по общему мнению, не лгал. В частности, этот бес по имени Guinehochet дал урок отцовского чувства человеку, который имел неосторожность спросить его, сколько у него сыновей. Бес отвечал: «Один». Человек этот вообразил, что посрамил беса, и при свидетелях заявил: «Лжет он, ведь у меня двое сыновей». Гинехоше рассмеялся: «Правду говорю, один у тебя сын, а другой — сын священника». Тот в гневе и смущении спросил беса, какой же из двух — сын священника, чтобы прогнать его. А бес в ответ: «Не скажу, и придется тебе либо прогнать обоих, либо обоих растить» (Crane, N 233). Другой бес, говоривший устами одержимого, прочитал проповедь лучше, чем монах-проповедник, признавшись в заключение, что он — дьявол, принужденный проповедовать (ЕВ, 45). Бес наказывает конверса-обжору, забрасывая его на крышу колокольни, и Цезарий Гейстербахский прибавляет, что он сделал это с позволения Бога (DM, IV: 85). Монахи, которые ели мясо и пили вино в постный день, нашли в приготовленной для них курице огромную жабу, подсунутую демоном (DM, IV: 86).
Таким образом, пакости нечистого подчас оборачиваются деяниями, при посредстве которых Господь карает грешников и наставляет их на путь истины. В английской «Книге примеров» приведен рассказ парижского горожанина, который автор слышал вместе с «братом Роджером Бэконом». Какие-то испанцы, занимавшиеся черной магией, на протяжении четырех ночей вызывали беса и беседовали с ним, защитившись от него магическим кругом. Пятая ночь пришлась на канун праздника вознесения святой Девы, и бес не пришел. Когда же после настойчивых заклинаний он все же явился, то рыдал и плакал наподобие обиженного ребенка. «Дивлюсь я на вас, — вздыхал нечистый, — ангелы на небесах чтят праздник пресвятой Девы, а вы на земле не можете утихомириться. Худо мне!» Слова его привели в смущение и ужас мага и его друзей. Автор заключает: даже дьявол, враг Девы, вынужден проповедовать ее праздник (LE, 38). В подобной же ситуации бес, вызванный некромантом в приходе святого Петра в Баллиоле, что в Оксфорде (дело происходило в 1298 году), стал на колени, увидев капеллана, несшего тело Христово; когда же капеллан возвращался, демон преклонил одно колено. Удивленный священник спросил о причине такого почтительного поведения, и
