Комитета начальников штабов: «Они разбираются в этом не лучше других». Решив, что неудача, подобная кубинской, никогда не должна повториться, Кеннеди поклялся полностью реорганизовать разведку. «Еще один такой провал, — горестно вырвалось у него, — и моя карьера окончена».

Так президент пришел к выводу о необходимости установить свой контроль над разведывательными организациями, в которых он хотел видеть четко и безотказно действующих исполнителей его воли. На первых порах он решил тщательно расследовать причины неудачи с Кубой.

«Мы намерены извлечь пользу из этого урока, — говорил он, выступая в американском обществе редакторов газет 20 апреля, на следующий день после провала вторжения. — Мы намерены пересмотреть нашу тактику и ориентировать заново все наши силы и различные учреждения. Мы намерены впредь прилагать более энергичные усилия в борьбе гораздо более сложной, чем война».

На пресс-конференции на следующий день президент отказался обсуждать детали предпринятого вторжения на Кубу под предлогом, что это «не будет соответствовать интересам США». Он отрицал, что кто-то желает уклониться от ответственности. «Совершенно очевидно, что наиболее ответственный чиновник правительства — это я», — заявил он.

Однако уже в тот весьма критический для администрации Кеннеди период кое-кто из высокопоставленных правительственных чиновников в «частном порядке» сообщил журналистам, что замысел вторжения на Кубу Кеннеди унаследовал от Эйзенхауэра.

Такую ошибку допустил, в частности, министр внутренних дел Стюарт Удалл в своем публичном выступлении 23 апреля, после чего, как и следовало ожидать, он подвергся ожесточенным нападкам республиканцев.

«План вторжения был разработан одним правительством, — заявил Удалл. — Насколько мне удалось установить, разработка плана началась год назад и проходила под руководством президента Эйзенхауэра». — «Дешевая клевета», — парировал Ричард Никсон. На следующий день, желая предотвратить возникновение широкой политической дискуссии, в спор вмешался Кеннеди. По его указанию Пьер Сэлинджер выступил с публичным заявлением.

«Президент Кеннеди, — говорилось в нем, — с самого начала объяснил, что он, как глава государства, несет всю ответственность за события последних дней. Он утверждал и продолжает утверждать это, надеясь, что все его поймут.

Президент решительно возражает против попыток любого лица из правительства или не из правительства переложить ответственность на других».

Решение Кеннеди принять на себя всю ответственность за неудачу на Кубе было, видимо, той ценой, которую потребовали республиканцы за свое согласие хотя бы временно снять с повестки дня вопрос о Кубе. В течение недели после вторжения президент обсуждал подробности операции с Эйзенхауэром, Никсоном, сенатором от штата Аризона Барри Голдуотером и губернатором штата Нью-Йорк Нельсоном Рокфеллером. 22 апреля, расставаясь с Кеннеди после почти полуторачасовой беседы, Эйзенхауэр следующим образом определил позицию республиканцев: «Я высказываюсь за то, чтобы Соединенные Штаты полностью поддерживали человека, который несет ответственность за нашу внешнюю политику».

Кеннеди использовал временное перемирие для решительной реорганизации невидимого правительства. Еще до попытки вторжения на Кубу он намечал произвести серьезные перемены в руководстве ЦРУ. Он даже дал понять нескольким высокопоставленным чиновникам, что после ухода Даллеса намерен поставить во главе Центрального разведывательного управления Ричарда Биссела.

Теперь, после неудачи на Кубе, стало ясно, что Бисселу придется уйти и что саму реорганизацию нужно на некоторое время отложить. Отставка Даллеса была принята лишь 27 сентября 1961 года, и через два дня его заменил Джон Маккоун. Заместитель начальника ЦРУ генерал Кейбелл ушел в отставку 31 января 1962 года, уступив свой пост 52-летнему армейскому генерал-майору Маршаллу Сильвестру Картеру. Биссел ушел в отставку с поста заместителя начальника управления по планированию 17 февраля 1962 года. Его сменил Ричард Хелмс, бывший помощник Биссела. Еще один заместитель начальника ЦРУ, Роберт Эмори, был назначен начальником международного управления бюджетного бюро. Его преемником в ЦРУ стал с 16 мая 1962 года Рей Клайн.

Изменения в высшем руководстве Центрального разведывательного управления продолжались в течение всего года. Однако уже через два дня после попытки вторжения на Кубу Кеннеди приказал генералу Тэйлору возглавить комиссию по расследованию и представить рекомендации по реорганизации разведки.

Во время Второй мировой войны Тэйлор командовал воздушно-десантной дивизией, а позже был начальником штаба армии США. С этого поста он ушел в знак протеста против отказа правительства Эйзенхауэра согласиться с его теорией готовности к ведению современной войны и без применения ядерного оружия. После окончания расследования причин неудачи в заливе Кочинос Тэйлор был назначен личным военным советником Кеннеди, а позднее стал председателем Комитета начальников штабов.

Вместе с Тэйлором расследованием занимались Роберт Кеннеди, Аллен Даллес и Арли Бэрк, причем не составляло секрета, что министру юстиции отводилась роль неофициального надсмотрщика правительства Кеннеди над разведкой. Даллес и Бэрк, назначенные на свои посты еще правительством Эйзенхауэра, были включены в комиссию с двоякой целью: не только заручиться широкой политической поддержкой намеченной реорганизации, но и предвосхитить возможные обвинения комиссии в том, что она пытается снять ответственность с правительства Кеннеди за кубинскую неудачу.

4 мая Кеннеди предпринял шаг, который еще более усилил его контроль над невидимым правительством: он возродил совет консультантов при президенте по вопросам внешнеполитической разведки, получивший новое название «Консультативный совет при президенте по вопросам разведки». Совет консультантов был создан президентом Эйзенхауэром еще 13 января 1956 года по рекомендации комиссии Гувера и возглавлялся ректором Массачусетского технологического института Джеймсом Киллианом. В течение первых шести месяцев одним из членов совета был отец президента — Джозеф Кеннеди. 7 января 1961 года, в связи с предстоящей сменой правительства, все члены совета вышли в отставку, однако новый президент Кеннеди обязал их возобновить работу под председательством того же Киллиана.

Кеннеди поручил новому совету обследовать все органы разведки, внести рекомендации о коренных изменениях их структуры и добиться осуществления этих рекомендаций. Раньше совет собирался всего лишь дважды в год, причем члены его получали только самую общую информацию о деятельности разведки. Кеннеди приказал совету проводить ежегодно не меньше шести-восьми заседаний и обязал его членов выполнять между заседаниями отдельные поручения президента как внутри США, так и за границей.

Едва группы Киллиана и Тэйлора приступили к секретному обследованию органов разведки, как непрочный политический мир, установившийся после событий в заливе Кочинос, дал первую трещину. 11 июня 1961 года член палаты представителей от штата Нью-Йорк и председатель национального комитета республиканской партии Уильям Миллер выступил с заявлением. По его словам, вторжение на Кубу закончилось неудачно только потому, что Кеннеди отменил предусмотренное Эйзенхауэром воздушное прикрытие кубинских повстанческих сил американской авиацией.

Миллер подчеркнул, что выдвигает это обвинение, основываясь на беседе Эйзенхауэра с группой лидеров республиканской партии. Но бывший президент уже на следующий день поправил Миллера. Эйзенхауэр утверждал, что он не давал согласия на использование американских военно-воздушных сил, а лишь заметил, что