И вот мы за столом, счастливое семейство потчует нас, поздравляет, дарит подарки.

— Богдан, свадьба завтра, почему сегодня дарят подарки? — удивляюсь я.

— Сегодня смотрины, — смеется Богдан, — хотят умаслить невесту, вдруг откажешься.

— Ага, так я и убежала от тебя с двойней, — скромно опускаю я глаза.

— Тихо, они еще не знают, — шепчет мне Богдан.

И когда тетка Стефания желает нам много деток, Богдан выкладывает родне главную новость, что к марту ждем пополнение.

Родня ликует. Тосты поднимаются еще чаще, поздравлений еще больше.

— А я бы хотела преподнести тоже свой подарок, — встает Вера. — Тест показал, что у вас родятся два мальчика.

Что тут началось! Я думала, от радостного крика родни вынесет окна ресторана.

— Богдан, почему все так ликуют? — не на шутку пугаюсь я.

— У нас в родне рождаются только девочки. Так что мальчики на вес золота.

И всю нашу свадьбу меня носили, как драгоценную вазу. Муж тетки Стефании Леонидис даже предлагал оплатить частную клинику в Швейцарии. Но я-то точно знала, что лучше моей подруги роды никто принять не сможет.

Свадьба прошла с размахом.

Гуляли в ресторане одного из отелей, что принадлежали Леонидису.

Гуляли три дня. На третий день я уже не выдержала и попросила Богдана отправиться в путешествие. Так хотелось посмотреть интересные и исторические места. Мы успели посетить монастыри Кипра, съездить к скалам Афродиты, проехались по всем престижным пляжам, что обозначены на картах Кипра. Были в нашем путешествии и древние руины городов и замков, Никосия, и еще один маленький городок на побережье, где мой почивший муж приобрел виллу. С удивлением я смотрела на обрывистый берег с белым небольшим зданием на краю. Рваные волны набегали на камни, высоко выбрасывая пену, ветер трепал небольшие пальмочки, высаженные вдоль жидкого газона.

— И ради этого он воровал деньги? — удивленно воскликнула я.

— Ну, видимо, он считал это пределом своих мечтаний, — улыбается Богдан.

— Это хоть продать можно?

— Возможно, но не быстро…

Не такой уж и большой этот остров. Через неделю мы вернулись в Ларнаку.

Мы улетели обратно, домой, где нас ждали дела и бизнес Богдана.

Дома была уже глубокая осень. Листва с деревьев облетела, шли дожди, и воздух стал кристально прозрачным. По утрам с реки поднимался туман. Было немного грустно после яркого солнечного Кипра.

Дома полным ходом шёл ремонт. И я активно ездила по магазинам, подбирая мебель для своего интерьера.

Один из таких дней я столкнулась в магазине с Снежаной, рядом с ней топталась Алла. По оперативным данным, звание худшей мамаши года Алла заслужила, ее лишили прав на детей, и их теперь воспитывали какие-то дальние родственники. Все лучше, чем горе мать. Видимо, перестав получать блага от любовников, Алла, в ожидании подачек, присосалась к богатым подружкам.

— Ой, смотрю, ты не терялась, не прошло и полгода, как помер муж, а уже пузо на лоб лезет, — язвительно улыбнулась Снежана, тыча пальчиком в едва заметный мой животик.

— А тебе завидно? — зло спросила я.

— Фу, как некультурно, сожитель то хоть у тебя имеется, — Снежана с пренебрежением осматривает меня.

— Даже муж имеется, — Богдан возле меня нарисовался внезапно, словно черт из табакерки. Он защитным жестом накрыл мой живот своей ладонью.

У Снежаны и Аллы глаза стали квадратными, стоят две подружайки, раскрывши рот, глазами хлопают, рты не закрывают.

— Здравствуйте, а мы и не знали, что у Василисы такой молодой и красивый муж, — первой очнулась Снежана.

— Давайте знакомится, — Алла улыбнулась хищной улыбкой гиены и протянула лапку с алым маникюром.

— Как-нибудь в другой раз, сейчас нам некогда, — Богдан разворачивает меня к себе, берет под руку, и мы уходим. — И вот мнения вот таких гадюк ты боялась?

— Знаешь, с тобой мне ничего не страшно…

В конце февраля нам сдали вполне отремонтированный дом, правда с огрехами и доработками, но в нем уже можно было жить. И я начала завозить мебель, радуясь, что успеваю до родом.

Но мои мальчики не хотели долго засиживаться в животике. И не успела я расставить мебель, как они попросились наружу.

Богдан жутко нервничал, когда вез меня в клинику, по дороге названивая Вере. Та, как назло, уехала к свекрови, у которой опять поднялось давление.

Пока меня суетливо принимали в клинике, за Верой на машине уже ехал Рашид. Все успели, к моменту, когда схватки перешли в потуги, Вера была на месте.

А через час у меня родились два прекрасных мальчика. Богдан сиял, держа на руках двух замечательных бутузов. По греческим обычаям детей называют в честь родственников, поэтому мы их назвали в честь отца Богдана и его дяди Леонидом и Дмитрием. По-гречески их имена звучали красиво: Димитрис и Леонидис.

И еще через час, когда я уже была в палате, нам звонили с поздравлениями родственники со всей Греции и Кипра. А Леонидис обещал приехать с тетушкой на крещение внучатых племянников.

Это уже потом были веселые крестины, когда от множества родни у нас трещал по швам дом, а своих детей я видела, когда их надо было кормила. И подарков у нас был целый самолет. Ещё целый год у нас гостила то одна, то другая тетушка помогая мне в уходе за детьми. Так что растут наши детки в любви в большой греческой семье. А я уже и забыла, что такое быть одинокой.

А через два года у нас с Богданом родился третий сын. Мы так мечтали о девочке, но видно судьба нам уготовила сюрприз. Мы его назвали Виктор. Когда-то я мечтала, что у нас по дому будут бегать маленькие ножки, теперь у нас по дому бегаю три пары маленьких ножек.

— Ты не устала, — обнимает меня Богдан.

Скоро мое день рождение, мне исполняется сорок четыре, стульчики, как говорит Вера. Должна прилететь родня.

— Как там у нас дела с домиком для гостей? — улыбаюсь Богдану и тоже обнимаю его.

— К концу недели можно будет завозить мебель, — улыбается Богдан. — Надеюсь, места теперь всем хватит.

И мы с ним смеемся, вспоминая крестины Виктора, когда гостей приходилось укладывать спать у соседей. Хорошо у нас соседи гостеприимные, не отказали и разрешили использовать свой домик для гостей.

— Ты сегодня выглядишь уставшей, давай я доделаю ужин, — шепчет мне на ушко Богдан.

Чего то я и правда расклеилась в последние дни, то плакать хочется, то смеяться. Сплю, как сурок. Хорошо, что Богдан нанял няню, а то бы не