Шрифт:
Закладка:
— Громче ори! — слегка замахивается Ольга Валерьевна на Яську, грозя подзатыльником.
Обнимая Ясю за плечи, подтягиваю ближе к себе.
— Пусть скажет, что я не родной. Типа сделали тест ДНК и ошибка, — предлагаю я.
— Он так не сделает, Вань. Это ниже его достоинства — сына не признать.
— Как-то ему придётся сделать. Потому что мы с Ясей вместе и это не изменится.
Ольга Валерьевна обмахивается нервно руками.
— В гости-то хоть к вам можно заехать? Посмотреть — как вы там?
— Мм… — пожимаю плечами. — Можно. Но после того, как мы доделаем всë там, хорошо? А то у нас ремонт.
— Ну так давайте я помогу?
— Сами мы! — хором.
— Ну, какие…
С татами в своей весовой абсолютным победителем уходит Марат. Но это четверть финала и юниоры… А Бес хочет вывести его в высшую квалификацию без ограничения в возрасте.
С одной стороны, это более крупные суммы, статус и выход на международный уровень. С другой…
Он там щенок еще по сравнению с мужиками. И первое, второе место маловероятно.
— Ну… — встречает Бес его. — Сам как чувствуешь? Пробуем?
— Да.
Алëнка протягивает ему мокрое полотенце. Вытирает лицо и шею.
— Тогда готовься психологически, что тебе могут хорошо навалять.
— Я готов, — улыбается Мар. — А сколько там за первое место?
— В этом турнире — скромно. А вот зимнем, международном — шесть. абсолютный — десять. Там тьма рекламодателей. Трансляция на весь мир.
— Ммм… Как заманчиво!
— Ты на пике формы. Вполне можешь выстрелить место так в третье. В любом случае — опыт на будущее. Будем работать!
Разворачивается ко мне.
— Второе или третье? — ловлю его взгляд.
Судьи спорят, он только оттуда.
С первым я пролетел. Противник был неожиданный. Он раньше работал в весовой с Маратом — девяносто пять, но его беспощадно высушили, и он на каких-то там граммах упал до моей. В целом, мы сделали то же самое. Уронили меня в нижнюю весовую. Но мой процент жира строго контролирует Алёна, не давая падать за допустимый. А они перескочили целую категорию! И он как пергаментная бумага, натянутая на мясо. Я уверен, его обезвожили мочегонными перед взвешиванием. У нас на такое табу.
«Короче, всë это оправдания, ты, Яшин, облажался, — интонацией Беса говорю себе. — И тупо проебал первое место».
Но в полуфинал выходят первые шесть мест в моей весовой.
Итак, второе или третье?
— Ты ещё раз выходишь с Ильиным.
— Как так?
— Технически — ничья. Судьи не договорились. Будет ещё один бой. Соберись! — хлопает по плечу.
— Чего Яся не приехала? — подходит Шмель.
— У неё инструктаж…
— Видюшку скинуть тебе для неë? — взмахивает телефоном.
— Как я проебал? Увольте, сударь.
— Яшин и Ильин, — приглашают на ковёр.
— Вот сейчас снимай!
Разминаю плечи, концентрируюсь. Ильин левша…
Значит, левую руку в захват. Но он всегда старается отдать правую, а потом контратакует.
Этот бой по сути ничего не решает, мы оба с ним залетаем в полуфинал. Но я хочу для Яськи красиво!
Выкладываюсь на все сто, снося его ещё на первых секундах. Пара эффектных бросков, и я ловлю его правую, вытягивая на болевой.
Шлепки по мату. Отпускаю.
Улыбаюсь, снимающему меня Ромке. Тренер лаконично поднимает мою руку вверх.
— Яшин… — звучит фамилия.
Второе место!
Для четверти пойдёт, а на финале я хочу первое… Это конечно не десять лямов. Но мне хватит, чтобы решить самые насущные проблемы.
Только вот у противников моих мотивация, думаю, не меньше…
Отправляю Ясе видюшку. Получаю тьму восторженных смайликов и голосовое.
Это не передать как поддерживает! И мне кажется, я ещё раз десять могу вылететь на татами и в каждом из вылетов так же эффектно сделать противника. Только, чтобы она продолжала пищать от меня.
Ромка прошёл слабенько. Третье место. Бес недоволен. Впереди индивидуальные тренировки.
— О, денежка пришла…
— Сколько? — заглядываю в экран.
От Федерации мы получаем тысяч по пятнадцать. Спонсоры взбадривают нас, удваивая суммы и премируя по мелочам за каждый официальный выход на татами.
И сначала, я решаю купить букет. А потом вспоминаю, что она хотела в горшках. Заказываю в оранжерее обсыпанную бутонами розу в красивом горшочке. И доставку к дому, чтобы перехватить и подарить самому.
Пока едем по домам, делаю нарезку лучших кусков с соревнований. Выкладываю в группу.
Яся лайкает первая.
Фрик-контроль! — смеюсь я тихо.
«Кексы не удались!» — скидывает мне она фотки беспредела на кухне. И себя вкусненькую — в муке. В коротких шортиках и топике. Заляпанная… Ням…
«Но, я сделала из их съедобных останков — десерт!»
В крупные бокалы мелко нарезаны кексы, всё это переложено слоями ягод и залито сливками. Сверху, судя по всему шоколад. И ещё фотка, где она засовывает ложку с десертом между своими пошленькими пухлыми губешками.
Сглатываю слюну.
Собираю из этих фоток коллаж, обрезая её лицо, оставляю только губы. И хвастаюсь подписчикам. Подписываю: «Яша сегодня не грустненький!».
«Яш, ну покажи ляльку! Почему прячешь?» — выпрашивают они в комментариях.
«Это — «зараза»?»
Прилипло с поста с камин-аутом.
«Да, это «Зараза»! — подтверждаю я. — У неë премьера с кексами, так что поддержите, пожалуйста!»
«Няшненькая!»
Лайки, просмотры сыпятся.
Пожав руки парням, выхожу из машины.
Жду доставку. Умираю от голода и нетерпения. Сегодня у меня релаксятина и завтра отдыхаем тоже. Яська обещала массаж и вот — кексы…
Через наш двор идёт пожилая женщина, тащит тяжёлую сумку.
Ставит сумку на асфальт, устало оглядывая высотку. Снова с усилием поднимает её.
Получаю волшебного пендаля от Беса, иногда живущего в моей голове.
— Давайте, помогу, — иду к ней навстречу.
Забираю из рук сумку.
— Спасибо! — удивлённо смотрит на меня, отдавая.
Ей, оказывается, в наш подъезд. Довожу до лифта. Ставлю сумку на пол.
