истинных ведьмаков и ведьм, как и драконов с единорогами. Теперь их можно встретить только на страницах книг. Мой учитель, А̀ндрэс Книжник, рассказывал, что когда-то были школы для обучения нашему ремеслу. Но уже тогда ведьмаков там воспитывали… Теперь же, по сути, мы просто убийцы нечисти да травники.

— Травники? — заинтересовалась Джиа.

— Да, — ответил мужчина. — Одни растения помогают нам лучше видеть в темноте, а другие придают силу и выносливость телу… Чаще всего это сильные яды, которые в малых дозах позволяют задействовать скрытые силы организма.

— Не понимаю, вы намеренно травите себя? — искренне удивилась девушка.

— Это не так уж и страшно. К ядам мы привыкаем с детства, постепенно вырабатываем иммунитет, — ведьмак прищурился. — А у вас как? Есть какая-то школа… ну, для лис?

— Да, есть тайное место, о котором я не могу тебе рассказать, — Джиа приняла серьёзный вид, готовясь умничать. — А для раскрытия резервных сил организма мы используем разнообразные визуализации и дыхательные техники. Понимаешь, дыхание позволяет стимулировать или подавлять необходимые физиологические процессы. С его помощью мы управляем своим телом и черпаем жизненную силу в природе, концентрируем и направляем её…

— Звучит красиво, — заметил её собеседник, — и слишком уж мудрёно.

Теперь на лице девушки появилась снисходительная улыбка.

— Красиво, — важно кивнула она. — Но при неумелом использовании эффект пресыщения этой силой или её недостаточность в тканях может привести к серьёзным травмам внутренних органов, — наёмница задумалась. — Но вернёмся к ведьмакам. Я всё хотела спросить, почему белый туман не смог свалить тебя с ног? Это тоже какое-то свойство твоего иммунитета?

— Не знаю, — поморщился Летодор. — То была магия… Врождённый иммунитет к магии — это не такая уж и редкость среди обычных людей. Ну а в нашей профессии без него пропадёшь. Так что, как видишь, от истинных ведьмаков у нас осталась лишь дурная слава…

— Но куда же подевались истинные ведьмаки? — не унималась Джиа.

— Вот подевались куда-то, — Летодор усмехнулся. — Говорят, что с ведьмами ушли…

— Неужели? — тихо рассмеялась девушка, припоминая одну известную ей ведьму-травницу. — У ведьмаков же нет половых органов, а только хвостики. Зачем же они ведьмам?

— Обниматься, — уверенно заявил Летодор и позволил себе скупую улыбку. — Чтобы обниматься…

— Как грустно, — прошептала наёмница. — Я пришла, а ведьмаки, драконы и единороги куда-то ушли…

Незаметно подкрались сумерки, и улицы окутала синяя дымка. Стали зажигать фонари. В таверне к тому времени порядком набралось народу и стало довольно шумно. Пара богато одетых юношей за соседним столиком открыто рассуждала о несовершенстве королевской власти. Говорили молодые люди негромко, но у Джиа и Летодора слух был острым, волей-неволей они стали свидетелями этой беседы.

Один из юношей остро сопереживал крестьянам, которых, по его мнению, чрезмерно заставляют трудиться. Второй приводил примеры из своего обширного опыта, как пагубно влияет примитивный физический труд на состояние души и ума. Оба сходились во мнении, что доход, конечно, важен, но уровень культуры самторийцев обратно пропорционален величине налогов. И виной тому не кто иной, как король и его варварские законы.

— А меж тем кое-кому физический труд вовсе не помешал бы, — тихо фыркнул Летодор, покосившись на соседей. — Пока они не заговорили, я всё понять не мог, мужики это или девицы…

Он сжал кулаки, демонстрируя Джиа величину собственных бицепсов. Девушка с удовольствием отметила, что полюбоваться было на что, в отличие от революционно настроенных юношей.

— Эти горожане, скажу тебе честно, порой меня пугают, — призналась она. — Казалось бы, одежда на них чистая и нарядная, да и вид в целом сытый, но сколько же уныния в их речах.

— Слишком много горожане болтают, — согласился ведьмак. — За их словами либо ничего, либо грязь. А чистоплотность — она ведь не только в одежде важна.

— И, кажется, их уныние и злоба заразны, — усмехнулась наёмница. — Вот и мы с тобой уже о плохом заговорили. Поели вкусно, выпили, да и забыли о том, как прекрасен этот вечер.

— И то верно, — кивнул ведьмак. — Мы живы и сыты, а значит, жизнь удалась. Пора и честь знать…

Летодор щедро расплатился за ужин и предложил спутнице прогуляться по саду, где людского духа, да и света было гораздо меньше. Здесь, как будто специально для влюблённых пар, почти не встречались фонари. Невдалеке журчали фонтаны, а в воздухе разливались песни цикад. Джиа взяла ведьмака под руку, тесно прижавшись к его плечу. Они неспешно шли по каменной дорожке и молчали, боясь нарушить хрупкое счастье, окутавшее их.

Джиа размышляла о поэзии. Стихи были красивые, но уж слишком печальные. К несчастью, они лишь подтвердили её подозрения: любовь не может быть простой и счастливой. Неизменно в ней, даже взаимной, нужно болеть от тоски и умирать от боли; вот уж безрадостная перспектива.

Ведьмак вдыхал запах волос Джиа, радовался её прикосновению и удивлялся своему сну. Откуда только в нём взялись холодная кожа, рыбья чешуя? И море. Море он видел лишь раз в жизни. Тогда же он впервые встретился с наёмником из сумеречных лис — зеленоглазым эльфом.

Летодор был в ту пору ещё совсем юн и очень горяч. Ему казалось, что можно победить зло одним лишь взмахом меча. Эльф заставил его в этом усомниться. Гораздо позже его мастер объяснил Летодору, кто такие «лисы», как их почуять и предупредил, что лучше держаться с ними разных троп.

И вот теперь ведьмак шёл по одной узкой дорожке среди садов и фонтанов с безымянной наёмницей — сумеречной лисой. Смущённый и очарованный, словно тот юный и глупый мальчишка, впервые увидевший безбрежные морские просторы, он больше всего на свете мечтал только лишь поцеловать её.

Вскоре они оказались в глухих зарослях сада. Сюда не доносился ни шум города, ни свет фонарей. Казалось бы, не найти более удачного места для воплощения желаний. Но сейчас Летодора больше мучили другие вопросы. И вечер не складывался.

— Джиа, теперь твоя очередь. Расскажи, почему ты выбрала свой путь?

— О, — она издала скорбный вздох. — Знаешь, я родилась в ужасном месте. И теперь я хочу сделать всё возможное, чтобы защитить других от той же участи.

— Хм, защитить — убивая людей? — очень тихо произнёс Летодор, удостоверившись прежде, что рядом с ними нет ни души.

— Да, — уверенно ответила она, хищно сощурив зелёные глаза. — А ты что же, убивая так называемую нечисть, считаешь, что их души стоят меньше, чем людские?

— Ну, я-то убиваю лишь тех, кто угрожает жизням людей, — напомнил ведьмак.

— А я нет?! — не сдержавшись, почти воскликнула Джиа. — А если я тебе скажу, что люди как вид угрожают жизни всего живого на земле?

Мужчина