Я разозлилась. И именно злость стала той волшебной подъемной силой, кoторая буквально закинула меня в седло. Не oжидавший такой прыти от какой-то малявки дракон даже возмутиться не успел. А в следующий миг артачиться уже было поздно: позади меня на хребтине ящера очутился Вир. А на своего хозяина рычать опасно.

   Ящер напружинил лапы и без разбега, лишь оттолкнувшись от земли, выбросил свое сильное чешуйчатое тело вверх. Хлопнули кожистые крылья, и мы начали набирать высоту. А я услышала рядом с ухом:

   – Самое опасное в воздушном поединке для тебя – это не магия, а то, что тебя могут задеть физически. Крылом или хвостом. Поэтому сегодня поучимся уклоняться. Смотри и запоминай.

   И Вир сухо и по–деловому начал объяснять, как управлять Ураганом, чтобы он резко снизил высоту, повернулся боком или вовсе вошел в штопор.

   Но за этой холодностью и отстраненностью объяснений я чувствовала злость рыжего. Он явно был раздражен. Судя по всему, он не привык, когда его решения оспаривают. И ещё так… эмоционально.

   – А теперь сама.

   Мне передали в руки удила, и… Я тут же едва не вывихнула плечо – так резко Ураган мотнул своей башкой. Благо Лис вовремя перехватил ремень и дернул на себя, осаживая ящера. Но тому хоть бы хны. Мне даже показалось, что крылатый ехидно рыкнул. Мол, ещё посмотрим, кто из нас кем управляет.

   А дальше началась форменная пытка. Нрав у Урагана был под стать имени,и мне прихoдилось прилагать все свои силы, чтобы банально удержать взятый курс.

   А Вир при этом держал меня, чтобы я, несмотря на ремни, которыми пристегивали ноги в полете, не вывалилась… точнее, не выдернулась из седла, как приснопамятная репка из грядки.

   Рука мага обхватила мою талию. Крепко. Надежно. Я чувствовала, как спиной прижимаюсь к широкой мужской груди. И на краткий миг позволила себе представить, что это возможно. Мы вместе. Я и Вир.

   И тут же суровая реальность напомнила о себе Ураганом, который рванул вперед на своей дурной драконьей тяге. Я резко натянула удила. Но этот паразит, вместо того чтобы сбавить скорость, пошел вверх, вырвав из моих рук ремни. А я на рефлексах, вцепилась в шип на холке крылатого, кoторый помогал управлять маневрами ящера, потянула его, как штурвал… В итоге здоровенная чешуйчатая туша взмыла вверх, описав полукруг. Лишь когда мы очутились в верхней точке, а дракон показал свое брюхо небу, я поняла, что вошла в мертвую петлю.

   Вир резко подхватил поводья, натягивая их и заставляя Урагана завершить круг.

   Когда же мы снова оказались в нормальном положении – я и Лис сверху, дракон снизу, – я услышала:

   – Ты как, в порядке?

   – Не переживай, я делала эту петлю, – стараясь, чтобы голос звучал ровно, без заикания, отозвалась я. Уточнять, что делала это тысячу раз на симуляторе, не стала. Как и сколько раз при этом виртуально разбивалась – тоже.

   – А поводья тогда зачем отпустила?

   – Они мне мешали, – произнесла почти ровно. Я уже вполне пришла в себя.

   Сердце, правда, все ещё стучало в районе горла, не иначе как мечтая сбежать из организма, не желая возвращаться в грудную клетку дурной хозяйки. Но это мелочи.

   Дракон, повернувший на меня голову, таращился такими глазами, словно сам был в шоке oт того, что у него получилось из простой, в принципе, пакости.

   – Какие еще фигуры боевого пилотажа ты выполняла тысячу раз? – вкрадчиво уточнил Вир с интонацией голодного удава.

    Это напомнило мне, как я не столь давно так же спрашивала его, куда он меня ещё вписал.

   – Классические, – выпалила первое, пришедшее на ум.

   – Классические – это крен, уклонение, парение, пикирование, штопор, укус противника, плевок огнем, - заметил Лис. – А эту петлю впервые исполнили меньше года назад. Она даже ещё ни в один учебник для драконьих всадников не вошла. Интересные у тебя представления о классике.

   Судя по заинтересованной драконьей морде, Урагану было плевать на учебники. Он жаждал узнать, какие еще фигуры я считаю традиционными. Так, для подстраховки, моральной подготовки и профилактики заикания. А я… Я не знала, что ответить,и поступила в лучших женских традициях защиты – напала:

   – Зато у тебя все по этой самой долбаной классике, – эмоционально выпалила я. – И рука на моей талии. И страстный шепот в ухо. И вот это все. И вчерашний поцелуй – это наша большая ошибка.

   – Тогда ошибок было гораздо больше. Начиная со встречи в трактире, – заметил Лис.

   Не знаю, сумела ли я отвлечь его,или это он лишь позволил мне так думать, но я обрадовалась хотя бы тому, что удалось сменить тему разговора.

   – Но я впервые не жалею ни об одной из них, - прозвучало вкрадчиво. - А ты?

    – Я – да, - открыто произнесла совершенно не то, что думала. Но эта была та самая ложь вo спасение. В первую очередь – меня самой.

   Мы с Виром были из разных миров. Во всех смыслах этoго слова. И сейчас мне нужно было думать не о чувствах, а о том, чтобы найти убийцу Эви и отомстить. Иначе клятва, данная призраку, убьет меня. О последнем меня просветил Файрвинд прошлой ночью, в перерывах между встречами «нежданных гостий».

   – У тебя кто-то есть? – отрывисто и как-то хрипло спросил Вир.

   Я почувcтвовала, как его тело за моей спиной ощутимо напряглось. Буквально закаменело.

   – Это не имеет значения. Главное, что у тебя есть. – И я подняла руку так, что рукав рубашки съехал, обнажая выпуклую цветную татуировку – то, во что превратился впитанный родовой артефакт. – Ты ведь ЕГО должен подарить своей невесте на обручение?

   Повисло молчание, рассекаемое лишь свистом ветра да ритмичными хлопками перепончатых крыльев.

   – Но я еще с ней не обручился, - равно, словно человек, который только что принял для себя трудное решение, произнес Вир.

   – Угу. И именно поэтому у тебя не спальня, а проходной двор какой-то! Каждая вторая адептка хочет быть скомпрометирована, и непременно тобой!