Гораздо смелее подхожу к хищнику. Теперь можно рассмотреть его спокойно. Зажигаю над нами небольшой магический светлячок. Жуткая зверюга! Морщинистая, покрытая пигментными пятнами кожа, с уцелевшими после огня клоками темно-рыжей короткой шерсти. Под развороченную морду натекла лужа крови, напитав песок. На клыки даже сейчас смотреть страшно. Когти тоже не маленькие, но не настолько ужасающие. Перепонок на лапах нет, значит, животное сухопутное, но появилось точно со стороны болот. Пришло, судя по всему, по моим следам.

Испытываю ли я по этому поводу угрызения совести? Ничуть! Разведка была необходима. А погибшие парни просто выполнили свой долг. Единственное, непонятно почему они позволили монстру подобраться к себе так быстро. Но кто знает, насколько скрытной может быть это зверюга, когда крадется. Лапы — вон какие широкие, как лопаты. Наверняка, позволяют двигаться мягко. А если учесть ментальную активность хищника, то становится неудивительным, что часовые не заметили опасность.

А это что такое? На брюхе хищника обнаруживаю складку, оказавшуюся сумкой, в которой шевелится приросший головой к сосцу розовый едва сформировавшийся детеныш, похожий на розового головастика с маленькими лапками. Ему точно не выжить. Выхаживать даже не буду пытаться.

Все, руки, ноги трястись перестали, теперь можно посмотреть, что осталось от караульных. Два поста по три человека. Останки двоих здесь. Значит где-то наверху еще четверо. Разумней, конечно, дождаться рассвета. Но вдруг кому-то из парней удалось выжить. Забираюсь наверх и, замерев у самой кромки леса, вслушиваюсь. Тихо. Только шум от раскачивающихся от ветра крон. Пытаюсь прощупать окрестности ментально. Ничего! Но это не показатель. Не такой уж я сильный менталист. Для нормальной работы мне нужен хотя бы зрительный контакт. Придется идти самому.

Далеко в лес заходить не пришлось. Растерзанные тела увидел практически сразу. Следы читались четко. Как я и думал, хищник пришел со стороны болот. Покружил вокруг лагеря и напал на один из постов. На шум и крики, прибежали парни со второго. Шансов у гвардейцев не было. Зверь растерзал их практически мгновенно, видимо ментально лишив воли к сопротивлению. Воины не смогли даже выстрелить. На месте схватки нашел заряженные арбалеты и три тела. Должно быть четыре! Еще раз оглядываюсь и замечаю примятые кусты. Странно, обломаны только верхние ветки. Углубляюсь в колючие заросли и сразу натыкаюсь на тянущийся вглубь кустарника кровавый след. Метрах в трех нашел залитого кровью четвертого гвардейца. Буй! Дышит! Жив!

Вытащить раненого, не навредив, оказалось задачей нетривиальной. Но я справился. Теперь можно заняться ранами. В переплетении шипастых веток сделать это не представлялось возможным. Безжалостно срезаю с тела пропитанную кровью одежду. Повезло парню. Основной удар клыков пришелся по арбалету. Гвардеец до сих пор сжимает в руках его обломки. И пальцы разжимать никак не хочет. Пусть. Сейчас это не важно. Зацепив оружие зубами, зверь развернул жертву, отчего удар оказался не такой выверенный. Острые, как кинжалы, зубы лишь скользнули по спине, вырвав огромный кусок мяса. Сейчас на этом месте страшная огромная рана с белеющей костью. Пару сантиметров и тварь сделала бы Бую «кровавого орла».

Достаю из хранилища аптечку из своих старых еще космических запасов. Жаба тут же кинулась душить, вцепившись холодными лапами в горло. Их осталось-то у меня — раз-два и обчелся. Но и парня жалко. Знакомы недавно, но прошли вместе уже многое. Прикладываю «автодоктора» рядом с раной. Тихое жужжание и загорается зеленый индикатор. Все что можно аптечка сделала. Теперь осталось только залить рану биоклеем и перемотать бинтами. Взвалив тяжелое тело на спину, отчего раненый застонал, утащил его на берег. Устроил в одной из палаток. Пусть отлеживается. Надо, конечно, уходить отсюда, как можно скорее, но не оставлять же тела парней хищникам.

До рассвета рубил и таскал дрова, с замиранием сердца вслушиваясь в каждый ночной шорох. Солнце едва поднялось над верхушками деревьев, когда я запалил посмертный костер. На каждое тело положил арбалет. В этом мире давно уже не придерживаются древних традиций. И кремировать погибших воинов не обязательно с оружием в руках. Но мне показалось правильным, чтобы парни ушли в чертоги Одина, как полагается.

Надул лодку и принялся сворачивать лагерь, задумчиво поглядывая на тушу монстра. Демоны! Я не могу бросить столько ценных ингредиентов гнить просто так. Всю тушу забрать не получится. Но голову, лапы, сердце и печень заберу. В хранилище не пропадут. Только вот места останется впритык. У меня там еще так и не подаренная Ворону медвежья шкура, неприкосновенный запас продуктов и вещей и много всего разного прочего необходимого и полезного.

В путь отправился после полудня. Торопиться не стал. Все равно отряд смогу догнать только на волоке. Главное успеть догнать отряд до того, как у них начнут выходить из строя защищающие от воздействия аномалии амулеты.

Буй в сознание так и не приходил. Но и хуже ему не становилось. Надеюсь, выживет. Привык я к нему.

На карбасах царили тишина и всеобщее уныние. Разговаривать и обсуждать произошедшее никому не хотелось. Такие интересные, живописные и обманчиво мирные Заброшенные земли показали свое истинное лицо. А ведь Раевский их предупреждал. Не прислушались, не восприняли слова мальчишки со всей серьезностью. Посчитали, что парень нагнетает, теша чувство собственной важности. Спокойствие первых недель пути всех расслабило.

Даже опытнейший Адеркас, в отсутствии видимых опасностей решил, что удастся пройти по территории аномалии без приключений. Да что там говорить, он пытался спорить с Федором, когда тот приказал усилить посты. Хотя интуиция шептала, что так хорошо не бывает, что-то должно произойти. Но люди устали. Вымотались морально и физически. Перед тяжелым переходом с волоком, хотелось дать им отдохнуть, как можно больше и лучше. В результате потеряно шесть человек. Отличных парней, с которыми столько пройдено бок о бок. А главное, там остался проводник. Еще и один карбас с частью припасов придется бросить. Гребцов не хватает.

Почему барон не ослушался Раевского? Почему не бросился на помощь, а ушел, как тот и приказал? Юнец приказал ему — ветерану несчетного количества схваток и битв, который больше полутора десятка лет командовал элитным подразделением военного княжеского рода. И он послушался! Потому что тогда, на миг ему показалось, что распоряжение отдает сам князь. Столько силы и властности было в голосе парня.

На замыкающем карбасе настроения были