сведущих в токсикологии, с запасом опасных веществ.

Коронер больше не колебался. Встав со стула, он огласил свой указ:

– Как председательствующий в этом суде, я настоящим предписываю и запрещаю любому лицу покидать этот зал суда до возвращения инспектора Крейвена или до тех пор, пока он не уведомит Суд из Тэрритауна, чего я требую от него сделать в тот момент, когда он выполнил или не сможет выполнить свою миссию.

Прибыла дополнительная группа офицеров. Было несколько недовольных этим проявлением самодержавной власти, но ропот был мягким, поскольку в зале суда не было ни одного зрителя неожиданного поворота событий, который не хотел бы присутствовать при развязке. Некоторые открыто верили, что девушка лжет. Другие довольно яростно поддерживали ее. Очевидно, что часы в зале суда не будут скучными до возвращения участников.

Девушка, воплощение крайнего отчаяния, сидела рядом со своим нареченным возлюбленным, неуверенная в будущем, которое всего несколько дней назад казалось розовым от зари надежды. Повернувшись к ней, инспектор сказал:

– Тесси, вы должны показать дорогу к аптеке недалеко от Тарритауна. Это означает свободу и оправдание для вас и Росса, если мы подтвердим ваши слова. Доктор, если мы сможем найти этот рецепт, для его расшифровки потребуется больше латыни, чем я когда-либо знал. Росс, я думаю, что все получается правильно – настолько правильно, насколько это возможно.

На это Росс ничего не ответил. Он пожал руку Тесси на прощание, затем троица покинула зал суда, сотни любопытных глаз провожали их. Несколько женщин перешептывались, когда Тесси проходила мимо них:

– Удачи, дорогуша!

Инспектор Крейвен, не смея доверять самому себе, как он сказал доктору, взял с собой одного из своих людей в качестве шофера. Он боялся, что будет ехать слишком быстро, что небезопасно. Поэтому он сказал офицеру:

– Тарритаун, Беронио, выжми из нее все, что сможешь.

В автомобиле была сирена патрульной машины, но можно с уверенностью утверждать, что ни одна патрульная машина никогда не ездила так, как эта. Нужно было сделать лишь несколько поворотов, и, за редким исключением, дорога на всем протяжении была идеально прямой.

Машина могла развивать скорость более шестидесяти миль в час. Они пролетели почти всю дистанцию. Пока они мчались по шоссе, Тесси чувствовала, как вселенная ускользает от нее. Мысль о том, какое место в мире может принадлежать ей, когда этот кошмар закончится, приводила ее в ужас. Доктор прочитал некоторые ее мысли по выражению ее лица и, пытаясь заставить ее говорить, указывал на предметы вдоль дороги – трудная задача, поскольку машина мчалась так, что телефонные и телеграфные столбы почти напоминали штакетник. Она отвечала односложно. Наконец он сказал:

– Ты не должна так сильно волноваться, дитя мое. Что тебя сейчас беспокоит?

– О, – воскликнула она, сглатывая, чтобы сдержать рыдание, – если горбун испугался и ушел, что станет с Россом и мной?

– Хижина все еще будет там, не так ли? Это подтвердит часть вашей истории, – сказал доктор.

Эти слова привели в замешательство дрожащую молодую женщину.

– Значит, вы не верите, что я намеренно дала ему яд? – прошептала она.

– Для этого мне понадобится больше доказательств, чем у нас есть сейчас, – ответил доктор Джарвис.

На этот загадочный ответ ответа не последовало.

Вскоре они добрались до Тарритауна, где инспектор Крейвен повернулся к Тесси и сказал:

– Вам лучше сейчас внимательно следить за тем местом, где вы свернули с главной дороги. Спидометр сейчас показывает 52 мили в час, если ваши предположения о расстоянии верны, мы должны ехать сейчас намного медленнее.

Беронио вел машину медленнее на протяжении трех миль, но Тесси не узнала поворот. Приблизившись к четырем милям, когда инспектора начали одолевать сомнения, она внезапно сказала:

– Сразу за этим, я помню, находится перекрестная дорога. Эти ворота с двумя каменными львами по бокам открылись, когда мы проезжали мимо – выезжающая машина задержала нас на мгновение. Это должно быть меньше, чем в городском квартале впереди.

Инспектор почувствовал себя почти бодрым, когда в двухстах футах дальше их путь пересекла другая дорога.

– Налево, Беронио, – приказал он, – когда приблизимся к деревьям, сверни на тропу для фургонов и проедь совсем немного.

Инспектор Крейвен произнес эти слова бессмысленно, как человек, который выучил урок, в который он ни в малейшей степени не верит, которому сказали выучить наизусть первые пятьдесят строк, и он бормочет слова, как говорящая кукла. Все они были взволнованы приближением финальной проверки. Мысленно инспектор ругал врача, который втянул его в подобное дурацкое путешествие. Тесси была в панике, опасаясь побега карлика. Один только доктор Джарвис казался хладнокровным. Его высокая фигура, прямая и властная, губы, сжатые в твердую, прямую, бескомпромиссную линию, не выражали никаких сомнений. Машина остановилась. Доктор Джарвис вышел первым. Инспектор Крейвен мгновенно оказался рядом с ним. Беронио открыл криво висящие ворота и загнал свою машину под прикрытие деревьев.

– Как далеко вы зашли в лес, Тесси? – спросил инспектор.

– Возможно, четыре или пять кварталов, – ответила девушка.

– Беронио, отдай доктору свой пистолет, – приказал инспектор Крейвен. – Ему он может понадобиться. Веди нас за собой Тесси, но ступай тихо.

Приближался вечер, осенний воздух был прохладным и влажным в заброшенном лесу, заросшем сорняками, с густым подлеском; трудно было представить там какой-либо дом. И все же они последовали за девушкой, затаив дыхание, почти наступая ей на пятки. Они прошли пятьсот ярдов по извилистой тропинке, когда Тесси остановилась.

– Смотрите, – прошептала она, указывая направо.

Оба мужчины проследили за ее взглядом, с облегчением увидев полуразрушенный жилой дом, по всей видимости, незанятый, если не считать почти незаметной тонкой струйки дыма, которая едва виднелась над сломанным краем трубы. Дверь была закрыта, но, вероятно, не представляла собой серьезного препятствия. Ставни криво висели над единственным окном, которое выходило на фасад дома. Они были наполовину закрыты, удерживаемые куском грязной ленты.

– Док, – прошептал инспектор, – я собираюсь проскользнуть к двери. Если кто-нибудь попытается выпрыгнуть через это боковое окно, используй свой пистолет. Если поблизости есть кто-нибудь из банды Хови, они не станут мелочиться.

Инспектор Крейвен теперь стал самим собой. Дом был на месте, это было несомненно. Он крадучись двинулся к двери. Никем не замеченный, он добрался до двери, где на мгновение остановился, прислушиваясь к признакам жизни. Наконец он услышал звон стекла, очень слабый звон. Он уперся своим сильным плечом в дверь. Она была заперта на засов и выдержала его первое давление. Он больше не думал о том, кто может быть внутри, и мощным ударом распахнул дверь. Когда он почти перевалился через порог, раздался выстрел, и боль в левом плече подсказала