– Снимаю шляпу, – вздохнул Доктор. – Твоя взяла. Но теперь-то ты меня можешь отпустить. Яйцо у тебя, я признал поражение – что еще тебе нужно?

– Я ведь уже сказал. Мне нужно знать, кто убил Валентина Горбушина. У меня есть свидетель, который видел тебя на месте преступления.

– Горбушин? Да зачем тебе этот Горбушин?

– А вот это уже не твое дело! Расскажи, что там тогда произошло, – и я тебя отпущу.

– А иначе – что? Пытать меня будешь? Маркиз, не занимайся ерундой! Пытки – это не по твоей части, а добровольно я ничего не скажу. Все, дело закончено. Отпусти меня, и разойдемся по-хорошему. Будем считать, что сегодняшняя встреча закончилась вничью.

– Не разойдемся.

Маркиз нажал кнопку переговорного устройства и сказал:

– Ухо, принеси сюда контейнер!

Почти сразу дверь открылась, лопоухий «полицейский», отдуваясь, втащил в комнату металлический контейнер и поставил его возле стола.

– Вот как теперь все будет, – проговорил Маркиз, как только Ухо вышел из комнаты. – Ты расскажешь мне, что произошло в тот день в доме Горбушина, и я тебя отпущу.

– А если не расскажу?

– А если не расскажешь – мы оставим тебя здесь в наручниках и уйдем. А через десять минут сюда придет полиция – настоящая полиция – и найдет тебя рядом с этим контейнером. Полицейские будут просто счастливы: и украденное нашлось, и преступник тут как тут! Как ты думаешь, что тебя в этом случае ждет?

– Ладно, я все расскажу! – протянул Доктор. – Я действительно не убивал этого Горбушина! Чем хочешь поклянусь!

– Знаешь, а я тебе верю. Ты вообще не убийца. И потом, зачем тебе врать?

– Я действительно был в тот день в доме Горбушина, – признался наконец Доктор.

– Ну это я и без тебя знаю! – поморщился Маркиз. – Расскажи мне то, чего я не знаю. Расскажи, что ты там делал и что видел.

– Ну что я там мог делать? – Доктор быстро взглянул на Маркиза. – Сам понимаешь – работал. Мне один заказчик поручил достать одну вещь… ценную вещь.

– Как-то все расплывчато, неконкретно… один заказчик, одну вещь… говори уж четко!

– Ну, назвать заказчика я не могу, сам понимаешь. Это было бы нарушением профессиональной этики.

– Допустим, – кивнул Маркиз. – Но что тебе поручили украсть?

– Не люблю я это слово… «украсть» – как-то это грубо, вульгарно, некрасиво. Мне поручили взять в доме Горбушина старинный медальон. Очень ценный.

– Медальон? – удивленно переспросил Маркиз. – Из-за обычного медальона такой шум?

– Именно что это необычный медальон! – Доктор явно обиделся. – Очень даже необычный! Знаешь историю любовной связи императора Александра Второго с княгиней Юрьевской?

– Ну, допустим, слышал…

– Так вот, царь заказал придворному ювелиру два одинаковых медальона – один для себя, второй – для своей морганатической супруги. В медальоне княгини был портрет царя, а в его медальоне, соответственно, портрет княгини. Так вот, один из этих медальонов находится у моего заказчика, а второй был у Горбушина…

– Был? – переспросил Леня.

– Был, – выразительно кивнул Доктор. – Мой заказчик очень хотел получить второй медальон, готов был заплатить за него любые деньги. Ну, раз человек так хочет, почему ему не помочь? В общем, я взялся за работу. Провел предварительную разведку, выяснил, что Горбушин наверняка хранит медальон в загородном доме. Выбрал день, когда его там не будет, и отправился на дело…

– На машине? – уточнил Маркиз.

– Ну не пешком же!

– А машину поставил в проулке сбоку от дома?

– Ну да… а почему ты спрашиваешь?

– А машина у тебя какого цвета? Случайно, не «утренняя коррида»?

– Что? Какая еще коррида? Машина у меня серебристая! А почему ты спрашиваешь?

– Да ладно, проехали! Рассказывай, что было дальше!

– Дальше… дальше я вошел в дом, огляделся. Довольно быстро понял, где находится сейф, но долго не мог до него добраться, пока не раскусил фокус с книгой…

Маркиз почувствовал невольное уважение к конкуренту – тот самостоятельно нашел ключ к сейфу. Сам Леня тоже сумел найти и открыть этот сейф, но ему было гораздо легче: он знал, со слов свидетеля, что Доктор стоял возле книжного стеллажа с красно-черной книгой в руках. Правда, Доктор тщательно готовился к операции и не был ограничен временем. По крайней мере, так он думал.

– Дальше?

– А дальше… дальше я уже почти открыл сейф, но тут услышал на улице звук подъехавшей машины. Сначала думал, что машина просто мимо едет – но нет, она остановилась возле дома, мотор затих. Вот, думаю, неприятность… Ну, я быстренько прикрыл сейф, поставил книги на место, чтобы со стороны не было видно, что я тут хозяйничал, и спрятался на втором этаже, сразу возле лестницы, чтобы все видеть. Спрятался и сижу, жду, что будет.

– И что дальше?

– А дальше – ничего. Машина к дому подъехала, остановилась, и снова наступила тишина. Что, думаю, за дела? Хотел уже выбраться из укрытия и доделать дело, но передумал. И правильно сделал. Прошло несколько минут, и к дому подъехала еще одна машина. Тоже остановилась возле дома, и почти сразу вошел Горбушин. Даже не вошел, а вбежал, как будто за ним черти гнались. Вбежал, огляделся по сторонам… И тут снова открылась дверь, и вошла какая-то девушка.

– Девушка? – удивленно переспросил Маркиз. – Какая девушка? Как она выглядела?

– Хорошо выглядела. Красивая, все при ней. Только очень злая, и пистолет у нее в руке. Горбушин к ней повернулся и говорит: «Вы кто? Вы что здесь делаете?» А она ему ответила так тихо, что я со второго этажа почти ничего не расслышал. Только одно слово разобрал, которое она несколько раз повторила – «серебро».

– Серебро? – переспросила вдруг Лола, которая до этого только молча слушала, не вмешиваясь в разговор. На лице у нее проступило какое-то странное выражение.

– Ну да, серебро! – повторил Доктор. – Говорила тихо, но очень зло, просто с ненавистью.

Горбушин, как услышал ее слова, чуть в обморок не упал. Руки заламывает, едва на колени не падает и повторяет: «Я не виноват, я не виноват! Столько времени прошло!» А девушка еще раз повторила, кажется: «Помни серебро!» – и выстрелила в него.

– Ой! – Внимая сердитому взгляду Маркиза, Лола зажала рот рукой.

– Горбушин упал, захрипел. А она тут же из дома вышла, мотор зашумел, машина уехала – и все…

– А потом что было?

– А я спустился, посмотрел на Горбушина – кровища хлещет, девица в сердце выстрелила, ничем ему не поможешь…

– Точно