Груз обрушившихся на компанию злоключений порядком испортил всем настроение. Непонятная история с рэкетом не казалась катастрофой: что там за мужики, чем это кончится, придется ли им платить или это блеф местных хулиганов? Все эти вопросы были пока открыты, да и проблемы в том, чтобы найти другое место для торговли, как будто не стояло. Сложнее была ситуация с ультиматумом Нины.

Никто из приятелей не был специалистом в области права, а проконсультироваться было не у кого. Таким образом, оценить свои шансы попасть за решетку приятели не могли. Однако становилось совершенно очевидно, что если поднимется скандал подобного рода, то ничего хорошего он не принесет.

С другой стороны, отдавать две тысячи этой сволочи не хотелось, тем более что ни Леша, ни Андрей пока не сколотили подобного состояния. У Леши в копилке лежало семьсот двадцать рублей. Андрей же, менее склонный к экономии, мог похвастаться лишь шестью сотнями.

Андрей и Леша и не стали бы посвящать в эту историю Зулю, если бы не очевидная необходимость, в случае чего, взять у него в долг. Кроме того, они полагали, что три головы всегда лучше, чем две. К тому же, прежде чем Нина выставила их за дверь, они успели сделать массу ошибок.

— Надо было хотя бы поторговаться, — сокрушенно покачал головой Леха, осознав одну из них.

— Ага, или правда изнасиловать ее, чтобы не обидно было сидеть, — зло добавил Андрей.

Они примостились на ступенях, судорожно пытаясь найти выход.

— Прибить бы ее. — Андрей в сердцах треснул кулаком по перилам.

— Запросто, — поддержал его Леха. — Дал бы молотком по лбу, и рука бы не дрогнула.

— Ладно, тоже мне Каин нашелся, — угрюмо осадил его Миша.

— Кто?

— Каин, — повторил Миша. — По Библии, это первый человек, совершивший убийство.

— А ты что, Библию читаешь?

— Вы еще литературный диспут откройте! — перебил их Андрей. — Давайте думайте, что делать!

— А чего ты разорался-то? — Миша встал. — Я, что ли, виноват, что вы вляпались, как идиоты?

— А ты бы не вляпался? — огрызнулся Андрей.

— Я уже не вляпался, — улыбнувшись, ответил Зуля.— И не вляпаюсь.

— Хорош ругаться. — Леха встал между ними. — Давайте лучше думать!

— Я уже придумал, — кивнул Миша.

— Что ты придумал? — недоверчиво спросил Андрей.

— Все придумал, — повторил тот, — Все решается очень просто, но недешево.

— Ага, — усмехнулся Леша. — За два штукаря.

Миша взял свою сумку.

— У меня есть предложение. Я сделаю ход конем, и это будет стоить вдвое меньше.

— Тысячу? — насмешливо переспросил Андрей.

— Да.

— Тогда я тоже знаю такой фокус. Пойдем к этой твари и договоримся на тысячу.

— Хорошее дело, — согласился Миша. — Сходите попробуйте. Только не отдавайте бабки сразу, а то ведь ей ничего не мешает потом все-таки накатать заявление и получить с вас еще.

— Не бойся, не все такие дураки, как ты думаешь. — Леха тоже взял свою сумку.

— Тогда так, — подвел итог Миша. — Я сейчас иду по одному делу, а то поздно будет. Вы идите торгуйтесь. Если не договоритесь… Нет, в любом случае встречаемся через два часа в подъезде твоего дома. — Он указал пальцем на Андрея.

Андрей и Леша переглянулись и кивнули.

Через два часа они встретились в условленном месте. Зуле не были нужны их комментарии. Он, конечно, не знал, как прошел разговор, но, едва увидев две плетущиеся по вечерней улице фигуры, все понял без слов.

— Значит, остался мой вариант? — спросил Миша, не дожидаясь, пока они заговорят.

Те кивнули.

— Слушай, Зуля, — заговорил Андрей. — Если у тебя получится, мы завтра же отдаем деньги. Идет?

— Можем и сейчас сходить, — поддержал его Леха, — но у меня уже родичи дома, я не смогу бабки вытащить.

— Ладно, — кивнул Зуля. — Тогда до завтра.

— В смысле? — недоуменно взглянул на него Андрей.

— В смысле идите домой. Пока. До завтра. Приносите деньги.

И, пройдя между остолбеневшими приятелями, он вышел на улицу.

Через двадцать минут Зуля стоял у Нининой двери. Он позвонил. Дверь открыла пожилая женщина, очевидно Нинина мама. Из глубины квартиры доносилась музыка.

— Здравствуйте, — поздоровался Миша. — Меня зовут Михаил, я учусь в одном классе с Ниной. Могу я ее увидеть?

— Да, — мама была тронута столь церемонным приветствием, — проходи, мальчик…

— Я на одну минуточку, — кивая в знак благодарности, уточнил Миша.

— Нина! — позвала мама. — К тебе пришли!

— Извините, — все столь же вежливо обратился Миша к женщине, — какое сегодня число?

— Третье февраля, а что?

— Ничего. Спасибо большое. — Миша был сама любезность.

Из комнаты появилась Нина. Увидев Мишу, она нахмурилась, но, тут же взяв себя в руки, любезно улыбнулась гостю.

— Здравствуй, Миша, — пропела она. — Мама, это Миша. Миша, это Наталья Игоревна.

— Очень приятно еще раз. — Миша несколько церемонно поклонился и подошел к Нине.

— Могу я спросить тебя насчет сегодняшней истории?

— Разумеется. Заходи, пожалуйста.

Едва закрылась дверь комнаты, улыбки исчезли.

— Ты чего приперся?

— Нина, — Миша говорил спокойно и твердо, — видишь ли, мои друзья рассказали мне, что ты сначала занималась с ними сексом за деньги, а теперь хочешь приписать им изнасилование.

Глаза Нины сузились. Она слушала не перебивая. От этого коротышки исходил запах, аромат подвоха. С ним нужно было быть начеку.

— И, насколько я понимаю, — продолжал Миша, — ты не будешь заявлять об этом вымышленном факте, если они заплатят тебе сегодня полторы тысячи рублей…

— Две, — поправила его Нина.

— Что две? — Миша выглядел искренне растерянным.

— Две тысячи.

— Так ты хочешь, чтобы они заплатили две тысячи рублей? — Миша, казалось, был просто оглушен этой новостью.

— А они тебе что, не сказали? — Нина смотрела теперь с насмешкой на этого горе-парламентера, которому приславшие его друзья даже не доверили всей информации.

— Слушай, — Миша был просто раздавлен такими подробностями, — но столько у нас просто нет.

— А я думаю, что есть. — Нина присела на подлокотник кресла.

— Нет, но они же ни в чем не виноваты… — Миша неуклюже переминался с ноги на ногу.

— Еще не хватало! — Нина встала. — Были бы виноваты — в жизни бы не расплатились! Ты уже уходишь? Чао! Передай своим друзьям…

— Подожди… — Миша произнес это почти умоляюще. — Нина Кирьянова, но ведь они тебя не насиловали, не били. Они ведь не виноваты…

— Каждый зарабатывает, как умеет. — Нина взялась за ручку двери.

— Но они ведь не виноваты…

— Слушай, если ты отсюда не выкатишься, я и тебя включу в этот список. Считаю до трех. Раз…

— Нина, но ведь ты все равно не сможешь доказать.

— Смогу. Алиби у них нет, соседка их видела входящими в подъезд, отпечатки их есть, майка порвана, синяки…

— А