Через десять минут я уже был в своей палатке. «Кажется я и впрямь смог разобраться как высчитываются координаты для открытия портала в нужном месте!» — подумал я.

Лидия ещё спала. Однако с улицы уже были слышны голоса проснувшихся членов экспедиции. И тогда я принялся будить девушку.

Я погладил её по волосам, и она медленно открыла глаза.

— Мне снился чудесный сон, — сказала она.

— Мне тоже, — соврал я. — Уже светает. Тебе не лучше вернутся к себе?

Она посмотрела на свои часы. И тут же серьёзным голосом сказала.

— Нам нужно поговорить.

Уже по голосу Лидии я понял, что этот разговор мне не понравится.

— Ну давай, раз надо, — ответил я.

— Кость, мы оба взрослые люди, но давай откровенно, любви между нами нет и…

— Ты хочешь это прекратить? — серьёзным тоном спросил я.

— Да, — ответила она. — Хоть я уверена в тебе, но всё же прошу, никому не говори о том, что между нами было. Просто прошу понять… В этой экспедиции находится человек, который мне давно нравится. Вчера он наконец-то заговорил со мной, и я… Я… Прошу, не подумай, что я ветреная, просто секс с тобой — это нечто. И после того, что ты творил этой ночью, мне ещё сложнее прекращать наши отношения. В общем, пожалуйста, прости меня.

— Всё нормально, — с легкой улыбкой ответил я. — Обещаю, никаких палок в колеса я ставить не буду. А также я поговорю с Клювом, чтобы он тоже помалкивал.

— Спасибо, Кость, — сказала Лидия. Она поднялась с кровати, и провела ладонью по моей щеке. Наши глаза встретились, и она поцеловала меня.

— Так сказать, на прощание, –произнесла девушка, и через минуту её и след простыл.

Хоть мне было немного обидно. Всё-таки меня бросили ради другого, но был и положительный момент. Когда меня целовала Лидия, мой «друг» ожил.

Следующие несколько дней друг от друга ничем не отличались. Утром мы уходили к библиотеке, где ученые искали сохранившиеся книги, а мы занимались их охраной. Я тоже прогуливался по библиотеке. Чем дальше мы проходили, тем больше книг ученые находили в целости. Сканирующие чары показали, что в этих залах энергии больше, чем в первых.

И пока никто не видел, я брал какую-нибудь книгу и читал её.

Что касалось жизни в лагере, то пока что со Шкуратовым и Черновым мы говорили всего пару раз, и только по делу. За столом мы сидели в разных углах, хотя мясо и рыбу, что я добывал, а после готовил, они не брезговали и с удовольствием ели. На третий день я открыл портал к морю, и с помощью молний наловил рыбу, чьё мясо имело фиолетовый оттенок. Помня, что в прошлый раз в этом месте нам повстречался морской ёж, собрал чарами левитации рыбу и смотался домой.

Под эту рыбку я достал из своих запасов несколько бутылок коньяка. Что было встречено радостными возгласами. Опять же, и князь, и барон всё кушали и пили, однако, когда Ломаготов поднял за меня тост, они чокаться ни с кем не стали. Большинство за столом это заметили, но ничего не сказали. Да и мне по большому счёту было на них плевать с высокой колокольни.

Что касалось моей бывшей любовницы, то дела у неё шли неплохо. Молодой ученый явно неровно дышал к Лидии, и видимо по этой причине не мог связать и двух слов находясь рядом с ней. Но когда её не было по близости, он вполне нормально общался с другими. Шутил, смеялся и поддерживал беседы. Я, как и обещал, старался вообще не подходить к Лидии. И с советами к её воздыхателю тоже не лез. В общем, просто держал дистанцию.

На четвертый день я предупредил Клюва, что сегодня буду не с ними.

— Примерно во сколько вернёшься?

— К полудню, — ответил я.

— А этой рыбки ещё достанешь?

Не успел я ответить, как за моей спиной услышал голос Шкуратова.

— Я хочу знать, куда ты направляешься.

— Мало ли чего ты хочешь, — повернувшись к нему ответил я.

На его лице заиграли желваки, а сам князь стал красным, как помидор.

— Хочу напомнить тебе, что от тебя зависит наше возвращение домой. И если с тобой что-то случится, нам отсюда не выбраться.

Его аргументы звучали убедительно, но из-за того, как он начал разговор, мне хотелось его позлить.

Шкуратову понадобилось время, чтобы взять себя в руки.

— По возвращении, я сообщу императору о Вашем неподчинении. А также о несоблюдении субординации. Должен напомнить Вам, хотя вероятно Вы этого не знаете, княжеский род Шкуратовых относится к Великим родам Российской империи, тогда как Вы даже не имеете рода.

— Я прекрасно понимаю, что Вы хотите сказать, князь. Однако эта экспедиция проходит на вражеской территории, и в таких случаях социальное положение не имеет большого значения. Что же касается понятия Великого рода, то смею напомнить, что мне переданы обширные земли, и я подчиняюсь императору напрямую.

— Ахх, вот оно что! — оскалился Шкуратов. — Ты, смерд, уже приравнял себя к высшим дворянам?

— Чегоооо? Высшим? А ты часом не охренел? Нацик хренов! — я потерял контроль. И только по его ухмылке я понял, что это была провокация, на которую я повёлся. Но его слова про высших дворян звучали также, как и в гитлеровской Германии. «Сука! В одном предложении он назвал меня низшим (смерд), а себя причислил к Высшим!»

— «Костя, успокойся, — раздался в голове голос Селесты. — И повторяй за мной…»

— Любезный князь, — улыбнулся я. — Полагаю императору будет крайне интересно послушать, какие Вы имеете мысли касательно дворянства. Боже, как же Вам обидно, что вчерашний крестьянин смог превзойти Вас в магическом искусстве. Ведь я одним своим существованием рушу всё Ваше мировоззрение. — Я сделал короткую паузу. — Думаю самое время поделиться с Вами небольшим секретом. Скоро я стану ещё сильнее. И тогда никто в Империи не сможет сказать, что есть маг сильнее меня, — и, подойдя к нему вплотную, на ухо прошептал, — вчерашнего простолюдина.

Князь смотрел с холодом мне в лицо, а в его глазах плескалась ярость. Наверняка его сдерживали от атаки только данные клятвы.

— Коля, — услышал я голос барона Чернова, — хватит. Он